Конечно, они хотели. Еще бы!

Боковым зрением я поймал улыбочку Тьёдара Певца. Ну да, это его школа. Молодым убийцам нравятся красивые слова. Все, что превращает мерзкое и отвратное действо под названием «война» в нечто героическое. Валхалла, валькирии, пляска сильных… И вывалившиеся из разрубленного живота кишки от героических слов вроде воняют меньше.

– Вот оно, вы видите? – Я помахал Вдоводелом над головой. – Вот оно, наше главное волшебство! То, что властно над любой вещью! То, что я сейчас вам скажу, и есть главная тайна нас, викингов, людей Севера! – Я сделал еще одну паузу.

На полянке – идеальная тишина. Кое-кто даже дышать перестал. Надо думать, аудитория готова внимать высшей истине:

– Наши мечи, – сообщил я, – это не просто железо! Это особенное железо! И не потому, что способно убивать! Они это могут, наши мечи, но главное – не это! Главное в том, что именно они делают чужое – нашим! Не серебро, не золото, а оно, наше железо, вот то, чем мы платим за все! Вот поэтому весь мир принадлежит нам! Мы приходим и берем все, что пожелаем. Потому что пока в наших руках есть это… – Я взмахнул мечом, – все, что было чужим, становится нашим! Любая вещь, любой человек, женщина, мужчина – все это становится нашим! Потому что мы, – я мотнул головой в сторону моих ветеранов, – воины Севера! И вы теперь – тоже воины Севера! Так?

– Так!!! – дружно рявкнули бойцы.

Понравилась им моя речь. Рожи у всех повеселели. У ветеранов, кстати, тоже. Тьёдар глазки характерно скосил. Не иначе новую драпу сочиняет.

А теперь пора переходить к главному.

– Виги! Щандр! Ко мне!

Вышли. Вихорек мрачен и сосредоточен. Щандр лыбится.

– Что так развеселило? – интересуюсь я у него.

– А люблю я железом поиграть! – заявляет он дерзко.

Справа – одобрительное ворчание Свартхёвди.

Ну-ну. Значит, на публику играем.

Но я – не Медвежонок. Я эти дешевые понты не одобряю.

– Выходит, ты уже знаешь, что сейчас будет? – интересуюсь я.

– Ага!

– Может, ты и мысли мои знаешь? – осведомляюсь я ласково.

– А чего тут знать! – заявляет нахал. – Хольмганг у нас будет!

Парень, похоже, совсем берега потерял. Теперь даже Медвежонок нахмурился. Поперед батьки, то есть хёвдинга, делать такие объявления – это грубое нарушение субординации.

– Выходит, ты знаешь, что такое хольмганг, – резюмирую я. – Это хорошо. А что еще скажешь?

Нет, это не Лейф. Весельчак бы уже давно почуял мое недовольство, а этот – как глухарь на току.

– Хольмганг по-островному хочу.

Кто ж тебя, парень, просветил? Хотя мне уже ясно, кто. Вон они, братец мой названый и его партнер по берсеркерству. Но вот фиг тебе с маком, вьюнош, а не золотую рыбку. Тоже, блин, островитянин нашелся.

– Значит, по-островному? Выходит, ты у нас теперь дан, Щандр. А может, вестфолдинг? И кому ты теперь кланяешься: Одину, Тору… А, может, красному Локи?

Растерялся.

Но – ненадолго.

– Ты сам сказал, хёвдинг, мы теперь – воины Севера!

Не-е, парень. Не выйдет. Я в эти игры подольше играю.

– Так и есть. Но это не делает тебя даном. Ну разве что он, – кивок на Вихорька, – захочет тебя усыновить. Ты меня удивил, отрок. Сильно удивил… – Я выдал драматическую паузу. – Не знал, что тебе зазорно быть варягом.

– Да он же пришлый! – бросил кто-то из молодежи.

Остальные оживились. Но совсем не так, как при его заявлении о любви к поединкам.

Вот так, парень. Только что ты был одним из них, причем явным кандидатом в лидеры. А теперь – пришлый. Чужак. Даже хуже: предатель.

– Я – варяг! – поспешно воскликнул Щандр.

Уже лучше.

– Уже лучше, – похвалил я. – Рад, что ты не отрекся от варяжского братства, потому что варяги мне по сердцу. И поэтому из уважения ко всем славным варягам я объявляю, что хольмганг у вас будет по варяжскому обычаю. Виги, что скажешь?

– Мне все равно, – ответил мой названый сын.

Точно. Убивать будет.

– Щандр?

– По-варяжски? Ну я не знаю… – пробормотал Щандр.

И потерял сразу несколько очков рейтинга.

Даже Медвежонок разочарованно хрюкнул.

– Я не боюсь! – поспешно заявил Щандр. – Просто хочу знать…

– Узнаешь, – перебил я. – Хольмганг у вас будет чистым.

– Это как, хёвдинг? – спросил кто-то из молодежи.

– Это значит, свободным от мести и верегельда, – пояснил я. – Иначе если так случится, что он, – я показал на Щандра, – победит, то ему придется биться со Свартхёвди Сваресоном. А если он победит и Свартхёвди… – Я сделал паузу, чтобы дать народу повеселиться, – то со мной. Итак, поединок чистый! А биться будете до тех пор, пока один из вас не признает поражение или будет не в состоянии сражаться!

Варяжата не удивились. Им этот формат был знаком по нашему с Трувором поединку.

А вот кто-то из ветеранов присвистнул.

Мои хирдманы ожидали, что я скажу: до первой крови. В общем, судя по Щандру, он так и намеревался: до первой крови.

А вот Вихорек – нет. А отдавать преимущество его противнику я не хочу.

– До поражения! – повторил я. – А если кто-то из вас будет искалечен или умрет, то это будет неплохим уроком для всех, кто тоже пожелает оскорбить или вызвать на бой брата по палубе! Сын! Возьми! – я протянул Вихорьку Вдоводел. – Кто-нибудь, дайте Щандру второй клинок!

Оба кивнули.

– Круг! – скомандовал Хавгрим, взявший на себя роль судьи.

Хирдманы разошлись, освобождая место на полянке.

Удачный сегодня день. Пасмурный. Значит, солнце никого слепить не будет.

– Бой!

Щандр напал первым, и мне сразу стало понятно, что в отроках он засиделся. Он был хорош, знал это и ничуть не сомневался ни в собственной силе, ни в исходе боя.

С силой – да. Тут он не ошибался. И по скорости, пожалуй, он тоже превосходил Виги. На первый взгляд. Но я видел, что Вихорек попросту не спешит. Ему – не надо. Потому что он – лучше.

Ничто из вложенного мной и Медвежонком не пропало даром. Каждое движение выверено и отточено. Каждый уход – ровно настолько, насколько нужно; каждый отбив – ровно с той силой, которой достаточно.

Щандр был обескуражен. С полминуты он осыпал Вихорька ударами – и ничего. В начале боя он был уверен в собственном превосходстве. Я понимал, откуда такая самонадеянность.

Вихорек выглядит сущим мальчишкой. Губастое недоразумение с белесым пушком на верхней губе, веснушками на носу и наивными синими глазами. Но это лишь видимость. Щандр – не первый, кто повелся на эту обманку. Он решил, что Вихорек вполне подходит для того, чтобы самоутвердиться. Щандр никогда не видел моего сына в индивидуальной работе, только в общем строю. В строю же Виги был неплох. Но не более.

А вот в поединке…

Биться двумя клинками – особое искусство. И Щандр в нем тоже был хорош. Но не безупречен.

Оп! Первая кровь. И взял ее Вихорек, самым кончиком Вдоводела оцарапавший шею Щандра. Чуть-чуть не дотянулся.

Медвежонок вздохнул, покосился на меня…

Бились бы до первой крови, тут бы все и закончилось. А еще Свартхёвди уже заметил, что для Вихорька это не соревнование, как для Щандра, а настоящий бой, в котором не побеждают, а убивают. И это моего братца не порадовало.

Щандр тоже допер, чем пахнет, и разом поменял манеру боя: с напористой и дерзкой на взвешенно-скрытную.

Поздно. Вихорек уже успел увидеть и оценить его возможности. Как говорится, взвешено, исчислено и сочтено легким. Ну не то чтобы легким, но вполне посильным, потому что обоерукость Щандра была далека от совершенства. Левый клинок временами запаздывал, а временами работал синхронно с правым, что в подобной технике – серьезный прокол. Смертельный.

Слева Вихорек его и поймал – уколом снизу на отходе. Наверняка просчитал заранее. Нет, в этом парне ничего не осталось от того монастырского пастушка, которого я встретил. Мы с Медвежонком можем гордиться.

И Скиди, к сожалению, был прав, когда сказал, что убить Щандра было бы для Вихорька слишком просто.