Мельников бросил последний взгляд на Гвиона. Отступил, слился с мраком. Черным дымом проник в замочную скважину и соткался в коридоре.

Один из боевых волшебников почуял неладное, начал оборачиваться. И тут же рухнул на пол с разорванной аортой. Второй не успел даже шевельнуться. Хищная, вооруженная острыми когтями и зубами тьма окутала воина. Раздались чавкающие и всасывающие звуки. На стены хлюпнуло алым, из смоляного облака вывалился обглоданный скелет.

Мрак превратился в тщедушного лысого человечка. Сыто облизнулся, настороженно осмотрелся. Коридор терялся в золотистой полутьме. Ровно горели светильники. Отблески играли на лакированных дубовых панелях стен. Виднелись статуи, украшения, ковровые дорожки. Тишина и спокойствие. Убийства никто не заметил.

Путь по особняку выдался легким. Многие волшебники отдыхали. Остальные сидели по комнатам и старались не высовываться. Привыкли, что Владык нельзя тревожить во время Совета. Редкие охранники просто не замечали смутную тень. Злыдень бесшумно крался. Иногда обращался в черный туман, преодолевал особо опасные места.

Без приключений спустился на первый этаж. Тут задержался. Несколько минут прислушивался, сканировал пространство магическими чувствами. Уловил направление, двинулся дальше. И в одной из комнат обнаружил ход в подвал.

Платон не стал отворять крышку люка. Вновь превратился в дым, просочился сквозь щель. Скользнул вдоль винтовой лестницы, спустился на три витка и очутился в длинном узком коридоре. Свет давали несколько тусклых электрических ламп. Стены –грубо отделанные монолиты. В воздухе витали запахи сырости и тлена, на полу поблескивали небольшие грязные лужицы. По обе стороны ряды толстых металлических дверей.

Меры предосторожности оказались оправданными. Подвал хорошо охранялся. Трое волшебников дежурили у лестницы. Еще двое прохаживались по коридору. Эти Посвященные не чета тем, что наверху. Старые и опытные. Гвардия, элита Старейшин. И ведь верно – кому еще поручить следить за могучими молодыми магами?.. И хотя Злыдень ничем себя не выдал, воины насторожились. Выпрямились, стали плести боевые заклятия.

Черный туман сгустился под потолком. На людей с отвратительным визгом свалилась уродливая крылатая тварь. Захрустели кости, одного из чародеев чудовище изодрало на ремни. Второй закричал, попытался ударить. И тут же лишился руки. Выпученными глазами посмотрел на кровоточащую культю, упал на колени. Но мучился недолго. Когтистая лапа снесла половину черепа, отбросила прочь. Третий Посвященный развернулся и с воплем помчался по коридору. Но сразу раздался скрип когтей, рычание. Последнее, что видел волшебник – страшные алые глаза, измазанную в крови харю…

Остальные часовые успели отреагировать. Один швырнул парализующее заклятие. Второй – Сферу Света и сразу потянул из кобуры пистолет. Но вампир с дьявольской ловкостью избежал оба заклинания. Паралич просто стряхнул, от сгустка солнечного света уклонился. Моментально оказался рядом с Посвященными. Изощряться не стал, просто и деловито оторвал головы. Облизал пальцы и когти. С плотоядным интересом глянул на брызжущие кровью тела, поколебался. Но отступил.

Крылья втянулись в спину, сквозь черты монстра проступили человеческие. Злыдень встряхнулся, поежился. Трансформация теперь получалась безболезненно и легко. Часть плоти чудовища превращалась в одежду, создавала видимость глухого плаща. Но в людском облике мистик ощущал себя намного слабее и уязвимее. Однако понимал – необходимо. Монстр менял разум, погружал в слепые инстинкты. К тому же лучшая маскировка для хищника-одиночки – волк в овечьей шкуре.

Следовало спешить. Старейшина мог очнуться в любой момент. Мельников не тешил себя иллюзиями: Повелитель Ветра намного сильнее. Если он опоздает, придется убегать. И возможно с боем. А седой Властитель не простит предательства. Рано или поздно найдет, вновь заточит на дне Дороги Сна. И человеку Платону, и демону Носферату подобный оборот внушал страх.

Под ногами мокро чавкнуло, хлюпнуло. Злыдень перешел на сухое место. Прислушался и принюхался, безошибочно определил – крайняя дверь. Оттуда тянуло сладковатым запахом человечины. Магический взор скользил по поверхности – стены экранированы.

Мельников кривовато ухмыльнулся, потер руки. Переступил трупы, быстро двинулся вперед. Но на середине коридора споткнулся, втянул голову в плечи. Острый слух вампира уловил где-то вдалеке мощный удар. Стены подвала завибрировали, долетели смутные крики, грохот.

Гвион очнулся раньше?.. Вряд ли. По расчетам Платона маг еще пять минут должен находиться в трансе. Какая-то заваруха? Нападение? Вполне возможно. У Старейшин много врагов. Во всяком случае, надо спешить.

Бесшумной тенью Злыдень метнулся по коридору. Ударом когтей сбил навесной замок, дернул тяжелый засов из пазов. Легко приоткрыл дверь, зашел внутрь.

Длинное помещение с низким закопченным потолком. Тусклые красноватые отблески на грубо отесанных камнях. Воздух затхлый и горячий, напоен смрадом немытых тел, дыма, крови и испражнений. В углу жаровня, полки с палаческими инструментами. Вдоль стен большие клетки. Прутья ржавые, но в магическом диапазоне явно просматривались ряды символов. Энергетическая система, подавляющая волшебство.

Тут царила почти кромешная тьма. Но для глаз вампира – лишь приятный сумрак. Злыдень разглядел людей в клетках. Молодые маги! Многие без сознания. Другие бодрствовали. Но настолько измученные и избитые, что даже не обратили внимания на лязг засова. Лица бледные, во взглядах беспросветная тоска и равнодушие. Слышались тихие жалобные стоны, кто-то всхлипывал.

В душе старика родилось ликование, злобная радость. Наконец-то! Плевать на прошлые унижения. Ведь он победил. И завтра Гвион будет лизать его сапоги, ползать на коленках и умолять, умолять… Грядет новая эра для человечества. Власть сама упадет Мельникову в руки. Стоит просто обратить в вампиров глав государств, банкиров, генералов. Для людей жизнь останется прежней. Из рабов превратятся в еду. А править будет гораздо легче, чем Старейшинам. Ведь кровавые узы удержат избранников крепче стальных цепей. Не надо ухищряться и интриговать. Просто, но очень эффективно.

Злыдень подошел к одной из клеток, заглянул внутрь. На полу сидела пухлая светловолосая девушка. Личико грязное, в глазах безразличие. Одурманена сдерживающим заклятием. Платон с наслаждением понюхал воздух. Как же хороша! Даже сквозь смрад пробивался легкий и чистый запах. Немного терпкий, но удивительно сладостный. Мельников облизнул губы, с нетерпением подергал прутья клетки. Заперто к сожалению. Надо ломать. А просочиться не выйдет, магия не действует.

Глухой злобный рык родился в груди Платона. Демон требовал крови, жаждал поглотить силу, переварить. Впервые за всю историю вампиру так повезло с жертвами. Мельников оскалился, резко ударил. Раздался скрежет и визг, но дверца устояла. Злыдень взвыл, ударил еще. Толстый металл лопнул как сухое дерево. Замок со звоном покатился по полу.

– Ну, здравствуй, милая, – ласково произнес старик.

Цокнул языком, отворил дверь клетки. Несколько мгновений смотрел на девушку. В воображении вампира пронеслась череда сладостных грез. Он на троне в собственном дворце, вокруг придворные, слуги. И кровь таких беспомощных человечков. Несколько миллиардов тех, кто годится в пищу. Со временем, конечно, придется разводить как домашних животных. И могут возникнуть проблемы. Но к тому моменту власть укрепиться. Вампиры станут господами нового мира, аристократами и сеньорами. Остановить будет некому, Зодиакальные маги исчезнут. И в прошлом обыкновенный колдун, станет властелином.

Мысли и ощущения потонули в боли. Платон не почувствовал удара. Но спину пронзила пламенная игла. Хрустнул позвоночник, ребра. Мельников вздрогнул, опустил глаза. Тупо посмотрел на ножку стула, что торчала из груди. По дереву стекала вязкая черная жидкость. Капли стучали о пол, отмеривая последние секунды. Кровь шипела и пузырилась, обломок дымился. Боль разрослась, заполонила грудь пламенным вихрем. Половодьем растеклась по телу. С великим удивлением Злыдень глянул на руку. Кисть сморщилась, усохла. Показались желтые кости, нити мышц. Мир подернулся дымовой завесой, растворился в боли.