К обеду основная работа по установке электромотора была завершена. Мотор стоял на своем месте, соединенный с коробкой передач через самодельную муфту. Выглядело непривычно, но солидно.

— А теперь аккумуляторы, — сказал я, вытирая руки промасленной тряпкой. — Нужно сделать отсек на месте топливного бака.

Володя достал из папки чертеж аккумуляторного отсека, металлического ящика размером метр на полтора на полметра, рассчитанного на двадцать аккумуляторов.

— Где аккумуляторы брать будем? — поинтересовался Федька.

— На базе автозапчастей в райцентре, — ответил я. — 6СТ-190 стоят по восемьдесят рублей за штуку. Двадцать штук тысяча шестьсот рублей.

— Тысяча шестьсот рублей! — присвистнул Колька. — Это же как годовая зарплата!

— Эксперимент дорого обходится, — признал я. — Но если получится, окупится многократно.

Мы обедали в мастерской, не желая прерывать работу. Зинаида Петровна принесла нам борщ и котлеты в алюминиевых мисках, накрытых чистыми полотенцами.

— А что это вы тут творите? — поинтересовалась повариха, заглядывая под капот МТЗ. — Двигателя нет, а какая-то железяка стоит.

— Эксперимент проводим, — уклончиво ответил Володя. — Новые технологии осваиваем.

— Ну-ну, — покачала головой Зинаида Петровна. — Только бы не наделать беды с этими экспериментами.

После обеда мы занялись изготовлением аккумуляторного отсека. Федька резал металл газовой горелкой, Колька помогал с разметкой, а мы с Володей продумывали систему крепления и вентиляции.

— Аккумуляторы при зарядке выделяют водород, — предупредил я. — Нужна принудительная вентиляция, иначе может взорваться.

— Поставим вентилятор от списанного автомобиля, — предложил Володя. — И трубки для отвода газов наружу.

Работа спорилась. К трем часам дня аккумуляторный отсек был готов и установлен на место бывшего топливного бака. Выглядел он солидно, стальной ящик с откидной крышкой и вентиляционными отверстиями.

Но тут случилось непредвиденное. За окном мастерской послышался знакомый звук, тарахтение УАЗ-469. Я выглянул наружу и увидел не только машину Хрущева, но и черную «Волгу» ГАЗ-24 с областными номерами.

— Проверка приехала, — тихо сообщил я остальным. — И не простая. Лаптев с областными.

Через минуту в мастерскую вошли Степан Григорьевич Хрущев и Николай Павлович Лаптев. За ними следовал незнакомый мужчина в дорогом костюме и кожаном пальто, явно из областного руководства.

— Товарищи, что здесь происходит? — строго спросил Хрущев, окидывая взглядом разобранный трактор.

Лаптев подошел ближе, изучая электромотор под капотом:

— Виктор Алексеевич, что вы делаете с государственной техникой?

Незнакомец в дорогом костюме молча наблюдал, но было видно, что он все внимательно изучает.

— Проводим эксперимент по созданию электрического трактора, — честно ответил я. — В рамках научно-исследовательской работы.

— Электрического трактора? — Хрущев побледнел от возмущения. — Вы что, издеваетесь? Исправную машину портите!

— Машина была списана из-за неисправности двигателя, — возразил Володя. — Мы даем ей вторую жизнь.

— Вторую жизнь! — воскликнул Лаптев. — Это же порча государственного имущества! МТЗ-80 стоит пятнадцать тысяч рублей!

Федька и Колька притихли, прижавшись к стене. Чувствовалось, что парни начинают сомневаться в правильности происходящего.

— Степан Григорьевич, — попытался объяснить я, — это экспериментальная работа. Если удастся создать работающий образец…

— Если не удастся, кто отвечать будет? — перебил Хрущев. — Вы за свои фантазии заплатите?

Незнакомец в костюме наконец заговорил:

— Александр Иванович Петров, заместитель начальника областного управления сельского хозяйства. Товарищ Корнилов, а есть ли у вас разрешение на подобные эксперименты?

— Работаем в рамках полномочий НИО, — ответил я. — Научно-исследовательские разработки не требуют специальных разрешений.

— Не требуют? — Лаптев достал из портфеля какой-то документ. — А вот согласно инструкции от 1971 года, любые изменения в конструкции сельхозтехники должны согласовываться с Минсельхозом.

Петров обошел трактор кругом, заглянул в аккумуляторный отсек:

— И сколько это будет стоить? Электромотор, аккумуляторы, переделка…

— Около трех тысяч рублей, — честно ответил Володя.

— Три тысячи рублей за игрушку! — возмутился Хрущев. — А знаете, сколько запчастей можно купить на эти деньги? Сколько исправных тракторов отремонтировать?

Федька не выдержал:

— Виктор Алексеич, а вдруг товарищ Хрущев прав? Может, не стоит рисковать?

— Рисковать чем? — спросил я. — Списанным трактором, который все равно никому не нужен?

— Рисковать репутацией совхоза, — жестко сказал Лаптев. — Что скажут в области, когда узнают, что здесь занимаются техническим авантюризмом?

Колька тоже заколебался:

— Я-то думал, мы просто ремонтировать будем, а тут такое…

Атмосфера в мастерской стала гнетущей. Рабочие сомневались, руководство критиковало, перспективы эксперимента туманились.

— Товарищ Корнилов, — сказал Петров официальным тоном, — предлагаю приостановить работы до получения официального заключения экспертной комиссии.

— Какой комиссии? — удивился я.

— Которую мы создадим для оценки целесообразности ваших экспериментов, — пояснил Лаптев с едва скрываемым удовлетворением.

Хрущев записал что-то в блокнот:

— А пока составим акт о нецелевом использовании государственного имущества. Для передачи в прокуратуру.

— В прокуратуру? — ахнул Федька.

— А как же! — кивнул главный механик района. — Порча государственной техники — это уголовно наказуемое деяние.

Я понял, что ситуация становится критической. Нужно что-то предпринимать, иначе эксперимент закроют, не дав ему начаться.

— Товарищи, — сказал я как можно спокойнее, — предлагаю не торопиться с выводами. Дайте нам неделю закончить переделку и провести испытания. Если эксперимент провалится, я беру на себя всю ответственность.

— А если удастся? — неожиданно спросил Петров.

— Если удастся, то совхоз получит уникальную технику, а область получит приоритет в освоении электрических машин, — ответил я.

Петров задумался. Видно было, что областного работника заинтересовала возможность прославиться на всю страну.

— Неделя, говорите? — уточнил он.

— Неделя на завершение переделки и первые испытания, — подтвердил я.

Лаптев попытался возразить:

— Александр Иванович, это же…

— Неделя срок небольшой, — перебил его Петров. — Посмотрим, что получится. Но с условием. Если эксперимент провалится, проект закрывается навсегда.

Хрущев поджал губы, но спорить с областным начальством не стал.

— Ладно, — буркнул он. — Неделя так неделя. Но учтите, я буду каждый день проверять, как идет работа.

Комиссия ушла, оставив нас в тяжелом молчании. Федька и Колька переглядывались, явно сомневаясь в правильности происходящего.

— Ну что, товарищи, — сказал я, стараясь воодушевить команду, — у нас есть неделя, чтобы совершить маленькую революцию.

— А если не получится? — тихо спросил Федька.

— Получится, — твердо ответил Володя. — Самое важное работать без ошибок и не терять времени.

Но в глубине души я понимал, что теперь ставки поднялись до предела. Провал эксперимента означал не только техническую неудачу, но и административную катастрофу.

И времени на исправление ошибок больше не было.

К шести вечера мы закончили основную работу по установке электромотора.

Неделя, данная областной комиссией, пролетела как один день. Последние три дня мы работали до поздней ночи, монтируя систему управления, подключая аккумуляторы и настраивая зарядное устройство.

Володя Семенов стоял возле самодельного пульта управления с блокнотом в руках, записывая последние параметры системы. На его лице была смесь усталости и волнения. Молодой инженер понимал всю важность момента.