Толстяк в желтом несколько секунд колеблется, раздираемый, с одной стороны, желанием покуражиться, а с другой — опасением потерять элитного пса и попасть под суд. Наконец здравый смысл берет верх. Он грязно ругается, косится на нас, но собаку отзывает. Его примеру следуют другие собаковладельцы. Их жертва остается лежать на земле. Лена подходит к нему.

— Здорово вас покусали! Вот что, пойдемте, напишете заявление. Этого оставлять никак нельзя. Мы будем свидетелями.

— Ну их к лешему, этих собачников! У них все схвачено. Только лишних головняков наживешь.

— Он прав, — тихо говорю я. — Головняки будут, и, в первую очередь, у нас. Какие мы свидетели без паспортов и с полными ранцами оружия и боеприпасов? А этого мордатого я просто на понт брал.

Лена промывает мужчине раны, останавливает кровь и смазывает их бальзамом из нашей аптечки.

— Спасибо вам, милая, — говорит мужчина. — Дай вам бог здоровья и детишек побольше и покрепче. И вам спасибо, заступились. Эти чертовы собачники тех, кто без собак, и за людей не считают. Какой я им бомж? Просто к старухе своей на могилку шел, а тут они. Для них любая шавка дороже любого человека.

Он уходит в лес, а я вздыхаю с огорчением. Вот и прошли, не привлекая внимания. Избегая идти через собачий пустырь, мы двигаемся налево, к дороге, по которой ездят автобусы и троллейбусы. Через сорок минут мы оказываемся на улице Кочубея. Уже смеркается, когда мы подходим к дому номер шестнадцать и поднимаемся на двенадцатый этаж.

Лена сразу распределяет жилье. Виру достается диван в зале, а нам с Леной и Наташе с Анатолием — по комнате. Каким-то чутьем для нас Лена выбирает не ту спальню, где я вел деловые переговоры со Светланой, а другую.

Пока мои товарищи устраиваются, я накрываю на стол. После короткого туалета — причем Виру пришлось пройти курс обращения с умывальником и унитазом, — мы усаживаемся за стол и празднуем новоселье. Лена включает телевизор и, попереключав каналы, замечает:

— Все-таки хорошо, что мы находимся в цивилизованной Фазе, а не на родине у Вира. Здесь многое можно понять с помощью этого сундука и газет. Но для того, чтобы наработать наибольшее количество информации, нам нужно по меньшей мере еще два телевизора. Принимать будем одновременно не менее трех программ. И еще, — вздыхает Лена, — было бы неплохо обзавестись компьютером. Конечно, таких, как у нас в Нуль-Фазе или у Старого Волка, мы здесь не найдем, но можно удовлетвориться и тем, что здесь есть. Даже из этого примитива можно будет скомплектовать приличную технику.

— Подруга, — останавливаю я разошедшуюся Ленку, — ты хоть представляешь, во что нам обойдется все это хозяйство? Я имею в виду два телевизора и компьютер. Ведь я знаю твои аппетиты. То, что здесь сейчас используется в массовом потреблении, тебя не устроит. Тебе подавай последние новинки. А это все будет стоить…

— Вот скупердяй! На все это с избытком хватит вот этой цепочки. У нас этого металла предостаточно. Да и алмазы есть. Завтра же продадим цепочку и приобретем все, что требуется.

— К сожалению, подруга моя, здесь это не так просто, как тебе кажется.

— А в чем сложности?

Мне приходится рассказать и о перекупщике, и о проблеме с паспортом, и о бандитах, и о Толяне, который пытался вырубить меня какой-то дрянью.

— Да, в хорошее общество мы попали, — говорит Лена, выслушав мой рассказ. — И как ты только жил здесь среди этих приветливых ребят?

— Леночка, по сравнению с тем временем, когда я здесь жил (да и здесь ли?), произошли большие перемены. И произошли они за весьма короткий срок. Вот нам и надо докопаться: что это за перемены? Почему они произошли так быстро? Кто их инициировал? И с какой целью?

— Но, по-моему, мы еще в Нуль-Фазе разобрались с этим. Здесь работает ЧВП.

— ЧВП здесь, конечно, здорово наследил. Но что-то мне говорит, что на определенном этапе кто-то перехватил инициативу. И сейчас здесь все развивается в другом направлении.

— Ладно, не будем гадать. Начнем работать, разберемся.

А для этого нужно техническое оснащение. Следовательно, нужны деньги. А добыть их можно только одним способом.

— Почему только одним? — возражаю я. — Можно, к примеру, банк ограбить. У тебя, кажется, уже есть опыт.

— Я грабила ювелирный магазин. А банк грабил как раз ты. Нет, дорогой, в криминал мы путаться не будем. Надо продавать золото. Вот этим я завтра и займусь.

— Почему именно ты? — спрашивает Анатолий. — Судя по рассказу Андрея, это дело опасное.

— Я несколько раз работала в Фазах биологической цивилизации и кое-чему там научилась. Просто я внушу приемщику, что он держит в руках мой паспорт и списывает с него данные. Что же касается рэкетиров, то, поверь, с ними я справлюсь не менее успешно, чем Андрей. Если сомневаешься, то можешь для страховки прикрывать меня.

— Не сомневаюсь, — смеется Анатолий. — Я хорошо помню, как ты меня тогда отделала на берегу. Не хотелось бы мне оказаться на месте тех, кто вздумает на тебя прыгнуть.

— Лучше, конечно, обойтись без этого, — говорю я. — Тем не менее подстраховать тебя завтра нужно будет в обязательном порядке. А сейчас давайте по очереди примем ванну и пойдем баиньки. Надо хорошо отдохнуть, раз такая возможность представилась.

— Ох! — вздыхает Лена. — Давно я не спала по-человечески, на простынях, на подушечке. Когда нам еще такое счастье выпадет?

— И пайки сэкономим, — подхватывает Наташа. — Здесь мы вполне можем есть нормальную пищу, — она кивает на стол.

Первым мы загоняем в ванну Вира. Он быстро осваивает несложную технику и скоро выходит к нам чистый и посвежевший.

— Надо будет ему цивильную одежду завтра подобрать, — замечаю я. — Толя, займешься этим, когда у нас деньги появятся.

Помывшись, мы разбредаемся по своим комнатам. Лена, изголодавшись после длительного поста, отводит душу. Но я, после тяжелого дня и «оформления договора» со Светланой, откровенно клюю носом.

— Пить меньше надо! — возмущается моя подруга.

Сразу после завтрака Лена облачается в свой костюм из голубой кожи, в белые туфельки с серебряными ремешками и начинает планировать день:

— Начнем с главного. А главное, на сегодняшний момент, — деньги. Цепь, как вчера договорились, пойду продавать я. Естественно, туда, где вчера наследил Андрей, соваться не стоит. Но не исключено, что и возле других скупок пасутся такие же бригады. Поэтому не мешает подстраховаться. Пойдем втроем: я, Андрей и Толя.

— А я? — недовольным тоном спрашивает Наташа.

— А ты с Виром займешься благоустройством нашего Временного пристанища и продовольственным вопросом. Кстати, друг мой, — спрашивает у меня Лена, — сколько у тебя осталось после вчерашнего кутежа и обмывки арендного договора?

— Негусто, — признаюсь я, выворачивая карманы и выкладывая на стол наличность. — Эта хижина обошлась нам недешево, но она того стоит. А денег действительно маловато. Тем более что я не знаю еще местных цен.

— Зато я уже знаю. Денег и в самом деле маловато.

— Тогда, Наташа, ты прикинь, что нам нужно. Я имею в виду не только продукты, но и всякую бытовую мелочь, вплоть до туалетной бумаги. Пройдись с Виром по магазинам и составь смету. Заодно пусть он попрактикуется в русском языке. А нам эти деньги потребуются на такси. Хватит? — спрашивает она у меня.

— Смотря куда ехать. Но, если мы не поедем в другой город, должно хватить.

— Итак, мы готовы, — говорит Лена. — Но только чего-то мне не хватает. Не пойму, чего.

— Перчаток тебе не хватает, — ехидно говорю я. — Белых, лайковых и длинных, минимум до половины локтя. Успокойся. Здесь отсутствие у женщины перчаток не является нарушением общепринятых норм. Скорее их наличие по такой погоде является неким шиком.