— Девочка, Сана жалуется на тебя. Она говорит, что ты отказываешься учиться танцам, которыми тебе предстоит ублажать своего будущего господина. Правда ли это?

Девушка вздрогнула. Она никогда прежде не видела этого человека, но голос узнала сразу. Она слышала его всего один раз, когда её, связанную, с заткнутым кляпом ртом, проволочив едва не через весь Чилар, бросили в каком-то пахнущем конюшней закуте. Она долго лежала лицом вниз, а потом в помещение вошло несколько человек, грубые руки подняли её и бросили на жесткое наклонное ложе. Сквозь застилавший глаза красный туман она не могла как следует рассмотреть стоящих вокруг людей, но почему-то была уверена, что это её спасители. Принцессе показалось даже, что она узнает Чаг, и, когда та нагнулась, Батигар из последних сил подалась ей навстречу. С облегчением услышала она звук лопающихся на лодыжках веревок и тут же с ужасом ощутила, как человек, принятый ею за Чаг, быстро и умело, рывком, развел ей ноги… Она забилась, судорожно корчась, извиваясь, истекая слюной и слезами, и голос этот, самый тихий вежливый голос, сказал: «Спасибо, Ман, я был уверен, что товар не порченый. Определите её в Кольцо, пусть осмотрится и попривыкнет».

Батигар сжала кулаки. Она старалась забыть эту гнусную сцену, когда её, принцессу из рода Амаргеев, осматривали, словно выставленную на продажу кобылу, но тихий голос сморщенного человечка разбудил и оживил ненавистные воспоминания, и девушка, до боли стиснув зубы, дала себе страшную клятву, что этого она, когда выберется, будет убивать сама. Убивать долго, наслаждаясь каждым его криком, стоном, каждой гримасой боли…

— Ты слышишь меня, девочка? Если ты хорошо танцуешь и сумеешь доказать это, я буду только рад. Если нет, уроки Саны тебе просто необходимы.

Батигар подняла на сморщенного человечка полные ненависти глаза и неожиданно для себя выпалила фразу, которую не то что во дворце или приличном доме, но даже в казарме или в распоследнем притоне не часто услышишь.

— Отлично. Ответ, достойный принцессы. — Желтоглазый удовлетворенно кивнул и, глядя мимо Батигар, обратился к наблюдавшим за их разговором с противоположной стороны камеры стражникам: — Проведите её, пожалуйста, в зал. Я хочу посмотреть, достаточно ли хорошо она танцует, чтобы можно было позволить ей пренебрегать уроками Саны.

Батигар прыгнула на говорившего, но тот успел отшатнуться, и протянутые ею сквозь решетку руки ударили пустоту. Загремел засов, принцесса обернулась, готовая разорвать стражников на куски, однако те обладали большим опытом усмирения непокорных. Древко копья с силой ударило девушку под дых, и она сложилась пополам, тщетно ловя воздух широко раскрытым ртом. Сильные руки подхватили её и бросили через услужливо отворенную дверь на середину зала. Мальчишки-акробаты заулюлюкали; чернявые сестры замерли, распахнув огромные глазищи; юноша, замечательно умевший плеваться, сел на солому, скрестил ноги и принялся грызть ногти в ожидании любопытного зрелища. Пожилая женщина подняла бубен и легонько стукнула в него, давая знак старику дудочнику и слепому юноше приготовиться. Из соседних с клетушкой Батигар камер донеслись ругань и хихиканье.

— Итак, что-нибудь быстрое. «Джок — Свистящий ветер», например, — попросил желтоглазый.

Ожил бубен, загудели дудки, зазвенели колокольчики. Батигар медленно привстала с утрамбованного земляного пола и, оценив взглядом расстояние до плюгавого сморщенного человечка, рванулась вперед. Она доберется до его горла, а там — будь что будет. Тюремщики стояли несколько правее и не могли поспеть за её молниеносным броском — расчет был точным, но принцесса не приняла во внимание Генесану. Рука престарелой танцовщицы, прятавшаяся где-то в складках широких, непомерно пышных розовых одежд, неожиданно вынырнула из-под них, боль иглой прошила девушку, и она рухнула у ног желтоглазого.

— Спасибо, Сана. Не надо музыки, танцы отменяются. Ну что, девочка, больно? Кстати, ты можешь звать меня Хозяином. Временно, разумеется, пока я не подыщу подходящего покупателя.

Хлыст ожег Батигар выше колен, и девушка, кусая губы, подумала, что, если бы её не ошеломила внезапность удара, она запросто добралась бы до горла этого дохляка. Принцесса рванулась вверх, надеясь достать его в прыжке, и тут же со сдавленным стоном вновь уткнулась лицом в пол. Желтоглазый предусмотрительно успел наступить ей на разметавшиеся волосы, а Тенесана, угадав её намерение, стремительно опустила хлыст на икры девушки.

— Увы, — скорбно пробормотал желтоглазый. — Прежде чем перейти к танцам, девочке надо познакомиться с нами получше. Сана, передай её Ман, пусть отведет к «жеребцам». Но только для первого знакомства.

— О, Хозяин, зачем беспокоить Ман? Я сама провожу её, до следующего урока довольно времени.

Желтоглазый пожал плечами и кивнул стражникам. Те рывком подняли принцессу с пола и, заломив ей руки за спину, поволокли к выходу, следом за колыхающейся тушей Тенесаны.

Кенгар в нерешительности остановился перед массивной дверью из полированного черного дерева, инкрустированного золотой проволокой, замысловатые переплетения которой образовывали странный, похожий на старинные письмена, узор. Хитроумный унгир не без основания подозревал, что Смотритель фонтанов неспроста пригласил его в гости, а нечистая совесть подыскала множество благовидных предлогов, чтобы уклониться от визита, и так, вероятно, Кенгар и поступил бы, если бы хорошо развитое чутье не подсказало ему, что, отклонив приглашение, он навлечет на свою голову неприятности несравнимо большие, чем ожидавшие его при встрече с Нармом. И все же если бы Кенгар знал, что хозяин собирается принимать его в своем кабинете, о котором при дворе Мадана ходили самые зловещие слухи, он бы и близко не подошел к дому Черного Мага. Теперь же отступать было поздно — хмурый слуга, заметив колебания посетителя, распахнул черную дверь и отступил в сторону, жестом приглашая его войти.

Переступив порог, Кенгар остановился, пораженный. Кабинет Смотрителя фонтанов оказался чем-то средним между лабораторией и сокровищницей. Огромный черный стол, заставленный какими-то хитрыми приборами и причудливыми склянками, черные же стеллажи, набитые книгами, свитками, минералами, черепами и чучелами всевозможных существ, диковинное оружие и старинные карты на стенах — все это говорило о широте интересов хозяина кабинета, которого гость в первый момент даже не приметил.

— Уважаемый Кенгар! Рад, что ты не пренебрег моим приглашением. Я уже начал было опасаться, что, поглощенный более важными делами, ты забыл о нем, — радушно приветствовал Кенгара Смотритель фонтанов, делая навстречу ему несколько шагов с таким видом, будто встретил после долгой разлуки старинного приятеля и намерен немедленно заключить его в объятия.

— Твое приглашение — большая честь для меня, как я мог не прийти? — выдавил из себя Кенгар, изображая на лице самую простодушную и обаятельную улыбку, на которую был способен.

Смотритель фонтанов кивнул и спрятал руки в широкие рукава темно-красного, расшитого серебряными узорами халата, словно внезапно позабыв о том, что намеревался обнять дорогого гостя.

— Я хотел видеть тебя по двум причинам, если не считать той, что мне всегда приятно пообщаться с достойным человеком, — продолжал Нарм, чуть заметно кривя уголки губ. — Во-первых, я хотел сообщить, что принцесса Чаг, погостив у меня три дня, отправилась в Сагру и просила передать тебе приветы и всяческие благопожелания.

— Благодарю, — пробормотал Кенгар, подумав, что этого следовало ожидать. Смотритель фонтанов вел большую игру, а принцесса из рода Амаргеев — фигура, не задействовать которую мог только ленивый.

— Кроме того, принцесса просила сказать, что была бы очень признательна, если бы ты не слишком распространялся о её появлении в Чиларе.

— Я буду нем как рыба, можешь положиться на мою скромность, — заверил Кенгар Смотрителя фонтанов. От сердца у него отлегло, — похоже, Нарму хватило одной принцессы и он не собирается отыскивать Батигар.