- А у меня он появился, Драс. Не будь эгоистом. Ты знал, что со мной и с детьми все хорошо, а я не знала, что с тобой. Когда я пришла сюда, мы с тобой сравняли счета – оба знали, что мы живы и дети в безопасности, так что, я не заслуживаю твоего порицания.

- Ладно, что думаешь делать дальше?

- А дальше ты думай. Ты правитель Зарама. Наверно, надо договориться с Харэмом – он мудрый мальчик, и в его руках здесь все будет иначе. Я подумала, что нам нужна нефть для плавки руды.

- Нефть? Что это?

- Чувствуешь, как здесь пахнет? Они жгут нефть. Она сама выходит из земли. Она хорошо горит, а если научиться ее очищать, она будет и взрываться.

- Что значит взрываться?

- От ее паров, если на них попадет огонь, все взлетает на воздух, Драс. Этот мальчик, либо научится это делать, либо похоронит этот город в один миг.

- Но ты же не станешь тут с ним изучать эту штуку?

- Нет, у меня сейчас другие вопросы. А с ним мы можем договориться о бартере.

- О чем? – он смотрел на меня как на иностранку, которую видит впервые.

- Об обмене, Драс. У них, скорее всего, слишком высокая кислотность почвы, и урожай пшеницы они собирают очень далеко. Овощи и травы они не собирают, они меняли их у васаров. А те сейчас лишены наших обозов с продуктами, и вот итог – маленький народ мог вымереть весь.

- Но ты решила не дать им умереть…

- Тут дети, Драс.

- Ладно, давай быстрее разберемся с этим всем и поедем домой, я прошу тебя. Я больше двух месяцев просидел в этом сарае, и хорошо, что ты не сказала про южан, Сири. Я бы не смог спать ночами.

- Да, давай ты договоришься обо всем с Харэмом, а я, Оми и их женщина, мы раздадим людям продукты. И скажи ему, что мы заберем наших лошадей, и заберем их ассаров, которые согласятся уйти с нами, - я теперь всегда обнимала его как в последний раз. – А потом, встречаемся здесь, ты же не против ночевать с богиней Макраш?

Во всей этой суете мы с Оми пытались поделить продукты, которые сгрузили в сараях. В первую очередь мы развозили сливки, мед и сухие травы и ягоды. Один человек из охраны их правителя составил все в телегу. Он вел лошадь и стучался по порядку в каждый дом. Я на каждом доме рисовала цифру, так мы не пропустим ни одну семью. Мы откладывали из глиняных емкостей в их миски мед, сливки, отсыпали ягоды и травы, а я рассказывала, как их заваривать. Спрашивала – едят ли они сосновые «витамины». К некоторым приходилось заходить, потому что женщины плохо понимали меня и боялись что-либо брать.

Вечером мы объявили, что за овощами они должны подойти сами. Попросила перерисовать знак углем на руку или на ткани. Так мы отметили – кто еще не пришел. Люди уносили понемногу, но это было для них разнообразием, и для организма хорошее подспорье для выздоровления.

- Харэм, как только все у вас восстановится, я хочу, чтобы вы приехали к нам с подводой. Привезите несколько бочек этой черной глины, а обратно мы нагрузим вас овощами.

- Да, мы договорились с Драсом. Я и не знал, что это твой муж. Как он молчал столько времени? Он так сильно доверяет тебе?

- Так же, как и я ему, Харэм.

- Я не думал, что все так закончится, мой отец был молод.

- Мне жаль, Харэм, но он сам выбрал путь себе и тебе. Кроме тебя некому вести этих людей. Только, правь по-другому, правь как добрый и мудрый человек.

- В вашем стане работают женщины!

- Да, и взрослые дети. И поэтому они ценят труд и пищу.

- И они ничего не боятся. Как ты.

- Наверно. Теперь все зависит только от тебя, и мы хотим, чтобы наши народы стали соратниками, помощниками друг другу, а не врагами.

- Как я объясню людям, что все теперь будет по-другому?

- Мы были вашими пленниками, но не стали мстить вам, а помогли, чем смогли. Ты поверил нам, и мы ценим твое доверие.

- Ты много знаешь, Макраш, только не говоришь нам.

- Я не знаю, я чувствую, но не знаю, как объяснить.

- Мне сказали, что дети перестали умирать, и теперь в холод все моют тело.

- Да, я их заставила. Я научила их варить мыло. Если так делать, у вас больше не будет болезней. Приезжайте к нам и привезите своих женщин, мы покажем им травы, что нужно собирать в тепло, научим сушить их.

- Драс сказал, что вы дадите нам семена пшеницы и научите делать хлеб. Что такое хлеб?

- Увидишь. Только прошу тебя, в своих воинах, женщинах и детях держи уверенность, что мы друзья, чтобы следующие поколения не стали нападать на нас. Чтобы даже не думали о том, что можно поднять нож на соседа.

- Драс сказал, что в тепло мы разделим земли, и у нас будет граница.

- Да, мы не будем трогать ваши земли, а вы – наши.

- Хорошо. Мне нужно уйти – сегодня в темноте мы будем отдавать тело моего отца и братьев богам. Их заберет огонь, а я с первым светом стану правителем нашего народа. Я хочу, чтобы утром вы отпраздновали со мной этот день, а после этого мы проводим вас в дорогу и вернем все, что забрали. Если ассары захотят уйти с вами, мы не будем их держать.

- Спасибо, Харэм, - я чуть наклонила голову. Сердце билось в ожидании момента, когда на встречу нам выбегут из дома наши дети, и не будет никого лишнего в нашем доме, а утром снова будет тихо и спокойно.

Ночью мы все сидели в комнате, где я прожила больше месяца. Все наши люди были вместе. Мы сами приготовили еду, и печеный ол казался мне неимоверно вкусным. Драс принес несколько кувшинов ола, и мы молча праздновали нашу маленькую победу, а за воротами полыхал костер, и молчали люди.

Оми сидела между мной и Браном, и похоже, только сейчас бывшие друзья обрели друг друга снова. Драс и Бран переглядывались молча и улыбались.

Наше возвращение домой началось со своего рода коронации Харэма при первых лучах солнца. Снега в долине источников не стало уже давно, но пар накрывал ее как в первый день, когда я увидела это место. Люди, видимо, не спали, и после сожжения тел сразу убрали погребальный костер. На земле остался лишь след от сильного костра и небольшое костровище, обложенное камнями. Там я случайно разглядела череп. Меня передернуло.

Люди все были на улице. Даже женщины держали младенцев на руках. Сейчас мы видели все население этого стана. Здесь было не менее трехсот человек, как мне показалось. Вся площадка перед первым домом и земля за воротами до самых «бассейнов» была занята людьми. На стенах оставались воины, которые, видимо, продолжали бдить, но что там можно было рассмотреть в этом тумане я не знала.

Харэм вышел из дома, где жила я, и откуда нас всех попросили уйти еще ночью. Там заменили шкуры, помыли стены и пол. Теперь это дом правителя. Мы перешли в сарай, где содержали мужчин, но нам отдали все шкуры из комнаты.

Не было речей, не было слов клятвы. Харэму передали ножи и длинную кривую саблю Харкама, подали незажженный факел, с которым он дошел до булькающих фонтанчиков с нефтью, вернулся к костру с черепом, ткнул в него факелом. Когда он поднял факел над головой, народ заголосил, приветствуя нового правителя.

После этого возле главного дома разожгли большой костер, на который водрузили несколько котлов, и варили мясо. Мы поели вместе со всеми и нам привели наших лошадей

- Я приеду к вам с черной глиной, Драс, и привезу нескольких женщин, которых попрошу оставить у себя на обучение. А еще, я хочу, чтобы наши народы породнились, - он смотрел на Драса, и я не встревала в их разговор, стояла в стороне и пила горячий отвар, по которому так соскучилась, что он казался теперь вкуснее любого пуэра.

- Если кто-то захочет соединиться с вашими людьми и создать семью, мы не станем противиться, но я не могу заставить никого, Харэм, в наших землях женщины живут только с теми мужчинами, которых они выбирают, - Драс боялся этого разговора, и не хотел сейчас наткнуться на непонимание нового соседа.

- Я вижу, что иногда это приносит хорошие плоды, - он покосился на меня и я улыбнулась ему. – Ваши мужчины могут приезжать и учиться у лучших охотников – они стреляют из лука так, что зверь еще несколько мгновений продолжает бежать, даже не почувствовав, что уже убит, а наши женщины пусть учатся у ваших женщин. Так они могут найти друг друга и между нами будет сильная братская связь.