— Ты становишься занудливым. Все по шее и по шее, нет чтобы поразить противника каким-нибудь «прыжком аиста в поисках дикой лягушки».

— Уйди, противный, — в этот миг у меня не было ни малейшего желания состязаться с Тоготом в остроумии.

Посадив араба спиной к одной из колонн, так, чтобы его не было видно с центральной аллеи храма, я быстро обшарил его карманы. Действовал я чисто машинально, а Тогот даже не подумал меня остановить. Однако в карманах ничего интересного не оказалось. Нож, пистолет, грязные бумажные платки, деньги и… маленькое синее удостоверение.

— Что это? Пропуск сотрудника музея?

— Удостоверение члена НСДРП. Согласно ему, поверженный тобою враг — правая рука фюрера, истинный ариец, выдержанный и… Держи карман шире… — тут голос Тогота изменился, и в нем послышались тревожные нотки. — Это майор местной службы федеральной безопасности.

— Ты хочешь сказать, что за мной охотятся официалы?

— Выходит, так.

— И все из-за скарабея?

— Скорее всего.

— Ты, мне все расскажешь или так и будешь говорить недомолвками?

— Меньше знаешь, крепче спишь. — А когда я оперся о колонну, решив было сесть рядом с поверженным мною блюстителем порядка и ждать, что будет, «голос» Тогота изменился. Он чуть ли не взвыл: — Кончай дурить! Артур! Быстро вперед! Дорога свободна… Двигай давай! Если тебя схватят, мало не будет! Египетская тюрьма — это тебе не «Кресты»!

Нет. Я, конечно, хотел возмутиться, отказаться, сесть, подождать других представителей правопорядка и объяснить им, что я всего лишь невинный турист и совершенно ни при чем, что всему виной зеленожоный демон, но… вместо этого сработало некое шестое чувство. Я вновь, как слепая марионетка, повиновался Тоготу.

Метнувшись вперед между колонн, я проскользнул через Рамессиум и через пару секунд вылетел на небольшую площадку, за которой начиналось хитросплетение руин. Чуть правее от меня благоухал водоем, больше всего напоминающий загнившую лужу, именно туда направилась моя группа, но сейчас они интересовали меня меньше всего. Теперь единственной моей задачей стало проскочить мимо преследователей и как можно скорее добраться до автобуса.

Руки дрожали. Я медленно коснулся кармана. Нет, все в порядке. Скарабей на месте. Я вздохнул с облегчением. Осторожно выглянул из-за угла, стараясь двигаться так, чтобы не привлекать особого внимания.

— Что, боишься?

— Ты бы помолчал.

— Ладно, не тушуйся. Давай двигай, пока дорога свободна. И не торопись.

Я не спеша вышел из-за своего укрытия. Огляделся, стараясь как можно больше походить на туриста, переполненного жаждой знаний, готового до умопомрачения созерцать удивительные творения древних египтян.

— Руки в ноги и не тупи, — подхлестнул меня Тогот.

Я не торопясь пошел вперед, обходя центральную часть храма снаружи. Мне казалось, что за мной наблюдают сотни, а то и тысячи глаз… Но все это было самообманом, и я сам отлично это понимал.

— Ну, выберусь я из этого музея, и что?

— И отправишься к себе в гостиницу.

— Как ты себе это представляешь? Если за мной охотятся агенты местной «беспеки», то в автобусе меня наверняка ждет теплый прием.

— А никто про автобус не говорил. Это я так, к слову…

— То есть?

— Возьмешь такси, и доедешь до гостиницы, как все белые люди.

— И сколько мне это будет стоить?

— Что, неожиданный приступ жадности? А если они тебя тут зажопят? Не жмоться. Времени у тебя очень мало.

Неожиданно я остановился. Впереди были ворота с КПП, где проверяли билеты. Только вот возле КПП столпилось пять бойцов из туристической полиции, двое обычных полицейских и подозрительная парочка в штатском.

Эти в штатском мне сразу не понравились. Было в них что-то… что-то такое-этакое, неприятное. Да и вели они себя так, словно самые главные. А может, так оно и было.

— Думаю, тут стоит остановиться. Ты мне дашь маячок?

Тогот печально вздохнул.

— Если бы все было так просто… Боюсь, та штука, ради которой все это… Тебе ее не протащить.

— Не понял?

— Для ее перемещения колдовским способом нужна очень большая сила. Ты сам не сумеешь. Можешь надорваться и застрять где-нибудь посреди ничто.

— Первый раз слышу такую чепуху.

— Все когда-нибудь происходит в первый раз.

— Ты бы лучше подсказал, что делать, философ хренов.

— Можешь ругаться сколько хочешь, — снова вздохнул Тогот. — Это тебе нисколько не поможет. — И замолчал, может, задумался.

— Заклятие невидимости?

— Не мели чепухи. Со скарабеем не получится, я же тебе сказал, скарабей обладает невероятной колдовской инертностью.

— И…

— Пойдем с боем. Заклятие неуязвимости ты уже произнес, так что вперед. В бой!

— Только не это…

Но Тогот вновь овладел моим телом. Теперь это был я, но как бы не я. Руки и ноги не слушались моих команд и выделывали удивительные кульбиты, которые я сам бы никогда не смог бы не то что сделать, даже представить…

Я пересек площадь, все время ускоряя шаг. В конце я уже не шел, а буквально летел. Финальный прыжок, и я обрушился на толпу полицейских, словно дикий лев. Первый же страж порядка, подвернувшийся мне под руку… простите, под ногу, полетел на каменные плиты с перебитым позвоночником. Остальных я расшвырял в стороны, словно кегли.

Есть такой удар — «пушечное ядро» — полезный прием из тайдзы, если ты оказался в толпе врагов. Собрал энергию в единый узел и крутанулся на пяточке, выставив перед собой сжатые руки. Эффект потрясающий. А если к этому добавить чуток магии…

Описав кулаками полный круг, я на несколько секунд очистил себе дорогу. Но и этого было достаточно. Пара прыжков — и я вновь оказался на гигантской площади, посреди которой протянулась аллея сфинксов. Где-то там, вдалеке, находился мой автобус. Рвануть к нему? Бессмысленно. Если в деле замешаны полицейские, то автобус не сможет служить мне защитой…

— И долго ты будешь стоять, рассуждая о порядке вещей в этом мире? — поинтересовался Тогот. — Сейчас парни, которым ты навешал оплеух, придут в себя и схватят тебя за жопу.

— Вот я думаю…

— Надо не думать, а съе… быстрее. Давай-ка направо вдоль стены.

Я повиновался. Несколько шагов — и остановился перед рвом. Шириной метра в три.

— И…

Отойдя на несколько шагов, я приготовился взять разбег, но в последний момент оглянулся. Из ворот храма на площадь высыпали мои преследователи. Заметив меня, они разом рванулись в мою сторону, но я не оплошал. Точнее Тогот не оплошал. Он заставил мое тело огромными прыжками помчаться в сторону канавы. Невероятный толчок… Нет, что бы там ни случилось, даже если бы я принял самый сильный допинг и накачался самыми крутыми наркотиками, я бы сам не совершил этакий прыжок. Закончился он на крохотной площадке по другую сторону канавы. Не удержавшись на ногах, я сначала упал на колено, а потом, перекувырнувшись, застыл, стоя на четвереньках. Тогот отпустил меня, и я ощутил неприятную боль в растянутых мускулах. Как же я ненавидел постсостояние после возвращения контроля над собственным телом.

А ведь Тогот отлично знал об этом. Знал и все равно делал так, как считал нужным. Урод! Впрочем, если посмотреть объективно, он не так уж часто использовал этот прием — только в том случае, когда мне грозила серьезная опасность. Тем более в этот раз я сам его попросил.

— Мне что, постоянно тебя подгонять?

Я встал и, пошатываясь, пошел вперед.

— Я бы на твоем месте поспешим. Они ведь сейчас стрелять начнут.

И точно в подтверждение слов Тогота за спиной у меня загрохотали выстрелы. Несколько пуль, жужжа, пролетели мимо, и это сразу меня взбодрило. Хотя я отлично понимал, что ни одна пуля не может причинить мне вреда — заклятие защищает лучше бронежилета, — но получить пинок под зад или в спину не очень-то хотелось. И потом заклятие заклятием, но, когда в тебя стреляют, подсознательно хочется избежать роли мишени.