Греблось бодро. Команда дружненько горланила песню, ухая в такт ритму гребли. Вода шуршала за бортом. В животе разливалось приятное тепло от сытного завтрака. Вот это я называю: здоровый образ жизни.
Но не следует забывать, что хорошо и сытно жить хочет большинство населения планеты, а материальных благ, как повелось с древнейших времен существования человечества, никогда не хватает на всех желающих. Вот почему висят на наших бортах пестрые щиты, а в ящиках под палубой хранятся мечи и копья.
Однако даже эти серьезные предметы далеко не всегда останавливают желающих произвести передел нажитого потом и кровью имущества.
Первым их увидел Ольбард. Он только что передал правило ярлу и решил изучить окрестности.
Берег не представлял ничего интересного, впереди тоже все было спокойно: море гладкое, ветер хоть и попутный, но настолько слабый, что парус то вздувался, то опадал лопнувшим пузырем.
А вот позади…
– Нас преследуют, – поведал Ольбард ярлу.
Хрёрек, не выпуская рулевого весла, выглянул из-за кормового изгиба.
Он увидел то же, что и варяг. Но в выводе усомнился.
– Почему так решил? – спросил ярл. – Может, нам просто по пути?
– Они приближаются, – ответил кормчий. – И быстро.
Хрёрек посмотрел еще раз, прикинул… Да, Ольбард прав. Два корабля, шедших в кильватере, примерно милями двумя позади, явно гребли изо всех сил.
– Мы можем уйти? – спросил ярл.
– Могли бы, – ответил кормчий. – Если бы нас нес твой «Сокол». Но на этом, – Ольбард хлопнул по борту снекки, – нет. Даже с меньшей загрузкой.
Хрёрек задумался. Драться не хотелось.
Викинги, вопреки установившемуся мнению, отнюдь не фанаты драки, если не ожидается хорошей добычи. Кому хочется умирать просто так?
Сейчас добычи не светило. Скорее, наоборот. Мы сами были добычей. Хорошей добычей.
Хрёрек передал прави́ло Ольбарду и впился взглядом в преследователей.
Над горизонтом были отчетливо видны два паруса. Значит, у противника не меньше двух кораблей. И ему, скорее всего, известно, кого он преследует. Наверняка они идут из эстского города. Коли так, то им известна и сила Хрёрекова хирда.
И тем не менее преследователи рассчитывают на победу. Ведь никто не полезет в драку, если не уверен в собственном превосходстве. Простая житейская логика: кто наезжает на сильного противника просто из молодецкой удали, до зрелости, как правило, не доживает.
К сожалению, Ольбард прав. Снекке не уйти.
Значит, будем драться, принял простое решение ярл.
– Хольды, ко мне!
Эту команду услышал и я. Зрение у меня было похуже, чем у ярла, да и перспективу заслоняла спина сидящего впереди Флоси, так что преследователей я не видел. Тем не менее сообразил: что-то случилось.
Зазвенел барабан, отсчитывая новый ритм, более медленный, а потом я услышал, как открыли палубный люк и начали раздавать оружие.
Предстояла драка. Я ощутил легкое возбуждение. Не страх, а просто небольшой выплеск адреналина. Я успел уверовать в непобедимость нашего хирда, и мне было просто интересно, что нас ждет. За широкими спинами гребцов я по-прежнему ничего не видел. Встать же не мог: надо было ворочать весло.
Минут через десять ко мне подошел Трувор, уже в панцире и шлеме, перехватил весло и скомандовал:
– Иди, вздень бронь.
– Что будет? – поинтересовался я.
– Эсты, – лаконично ответил Трувор. – Два корабля. Скоро догонят.
Что ж, эсты так эсты. Воины они неплохие, насколько я могу судить по нашим эстам. Но – ничего. Разберемся.
Старшие ошиблись. Лишь один корабль принадлежал эстам. Второй, большой драккар о восемнадцати румах, был норегским.
– Это же драккар Эвара Козлиная Борода из Гокстада! – воскликнул Ульфхам Треска. – Пусть мне кто-нибудь скажет, откуда он взялся!
– Откуда взялся Эвар, я тебе могу даже показать, – насмешливо отозвался ярл. – Если ты приведешь мне его мамашу.
Хускарлы[22] радостно заржали. Хрёрек ухмыльнулся. Оптимизм перед битвой не помешает.
– А вот что он тут делает, – продолжал Хрёрек, – я бы тоже не прочь узнать.
– Хочешь, я спрошу его, ярл? – с готовностью предложил Ульфхам. – Ты знаешь, я умею спрашивать так, что мне трудно не ответить!
Все опять загоготали. Будто вышеупомянутый Эвар уже был раздет и привязан к столбу.
А нас между тем почти настигли. Полетели первые стрелы.
Ольбард дал команду, гребцы поменялись, и гонг застучал чаще. Снекка пошла живее, однако не в полную силу. Все равно с преследователями не тягаться. Враги догоняли нас, как стоячих. Они разошлись, беря нас в клещи.
Я стоял в полном боевом и глядел на вражеские корабли. Над их бортами торчали азартные бородатые рожи… Стрел эти парни боялись не больше, чем мы.
На том корабле, что побольше, справа от носовой фигуры, краснозубого дракона, располагался субъект в рогатом шлеме. Такие у викингов, насколько я знаю, были не в ходу. Впрочем, на то они и викинги, чтобы щеголять в трофеях со всего света. У субъекта наличествовала длинная грязно-желтая борода, конец которой был заправлен за пояс. Надо полагать, это и есть тот самый Эвар Козлобородый из Гокстада.
Наши преследователи сближались под острым углом, но пока интервал между ними составлял метров пятьдесят. Они не хотели мешать друг другу.
Хрёрек взял копье, качнул в руке, отошел на пару шагов и с короткого разбега метнул в сторону норегов.
Копье описало красивую дугу длиной метров сорок… И закончило свой путь в лапе Козлиной Бороды. Тот загоготал, как упырь. Выждал секунд двадцать и метнул копье обратно. Целил он не в ярла, а в выглянувшего из-за кормового изгиба Ольбарда, однако Хрёрек успел перехватить (не хуже Эвара) снаряд и тут же метнул обратно. К этому времени дистанция между нами сократилась метров до двадцати, и Козлиная Борода ловить не рискнул. Он просто присел, и копье полетело дальше.
Попало ли оно в кого-нибудь, неизвестно, однако обратно уже не прилетело. Зато на нас посыпались стрелы. В щит Хрёрека воткнулось сразу три. В щит Трески, прикрывавшего ярла, – целая поросль. Еще парочка безвредно звякнула о доспехи самого Трески.
– Крепи! – резко выкрикнул Ольбард.
По этой команде все шестнадцать весел нашей снекки воткнулись глубоко в воду, а спины гребцов напряглись в едином запредельном усилии.
Снекка, осаженная на бегу, жалобно заскрипела… И остановилась.
А преследователи «затормозить» опоздали. Корабль эстов ушел вперед довольно далеко. У норегов реакция оказалась лучше – они сбросили скорость и начали разворачиваться метрах в тридцати от нашего носа, перекрывая нам путь.
– Левым – греби! – крикнул Ольбард.
Снекка описала плавную дугу, которая завершилась борт о борт с «норегом».
Мастерство нашего кормчего заслуживало самой высокой оценки. Он совершил маневр, сразу разделивший наших противников. «Клещи» не удались.
А обе команды, наша и норвежская, уже скопились вдоль бортов. «Емкости» для щитов за бортовыми планками опустели.
Я поспешно занял свое место в третьем ряду – за спиной Руада. Справа от меня двигал желваками Рулаф, слева – Флоси. Была и четвертая линия. Ее составляли шестеро «новобранцев».
В хирде построение не такое, как в римской армии. Здесь первый удар принимают на себя старшие.
Вернее, так предполагается.
Это, с позволения сказать, существо, я рассмотрел не сразу – росту во мне маловато. Но поглядеть – стоило.
Полуголый жилистый мужик с непокрытой головой приплясывал на борту вражеского корабля. Именно приплясывал: подпрыгивал, махал конечностями, чуть ли не вертелся на месте. Никаких затруднений в связи с узостью «танцплощадки» голопузый не испытывал. Более того, этот комедиант не только танцевал, но выписывал довольно сложные фигуры мечом, да и его щит, утыканный стрелами, тоже не пребывал в праздности. Бум! – и он довольно ловко отбил им брошенное копье.
