— Ну-у, ты в обморок не грохнешься, если я скажу?

— Даже не знаю, — совсем сникла девушка, не понимая ни себя, ни Харадо, ни дразнящего гостя трибуна.

— Осла везли на Трион, но таможня не пропустила. Он чем-то болен и опасен для других животных.

Шайя, широко раскрыв глаза, посмотрела на Литона, но не стала спрашивать ни о том, почему осла не вылечили и не вернули на Алайю, не поинтересовалась, не опасно ли подавать больное животное на обед. Тут без неё куча специалистов и, наверное, всё посчитали, оценили, взвесили.

— Главное, чтобы его хорошо прожарили, — вздохнула она, горюя о судьбе осла и неожиданно проявившейся собственной чёрствости.

— Ну что ты! Мясо долго варят, потом ещё дольше тушат с травами, пока оно не станет нежнейшим.

Шайя кивнула и поддержала тему разговора, грустно сообщив:

— Ужасно есть хочется. Я почему-то всё время хожу голодная!

— Так это что же, Торо тебе не докладывает?

— Нет, у меня всего в достатке и я даже сыта, когда отхожу от стола, но очень быстро всё переваривается.

— Хм, малышка, а давай-ка я переведу тебя на детское питание! Там в меню побольше калорий будет.

— У меня с господином поваром особая договорённость, и я не знаю…

— Ну, а я передоговорюсь! А то ты совсем худенькая. Не дай Космос систему очистки станции без предупреждения включат, так тебя воздушным потоком с ног собьёт, если за руку не держать.

Шайя улыбнулась. И вовсе она не худенькая, а нормальная и даже крепенькая, но если сравнивать с пилотами, то конечно…

Но прокуратор, да и трибуны тоже не крепыши, а вполне себе обычные мужчины. Сильные, тренированные, опасные, но без бросающейся в глаза ширины плеч и рельефного живота. Обычные! Ну, разве что Литон здоровяк.

Пока Шайя обедала с ним, госпожа Клюге, игнорируя насмешливые взгляды Иварди, обвязала голову казначея мокрой тряпкой, а после притащила лёд.

— Райс, молчи! — подняв предупреждающе руку, велела она психиатру.

Тот пожал плечами и вопросительно посмотрел на консультанта. Врач, недовольно поджав тонкие губы, вынуждено признал:

— Ну, раз в капсулу мы его не кладём, то возможно есть смысл остудить голову примитивными методами, хотя я настаиваю на том, что времени у нас мало. Если вашего казначея не убьют бактерии, то это сделает лёд.

Стоявшие в стороне в тени коридора Харадо, Рарди и Дюже ещё немного понаблюдали за мечущейся госпожой Клюге, и как только на браслете гостя появился сигнал о пришедшей почте, отошли подальше.

Кацу беглым взглядом оценил присланную характеристику на трибуна смотрящих и, несмотря на то, что в силу открывшихся обстоятельств правильнее было бы отдать дело о нападении на казначея занимающемуся этим отделу, он всё же скинул все данные трибуну. В паре с бактериологом трибун Дюже обязательно докопается до виновного в конкретном случае и предложит новую защиту для всех остальных. Свежий взгляд и неожиданные предложения от специалиста из другой области должны иметь эффект.

Трибун смотрящих удивлённо перевёл взгляд с поступившей ему почты на Харадо и неуверенно пробормотал:

— Это очень большой объём.

— Доступ к полученным данным дадите своим легатам по собственному усмотрению. Покажите засидевшимся на местах дознавателям, на что способны выпускники нашей академии, − напутствовал Харадо и, развернувшись к затихшему Рарди, криво улыбнулся и спросил:

— Так что там приготовил ваш повар на обед?

— Э, не знаю… но сейчас узнаю! — встрепенулся трибун.

— Осла он приготовил! Ваш Торо приготовил осла! Стыдно солдату не интересоваться едой!

Рарди неуверенно улыбнулся, надеясь, что правильно понял шутливое настроение Харадо. Хотя под пытливым взглядом гостя хотелось бежать и проверять порядок в собственной тысяче. Если Харадо знает, как зовут повара станции и что подают на обед, то служебные грешки надо бы прикрыть получше, или стоит сразу покаяться?

Шайя радовалась сытному обеду и одновременно испытывала чувство беспокойства.

Всё было не так! Сейчас ей казалось, что она не на своём месте, появилось чувство, что она всю жизнь проведёт на Ореоне, работая по инерции и превратиться в старую грымзу.

В какое-то мгновение ей почудилось, что она перестала видеть цвета, и вокруг всё стало чёрно-серо-белым, как в первых телевизорах Земли. В этой серости неожиданно появились двое франтоватых парней, и их красочная форма, цвет лица, глаз на обесцвеченном фоне показались яркими и привлекательными.

Шайя сморгнула, и всё вновь стало по-прежнему, только чувство растерянности и собственной неуместности осталось.

— Ты какая-то неспокойная, − заметил Литон, проводя насмешливым взглядом гостей из дипломатического корпуса Алайи.

Ребята остановились у входа в малую столовую и никак не могли решить, куда пойти. В общем зале им призывно улыбались девушки, выражая желание пообщаться, но там было бы неловко заказывать себе еду из натуральных продуктов.

Один из гостей подозвал женщину, разливающую чай в малой столовой и, переговорив с ней, приложил своё кольцо к её браслету. Женщина поспешила в подсобку и вынесла оттуда полный поднос с пирожными. Парень подхватил поднос, а его товарищ, подмигнув служащей, забрал её чайник и оба они отправились к девушкам, пропав из поля зрения Шайи и трибуна.

— Ставлю свой десерт на то, что эти пижоны вернутся сюда, − хмыкнул Литон, не дожидаясь ответа девушки.

— Я… мне кажется, что моя работа здесь завершена, − совершенно неожиданно произнесла она. И стоило ей вслух произнести эти слова, как растерянность исчезла.

— Как это «завершена»? Детка, это из-за отпрыска семейки Харадо?

— Нет! — воскликнула и тут же с удивлением добавила: — То есть, не знаю, — и, раздражаясь на себя, призналась: — Не понимаю.

Литон молча наблюдал за сменой настроения девушки, а она словно бы пыталась прислушаться к чему-то неуловимому, но важному.

— Мне надо пообщаться с этими двумя… — она махнула рукой, где недавно стояли дипломаты.

— Малышка, но они вертлявые! Как они могли тебе понравится?

— Вертлявые? — Шайя задумалась. — Это не совсем так. Это маска, что-то вроде скользкой брони, прикрывающей их истинные мотивы.

— Хм, ну может быть. Всё-таки переговорщики… Но…

— Литон, всё вдруг отступило на дальний план, и я вижу только этих двоих! — с жаром начала объяснять Шайя. — Ничего не понимаю, но может разговор с ними мне подскажет что-то? Куда они направляются дальше, известно?

Мужчина внимательно смотрел на девушку и о чём-то размышлял.

— Нет, неизвестно. Могу только сказать, что наша станция явно не конечная точка в их маршруте. Харадо — птица высокого полёта, и трёхдневная блокада Ореона его не заинтересует настолько, чтобы лететь сюда лично.

— А какую должность может занимать Харадо?

Трибун пожал плечами и задумчиво поскрёб подбородок.

— Сейчас он в форме капитана службы охраны дипломатического корпуса, но слухи ходят о нём разные. Так-то, если подумать, то в последние годы его никто нигде не видел. Эта семейка вообще очень скрытная, но женщины их рода на виду и крутятся на самом верху.

— У меня такое чувство, что только мы, простые граждане Алайи, не особо представляем, чем занимается господин Харадо, а вот те, от кого надо всё скрывать, как раз в курсе всего!

Литон засмеялся:

— Может, и знают, да не укусят!

Шайя вопросительно посмотрела на трибуна, но он отмахнулся фразой:

— Не забивай себе голову чужими проблемами! Подумай лучше о том, что ты чувствуешь. Я сам, да и мои ребята уважают такие чувства. Не раз бывало, когда прислушаешься к своей чуйке и спасаешь этим себе жизнь.

— Если бы я могла толком понять, что чувствую! — с досадой воскликнула она.

— Ты сказала, что тебе надо поговорить с франтами.

— Это я предполагаю, что разговор с ними поможет мне что-то понять. Может, мне надо просто посидеть рядом с ними в определенный момент, может, достаточно узнать их имена, а может вообще статься, что мне нужно толкнуть кого-то из них, чтобы предотвратить что-то! — раздражённо перечисляла Шайя, всё больше нервничая.