Харкам сейчас смотрел в глаза своего старшего сына, который был растерян, и его былая уверенность рассыпалась, как карточный домик. Парень, наконец, взял себя в руки и посмотрел на отца. И я решилась на «контрольный»:

- Ты ждешь, когда он погибнет в бою, чтобы занять его место, чтобы больше воевать, брать больше земель, больше ассаров, а не сидеть здесь, не строить хар, - я говорила, а они смотрели друг на друга, и в момент, когда сына трогали слова, он менял взгляд на все более и более затравленный.

Средний сын – мальчик, лет семнадцати. У него редкие еще усы, мягкий и внимательный взгляд черных глаз, тонкий нос и полные губы, уголки которых он то и дело чуть поднимал, словно тайно улыбаясь своим мыслям. Вот кто мой самый главный враг. Он думает, сопоставляет. Он размышляет, и он, как настоящий правитель умеет контролировать свои эмоции.

Младший был сейчас по-настоящему напуган. Малыши начали плакать, и женщины ходили из угла в угол, качая их, и пытаясь успокоить. Сколько там детей, говорила Сига? Я протянула руки к одной их женщин, что проходила мимо, и попросила ее ребенка. Пеленка была жесткой и мокрой. И мокрое пятно было сверху, на животе.

Я положила кулек рядом с собой и попросила вторую женщину с младенцем передать его мне. Она отдала. Он был сухой, но ерзал – наверно, хотел есть. Черт, это рабыни или жены?

Дети теперь лежали перед Харкамом, и раздражали его своим ревом. Он смотрел на сына, который теперь опустил голову.

Я переключилась на младшего, который испугался, когда увидел, что я смотрю на него вопросительно.

- Говорить? – его голос дрожал и срывался, руки он сжимал в кулаки.

- Нет, ты ничего не говори. Слушай и смотри.

- Ты говори, - я обратилась к среднему брату, который теперь интересовал меня больше всего.

- Я Харэм. Я не хочу править, я не хочу новых земель и ассаров. Я хочу узнать откуда на нашей земле парящая вода и черная глина, которая горит, - у него не менялось выражение лица. Если бы я хотела Харкаму добра, я смогла бы убедить его, что с Харэмом его люди скоро станут самыми сильными в этих землях. Но самыми сильными здесь должны быть мы.

- Земля давно дала пар? – я смотрела на него с улыбкой.

- Когда на эти земли пришли харкамы, они уже были.

- Значит, земля подарила их не вам, вы просто взяли воду и черную глину.

- Но мы знаем, что это для нас, только не знаем, что еще может эта вода и земля.

Мне хотелось сказать, что эта вода, в первую очередь, может отмыть вас, но с этим мальчиком будет тяжелее всего.

- Идите, - я сказала это всем, но, когда старший стал подниматься, я взяла его за рукав, и он больше не смотрел на меня с отвращением. – Ты, расскажи все Харкаму, иди, и расскажи прямо сейчас – что думаешь и хочешь. Обманешь – будет беда.

Он мотнул головой. Женщины подняли детей, и вышли. Старший двинулся за женщинами. За ним младший.

- Ты придешь, когда будет светло, - я сказала в спину среднему, а он обернулся и улыбнулся мне.

Харкам вышел последним, и следом за ним Мухара принесла привычное блюдо с мясом и кусочками теста. Мы с Сигой молча ели. Надо выяснить – что есть на их кухне. Невозможно есть одно и то же. Да и пользы никакой. Первые два дня я радовалась мясу, а сейчас хотела хлеба и овощей, или крупу. Сига пока ела с удовольствием. Я отдавала ей все молоко. Мне кумыс придавал сил – чуть газированный, с легкой кислинкой, после кружки такого молока, как после хорошего отдыха, прибавлялось сил.

- Откуда ты все знаешь, Сири?

- Что знаю?

- То, что им говорила?

- Я не знаю, Сига, я придумала, - я не собиралась объяснять ей, что есть типы личностей, которые действуют строго по одному сценарию. Я думала о Харэме – среднем сыне Харкама. Этот мальчик должен перевернуть этот мир, хоть немного, и он не остановится. Будет жаль, если мы потеряем его в этой игре. Очень жаль.

Харэм пришел ко мне рано утром. Сига пошла к Мухаре, чтобы взять для меня чистую одежду. А он прошел по-хозяйски в середину комнаты.

- Ты пойдешь с нами к источникам. Тебе нравится там?

- Да, нравится, только я чувствую себя никем, потому что не знаю от чего вода в глубине такая горячая.

- А если я тебе расскажу?

- Ты знаешь? – он присел на колено, и посмотрел мне в глаза.

- Немного знаю, только, боюсь, ты меня плохо поймешь.

- А про черную глину, которая горит?

- Расскажу, только потом. Вы не моетесь в холод?

- Нет, если мыться в холод, можно заболеть.

- Если не мыться, можно умереть! А еще, если не мыться, в вещах будут жить маленькие твари и кусать тело.

- У нас были такие твари перед прошлыми холодами.

- Как вы их вывели?

- Мы теперь кипятим все вещи в большом котле.

- Надо мыться, Харэм, иначе на всех нападет одна болезнь, которую не вылечит ни один лекарь.

- Лекари лечат раны, больше ничего не лечат. Все остальные болезни – наказание от богов – их нужно вынести, - его восхищение моими знаниями, которые я собиралась открыть, выдохлись, и он встал и смотрел теперь на меня без интереса. Значит, не все здешнее мракобесие тебя смешит, есть вещи, с которыми ты согласен.

Сига принесла вещи и ткань. Я накинула шубу и махнула им, чтобы шли за мной. Парень сомневался, но я решила напомнить ему, что я ему интересна сильнее, чем он мне:

- Черная глина, что выходит из земли, это нефть. Она горит, но если ее очистить, она будет гореть лучше. Только это сложно, Харэм, это могут сделать только очень умные мужи.

- Я не глупый.

- А я не говорю, что ты глупый. Ты можешь.

- Но как это сделать?

- Ты не глупый.

Мы пришли к облюбованному мной бассейну.

- Отвернись, Харэм, расскажи, что ты думаешь? Почему эта вода внутри земли горячая. Ты же думал уже об этом.

Я разделась и быстро залезла в горячую ванну, и показала Сиге, чтобы она тоже залезла. Она сомневалась.

- Залезай, ассарка, ты спишь рядом со мной, я не хочу, чтобы ты воняла как дикарка, - я говорила, а сама, моргала ей, что надо залезть и погреться, промыть голову.

Она разделась, и быстро юркнула в воду.

- Там, внутри земли есть огромный костер, который нагревает воду…

- Кто поставил там котел, Харэм?

- Ннн... не знаю. Он там появился сам. Как и огонь.

- У тебя в доме появляется что-то само?

- Нет.

- Так и в земле, Харэм. Там ничего не появляется просто так.

- А чего тогда она горячая? – он даже обернулся, но в ту же секунду отвернулся от нас.

- В самой глубине земли и правда, очень жарко, и там даже плавится в считанные секунды любое железо. Но это не котел. Просто, эта вода проходит возле слоев земли, которые находятся в движении, и нагревают воду.

- А как? Кто нагревает там эти слои?

- Никто, сама земля. Она живая, - я не знала, как ему объяснить, но заинтересовать его я должна была. Мне очень нужен был этот мальчик.

- Ей больно?

- Ну, у нее есть душа, и эта душа – вся наша природа.

- Что такое природа?

- Это все, что нас окружает. Это деревья, трава, животные, птицы, люди. Все это создала земля. И нам нужно ее беречь, или она отомстит нам.

- Как она отомстит?

- Здесь она может отомстить вот как, Харэм – эта вода станет слишком горячей и зальет всех людей – они сварятся живыми, - Сига испуганно посмотрела на меня и ринулась из бассейна.

- Почему земля будет злой?

- Она будет злой, если мы будем уничтожать то, что она создала: много леса, птиц и животных, людей.

- Есть люди – воины, а есть люди как звери.

- Где люди как звери?

- Наши ассары.

- Почему они как звери?

- Они дикие, у них нет силы.

- Волки – умные животные?

- Да, умные.

- А медведи?

- Умные.

- Они не убивают никого, если не хотят есть, и если их не злить.

- Ассары злили вас? Они напали на вас?

- Нет, просто, они не могли защищаться, значит они простые звери, которых можно держать как скот.