Словом, всё как обычно.

К тому моменту, когда гости появились в пределах обзора крепостной вышки, мы подготовились в полном объеме.

Было странников около полусотни, причем большинство щеголяло в посверкивающих на солнце шлемах. Впереди – лыжники, торившие путь. С последнего серьезного снегопада прошла неделя, так что тропа на льду уже была натоптана достаточно, чтобы мохнатым лошадкам не пришлось перенапрягаться. Но, видимо, незваные гости не хотели нарушать обычный порядок.

То, что они двигались открыто, радовало. А вот то, что саней у них было всего восемь, настораживало. Пропорция воины – имущество была не в пользу торговой версии. Вдобавок больше половины бойцов – верхами.

Впрочем, долго терзаться раздумьями не пришлось.

Один из передовых задрал кверху копье, и студеный зимний ветерок немедленно подхватил привязанное к нему знамя. С Красным Соколом.

Во как. Неужели сам ладожский князь к нам припожаловал? Или опять, как летом, подручных заслал?

Нет, всё-таки сам. Лично. Но – с ансамблем. И снова – красавец. Смотрится бодрячком, не хуже, чем до того, как схлопотал в туловище Сигурдово копье. С коня спрыгнул упруго, и шаг уверенный. Восстановился, выходит, князь-конунг. И приоделся. Кольчужка сияет серебром, плащ роскошный: снаружи – алый шелк, изнутри, насколько я могу судить, мех соболий. И шапка такая же, роскошная, не железом, а каменьями да вышивкой «усиленная». К варяжским длинным усам прибавилась борода, раскрасневшееся от мороза лицо пышет агрессивным весельем.

Это настораживает. А вот то, что спешился, наоборот, успокаивает. И люди его агрессии не проявляют. Встали, ждут.

Похоже, драки не будет. Ну да я особо и не опасаюсь. На стенах крепости – мои люди. Хирдманы и ополчение. А дистанция такова, что при конфликте стрелами забросаем на счет раз.

Что ж, побеседуем.

Ростом Рюрик существенно выше меня, но мы на склоне, так что в кои веки я смотрю на него сверху вниз.

– Здравствуй, князь, – произнес я. Как равному. Я дома, и он для меня больше не старший.

– Здравствуй и ты, островной ярл.

Надо же, как подколол. Есть ярлы настоящие, есть морские, а я, получается, где-то посередке.

– Почему же островной? – демонстративно удивился я. – Здесь всё мое, – я широким жестом обвел залив, реку и заснеженные леса вокруг.

– А мне сказали: дань с кирьялов ты не берешь, – заметил Рюрик.

Надо же. Навел справки.

– А зачем мне что-то брать? – Я усмехнулся. – Много мне не надо, а что надо, они и сами принесут. Да еще и поблагодарят, что я подарки принял. Я же не свейский конунг. Хирд у меня невелик. А вырастет, так я викинг. У нас не как у вас. У нас конунг воинам оброк не платит. Потому что он тоже воин. Такой же, как они. Только лучше!

Обидно сказал. И точно в цель. Рюрик сумел удержать лицо. Вывод: он уже не чувствует себя инвалидом.

Тем не менее этот раунд – за мной.

– Ну и хорошо, коли так. – Рюрик одарил меня ослепительной улыбкой. – Рад, что ты в добром здравии и достатке, Ульф-ярл. Примешь гостей?

– Гостей почему ж не принять, – ответил я осторожно. – Тех, кто с миром к нам пожаловал, почему бы и не принять?

– Мы с миром, ярл, не… – чуть не прибавил «не бойся», но придержал словцо. Не рискнул обидеть. – Не обессудь, что не послали вестника. Не был уверен, что гонец тебя застанет.

– Мог бы и не застать. – Я предлагать гостеприимство не спешил. Приглядывался. И не столько к князю, сколько к его бойцам, лица которых были мне по большей части незнакомы.

Нет, не похоже, что они настроены на драку. Но береженого Бог бережет, а не береженого воронье, как говорится…

– Мог бы и не застать. Гости у нас были. Незваные. Пришлось им втолковывать, чья в лесу дичина.

Покивал как бы с пониманием. Даже не спросил, что за гости. Хотя вижу: ух как ему любопытно. Всё. Больше тянуть неприлично.

– Пойдем в дом, князь ладожский, – пригласил я. – Будь моим гостем. Выпей, поешь, в баньке погрейся. Путь небось неблизкий.

– Путь не близкий, но не тяжелый, – отозвался Рюрик. – Метель мы у волока переждали. Однако за гостеприимство благодарю и приглашение принимаю.

Еще бы ты не принял! Сколько они отмахали? Километров триста? Четыреста?

Но заветная формула произнесена. Теперь они – гости, а мы – хозяева. Кто обычай нарушит, тому боги бяку сделают.

Я махнул своим: открывайте ворота.

Этот вариант тоже был проговорен. Где и как людей и лошадок разместить, намечено заранее. Пусть видит князь ладожский: порядок у нас и дисциплина.

– Хочу, чтоб ты знал, ярл: я больше не ладожский князь, – произнес Рюрик, уже откинув дверную завесу большого дома. – Ладога теперь за Гостомыслом. Ну да поговорим еще.

И вошел, оставив за собой последнее слово.

За Рюриком последовали дружинники. Не все. Десятка два. Половина – варяги. Из них я тоже почти никого не знал даже в лицо. Я оценил и то, что Рюрик не потянул за собой всю дружину. Больше половины осталось снаружи. Эти займутся лошадьми. А мы поможем, чем сможем. С провиантом, в частности. И кормить этих гостей тоже я буду. Думаю, заодно с кирьяльской «элитой». Рулить этим процессом поручу Сохрою. Этот справится.

В главном помещении моего большого длинного дома могло запросто разместиться человек сто. Нас намного меньше, так что расположились свободно.

Стол накрыли вмиг. Вино, пиво, медовуха, даже крепкая двадцатиградусная «выморозка», которую тут называли зимним пивом. Всё горячее, щедро приправленное медом. Самое то с мороза.

За столом особо не говорили. И на питье не налегали. Мы с Рюриком. Остальные – по-разному. Мои не то чтобы нервничали, но были настороже. Нас всё же меньше. Да, законы гостеприимства действуют в обе стороны, однако пожелай Рюрик их нарушить, проблем у нас будет много.

Особенно, к моему удивлению, нервничал Вихорёк. Улучив момент, я перекинулся с ним парой слов и выяснил, что он, в отличие от меня, был знаком кое с кем из Рюриковых новобранцев.

– Этот Стег Измор раньше у Ольбарда в хирде был, – сообщил мне Вихорёк. – А к нему откуда-то с юга пришел. Очень опасный!

– Это он с Анудом на поединке дрался? – уточнил я.

История похождений моего сына в Изборце была мне известна.

– Он. Только тогда на нем одежка поплоше была. Такая, что не всякий отрок наденет. А сейчас – сам видишь.

Я видел. И бронька, и пояс, и гривна серебряная.

– А еще говорили: он нас, северян, очень не любит. Меня убить хотел, но Ольбард запретил нам драться.

Нурманов не любит, а пошел на службу природному дану. Интересно. Хотя…

Все в этой жизни, как и в той, где «…рейтинг сексуальных возбудителей в этом году, как и в прошлом, с большим отрывом возглавил «шестисотый» «Мерседес». А что может быть возбудительней для воина, чем качественное снаряжение?

Смотрелся Стег Измор орлом. И команда его тоже. А что команда именно его, а не Рюрика, очевидно. Эта четверка на своего князя и не смотрит. Только на Стега. Они теперь тоже недурно оборудованы и выглядят, я бы сказал, опасно. А сам Стег…

Чем-то он мне Ольбарда напоминает. Харизма и угроза. Вдобавок видно, что старшие дружинники Рюрика на него стараются не пялиться. Да, интересный персонаж.

– Ульф! Ты задремал?

Надо же. Рюрик мне что-то такое вещает, а я – мимо ушей. Нехорошо.

– Прости, князь. Задумался.

– Я спросил: где твой брат Свартхёвди?

– Домой ушел, – ляпнул я, не подумавши.

Рюрик тут же напрягся. Аж жилка на виске запульсировала.

Боится, сокол наш краснокрылый. Узнает Сигурд Рагнарсон, что его обидчик выжил да еще и драккар у него спер, уж он и расстроится. Сигурд Змей-в-Глазу не тот человек, чтобы праздно копить печальку.

– Свартхёвди будет молчать! – попытался я его успокоить.

– А остальные?

– Они тоже, – заверил я. – Это мои люди, и я им верю!

А кому верю еще не вполне, как, например, свеям-перебежчикам, так те не в курсе, что Хрёрек и Рюрик – одна и та же персона.