— Запомни мои слова, молодой человек, — прошипел он напоследок. — Не вороши прошлое, живи своей простой жизнью, радуйся… И забудь о Сером Ордене!

Я замер на пороге библиотеки: после темноты читальных залов меня ослепил яростный свет солнца. По щекам потекли слезы, я потер глаза, проморгался. Зрение постепенно восстановилось. Обернулся: старик выглядывал из-за полуоткрытой двери, посмотрел на меня зло и ненавидяще.

— Не все посохи сожжены, — буркнул я и пошел прочь.

Он ничего не ответил, хотя я ждал, что окликнет, позовет, а то и догонит. Хлопнула дверь, щелкнул запираемый замок.

— Ну и ладно, — проворчал я сам себе. — Разберусь без тебя.

Солнце застыло в зените. Чудовищно жарко и душно. Воздух раскаленный, обжигает легкие. Я не удержался, бросил книгу, бумажки и перья с чернильницей на землю, а сам разделся и полез в бассейн. Вода оказалась теплая, почти горячая. Окунулся пару раз, понежился в струях фонтана, смыл пот и пыль. Хотелось поплескаться подольше, но я сделал усилие над собой и выбрался.

По дороге к мастерской завернул в «Гордого кузнеца». Готовят тут прекрасно, замечательное место для чревоугодия. Ко мне подбежала официантка, с которой вчера любезничал Лек, поклонилась, глянула уважительно. Надо же, один раз золотом расплатился — и ты уже особо важный клиент.

— Что желаете, молодой господин? — прощебетала она.

Красуется предо мной, выпячивает грудь, надувает губки, чтоб выглядели пухленькими. Я посмотрел на нее равнодушно — а вот фиг тебе, ты мне не нравишься. Заказал легкий обед, немного холодного вина. Девушка справилась быстро, поставила поднос на стол, застыла в ожидании.

— Желаете еще что-нибудь? — спросила она томно.

— Одиночества, — ответил я с каменным лицом.

Она фыркнула, обиженно вздернула носик и удалилась, покачивая бедрами. Я пожал плечами, обратил внимание на поднос. Что тут у нас? Печеные овощи, грибочки в сметанке, нанизанные на шпажки кусочки мяса вперемешку с колечками жареного лука, маленькие пирожки с печенкой… а еще несколько разных соусов, салат из свежей капусты, приправленный уксусом. Мир прекрасен, в нем столько вкусного!

— Хорошая женщина не заменит хорошего обеда. Не так ли? — раздался за спиной знакомый голос.

Я поперхнулся, закашлялся. Да что ж такое! Все так и норовят подкрасться. Неужели я такой лопух, что не замечаю? Или они профессионалы?

— Хорошая не заменит, — ответил я, стараясь не допустить дрожи в голосе. Страх шевелился в груди мерзким мохнатым существом, скулил, скребся. — Плохая — вполне.

— Шутник. Что ж ты вчера не шутил?

— С ножом у горла?

— Резонно.

Ледышка обошел меня, присел рядом. Я с интересом и страхом уставился на него: накануне рассмотреть не мог, темно было. Крупный мужик, мясистый, но невысокий. Морда широкая, изъедена оспой, у виска тоненькая ниточка шрама, нос свернут набок: перебили когда-то. Тонкие губы кривятся в омерзительной усмешке. В принципе ничего особенного, если б не глаза. Бледно-голубые, холодные, рыбьи. Глаза убийцы.

Одет в темную куртку, кожаные штаны. На поясе короткий меч и несколько ножей. Интересно, какой из них приставлял к моему горлу.

— Что тебе надо? — спросил я настороженно.

— Проведать хотел, — хмыкнул Ледышка. — И убедиться, что ты осознал всю серьезность своего положения. Знаешь же, как бывает: люди забывают свои обещания, расслабляются.

— Убедился? — каркнул я. Голос охрип. Я порадовался, что хоть не пищу, как мышь.

— Вполне, — хохотнул он, потом напустил на себя деловой вид. — Как продвигаются дела с Эскером?

— Продвигаются, — коротко ответил я. — Я же обещал привести его к вам. Так и сделаю.

— Молодец! — похвалил Ледышка. — Но хотелось бы, чтоб ты поторопился.

— Как? — охнул я. — Вы же дали мне неделю!

— Ну как дали, так и забрали, — скривился он. — Я человек необязательный, нервный… работа у меня такая. Так что через четыре дня ты приведешь Эскера в этот самый трактир, скажем… э-э-э… в семь вечера. Или я позволю Цыплаку сделать то, что он так хотел.

— Хорошо, — ответил я мрачно, — Ты не оставляешь мне выбора. Но он может что-то заподозрить.

— Ничего, — отмахнулся убийца. — Я в тебя верю. Ты хороший парень, исполнительный, умный, даже книжки читаешь…

Он кивнул в сторону книги, что лежала на столе, растянул губы в усмешке. Зубы желтые, кривые, парочка даже сколота. Наверное, не всегда попадал на таких мягкотелых, как я. Видно, что в морду получал не раз.

Ледышка поднялся, отечески похлопал меня по плечу.

— Работай, парень. И еще раз повторяю — не пытайся сбежать.

Он вышел из трактира, затерялся среди прохожих. Я посмотрел на почти не тронутый обед, зло выругался. Вот… нехороший человек, весь аппетит испортил!

Подозвал официантку, расплатился. Все, пора в мастерскую. Пока не нарвался на еще кого-нибудь.

Мастера Логана на месте не оказалось. Меня встретил Уг, что-то проворчал насчет того, что молодые маги совсем распоясались, самовольничают. Я отмахнулся: имею право, важное задание выполняю. Прошел на свое рабочее место. Сотрудники проводили меня сонными равнодушными взглядами, вновь уткнулись в свою работу. Ни Мии, ни даже Лека не видать. Наверное, заняты в другой части мастерской.

Я сел за стол, стал читать книгу, которую взял в библиотеке. Смотритель не обманул, подобрал то, что нужно. Я увлекся, погрузился в хитросплетения и тонкости изготовления боевых големов. Пару раз отвлекался. Полутьму заклинательного зала прорезали яркие вспышки, раздавались хлопки, шел дым. Кто-то из магов экспериментировал с плетениями. Но получалось откровенно плохо, до меня долетали обрывки гневных разговоров, ругань. Кого-то, кажется, даже зацепило осколком металла, кто-то кинулся в драку, доказывая свою правоту. Чародеи могут быть очень эмоциональными. Одна часть моего сознания впитывала знания, училась, разбиралась в конструкции, ритуалах, плетениях. Вторая абстрагировалась. Помимо воли мысли вернулись к происшествию в библиотеке.

Мне посчастливилось распутать еще одну часть головоломки. Я узнал, почему же все-таки Мгиру и его сторонникам не удалось сдержать переворот Леонида. По каким-то причинам Сфера Огня оказалась бесполезной. И поэтому чародеи-реформаторы победили. По всему видно, что разочарованный и уставший от борьбы Мгир ушел в надежде посеять ростки истинных знаний, взрастить новое поколение магов, верное идеям Серого Ордена. Но глупо погиб от рук сына деревенского старосты.

Но кто же такой смотритель библиотеки? Может, просто начитанный сторож. А может, и один из оставшихся в живых магов Серого Ордена. Зря я тогда брякнул ему такое. Нужно было просто промолчать. Остался бы шанс зайти еще разок, когда старик остынет, и выспросить про хроники Серого Ордена. Оказывается, библиотека нашего университета хранит очень интересные книги. Мне бы окопаться в том зале на месячишко-другой, а то и на годик. Книги по старой магии там есть, так что можно поучиться, освоить волшебство Серого Ордена. Эх, все мы задним умом крепки.

Хотя одна магическая книга у меня все же есть. И самое важное — есть посох. Смотритель обмолвился, что на первых порах без посоха никак. Может, поэтому старые книги и не уничтожили. Потому что бесполезны. Посох — не только инструмент, это катализатор силы Чародея. Но у меня-то посох есть, значит, могу не просто читать и предаваться грусти о безвозвратно минувших временах, когда маги Свободных Земель были Повелителями стихий. Могу научиться. А если найти записи о том, как создавать такие посохи, то…

Мрон меня раздери! А не потому ли на меня натравили убийц?! Мой гипотетический враг знает, что существует посох, возможно, один из последних… Но если я мыслю в правильном направлении, то эта деревяшка представляет реальную опасность для него. Этот кто-то очень не хочет воссоздания Серого Ордена.

Я поймал себя на мысли, что начинаю обдумывать путь воссоздания древнего чародейского Ордена. Спохватился. А оно мне надо? Я что, самый рыжий? Отдам посох кому-то другому, и пусть возится. Хотя кому? Кто захочет взять на себя такой груз? И где гарантия, что от меня сразу же отстанут, даже если посоха у меня уже не будет? Я слишком много знаю. Убьют, лишь бы перестраховаться. Замкнутый круг какой-то…