— Да.

— Вот какая вы большая стали!

— Разве вы меня знаете? — смущенно спросила она.

— Я знал вас вот такой, — Табанаков поднял ладонь чуть выше стола.

Миляуша увидела, что на руке у него недостает средних пальцев…

— Почему я вас не помню? — спросила она.

Табанаков засмеялся;

— Ну, я ведь не сын председателя горсовета, могли и не знать.

— А кто ваш отец?

— Мой отец был непутевым человеком, — сказал Табанаков и поспешил переменить разговор: — Как поживает Газиз-абый? Пишет?

Миляуша сказала, что отец ее жив-здоров и пишет маме.

То ли Табанакову не хотелось больше разговаривать, то ли он счел неудобным беседовать с этой хорошенькой студенткой дольше, чем с другими, — он прервал разговор.

— Хорошо, — сказал он. — Можете идти, на работе получше познакомимся.

«Неужели Табанаков знал меня раньше? Где? Когда? И папу знает, а про своего отца почему-то не пожелал говорить. У кого бы узнать, кто его отец?..» Она решила расспросить об этом у матери. Однако фамилия Табанакова была матери незнакомой. Но, поговорив с соседями, она вспомнила.

— А-а-а!.. — протянула она. — Так это, выходит, сын Атлы Хайруллы! Да, слышала я. Он учился в нашей школе. Давно, еще будучи мальчишкой, повздорил с отцом и уехал из Ялантау. Наверно, плохой человек — ведь яблоко от яблоньки недалеко падает…

Заметив, что Миляушу это как будто огорчило, мать спросила:

— Уж не сказал ли он тебе что-нибудь обидное?

— Нет, — ответила Миляуша. — Он наш прораб. Мы будем все лето работать под его руководством.

Это встревожило Гульсину-ханум еще больше:

— Может, откажешься, дочка, от этой опасной работы?

— Э, мама, не говори зря!

— Так ведь сама говоришь, начальником будет сын Атлы Хайруллы.

— Ну и что же? Кто этот Атлы Хайрулла?

— Если бы был хороший человек, я говорить бы не стала. Всю жизнь обманывал людей… У такого человека и сын…

— Ладно, мама! — решительно перебила Миляуша. — Мне дорога работа, а не он. Какое мне дело до того, кто его отец! Я не собираюсь выходить за него замуж…

Так заявила матери Миляуша. Она действительно не собиралась замуж… Да и Табанаков не собирался в кого-нибудь влюбляться.

Но когда увидел Миляушу, почувствовал, что в сердце шевельнулось какое-то теплое чувство.

Он узнал ее. Однажды он с отцом вез дрова Баязитовым. Тогда и увидел во дворе маленькую девочку, В белой кофточке с матросским воротником и в коротенькой синей юбке. Миляуша прыгала через скакалку. Заметив, что большой босоногий мальчик пристально смотрит на нее, она запрыгала быстрее. Мальчик смотрел на нее с одобрительной улыбкой. Тогда она, осмелев, подошла к нему и спросила:

— Мальчик, а ты не дерешься?

Очаровательный образ этой девочки навсегда остался в сердце мальчика. Но она, конечно, не запомнила его, босоногого мальчишку.

После окончания семилетки он уехал из Ялантау — отец и мачеха относились к нему плохо. Он работал в Казани и одновременно два года проучился на подготовительных курсах, поступил в университет. Потом фронт. И вот он снова в Ялантау, уже инженер Сайфулла Табанаков…

«Уж не судьба ли?» — думал он, приглядываясь к Милуяше.

Девушка вскоре почувствовала, что инженер неравнодушен к ней. Первым поводом к сближению послужило воспоминание о том, как он с отцом возил им дрова. Сайфулла так живо и интересно описал эту встречу, что Миляуше показалось, будто и она начинает кое-что припоминать.

На работе Сайфулла не выделял Миляушу среди других девушек и своих чувств к ней не выказывал. Но по каким-то понятным только девушкам признакам они чувствовали, что Табанаков полюбил Миляушу, и завидовали ей. И только, очевидно, потому, что Миляуша вела себя скромно, никто ее не ревновал и не выказывал к ней неприязни.

— Бог тебя накажет, если ты не оценишь любовь такого человека, — говорили ей подруги.

«Что я делаю? — думала иногда Миляуша. — А что скажет Рифгат…» Однако она все реже вспоминала о нем. Действительно, кто для нее Рифгат? Хороший друг детства. Никаких обещаний Миляуша ему не давала, И Шакиру тоже. Оба хорошие мальчики, и только.

А Табанаков…

К тому времени, когда партия, выехавшая для составления карты структуры подпочвенных слоев, собралась домой, Миляуша была по-настоящему влюблена в Табанакова.

В первый же день после возвращения в Ялантау Миляуша призналась в этом матери.

Сначала она, конечно, расспросила ее о здоровье в работе. Справилась об отце. Узнав, что его направили политработником в дивизию, обрадовалась, считая, что эта работа менее опасна.

Затем перешла к своим делам.

— Наша партия работала отлично, — сказала она. — По нашим съемкам видно, в каких местах должна быть нефть. Осталось только пробурить скважины. Вот помяни мое слово — в Шугуровском районе найдут нефть.

— Табанаков так сказал? — спросила мать.

Миляуша покраснела.

— И он сказал, — продолжала она, — и другие. И карты, которые мы составили.

Мать, словно что-то предчувствуя, продолжала расспросы:

— Ну а каков оказался ваш прораб?

Миляуше не хотелось больше скрывать свои чувства, и она призналась:

— Мама, он любит меня.

К удивлению Миляуши, мать приняла эту новость спокойно.

— А ты его? — спросила она.

— Мне он тоже нравится. Он хороший.

— Что ж, дай тебе бог счастья.

Миляуша и обрадовалась и встревожилась.

— Мама, ты на меня сердишься?

— Зачем мне сердиться? Ты уже не ребенок. Сумела разглядеть, я думаю, за целое лето, что он за человек.

— Ты у меня умная, мама!

Мать в слезах обнимала ее, гладила по голове.

— Не надо, мама, не плачь…

— Ничего, это пройдет! — Гульниса вытерла слезы. И неожиданно задала Миляуше странный вопрос: — Об отце тебе не рассказывал?

— А что такое? Он очень редко о нем вспоминает.

— О том, что отец арестован?

Миляуша вскочила, схватившись за голову.

— Как? Когда?

— Значит, он ничего не говорил?

— Нет. Он, наверно, даже не знал об этом. За что же его арестовали?

И Гульниса рассказала, что в связи с делом Ахметшая-Ахмета попали в тюрьму несколько человек, в том числе Атлы Хайрулла и Гашия, которая живет в одном дворе с Санией. Грязное дело всполошило весь город.

— Когда же это случилось?

— Давно уже, — сказала Гульниса. — Не смогла только поймать главного из них — Ахметшая-Ахмета. Успел убежать. Пока его не разыщут, и тех, говорят, не могут судить. Вот какие у нас тут дела, доченька…

Миляушу пугало самое слово «тюрьма». Арестованный в ее понимании становится арестантом, то есть конченым человеком. Поэтому известие об аресте Атлы Хайруллы так напугало ее. В первые минуты ей даже показалось, что все надежды, связанные с Табанаковым, должны теперь рухнуть. Но мать почему-то отнеслась ко всему этому вполне спокойно. Может, она еще что-то знает? Может, Атлы Хайрулла невиновен и его арестовали по ошибке?..

Нет, Гульниса не думала, что Атлы Хайрулла невиновен. Но зато она теперь знала гораздо больше о его сыне. Пока не было Миляуши дома, мать успела расспросить знакомых о Сайфулле Табанакове. Ничего, кроме хорошего, о нем говорили. Действительно, если мальчишка решил покинуть отчий дом, но на чужой стороне не терял времени попусту, не сбился с пути, а своими силами получил высшее образование, что в этом плохого? В такого можно поверить. К тому же нет опасности, что опять уйдет на войну — при месте человек.

Гульниса, конечно, знала, что до этого у Миляуши было чувство к Рифгату. Но мать не принимала всерьез отношение дочери к Рифгату, рассудив по-своему, что парень еще должен вернуться с войны, а когда вернется, будет доучиваться. Это хорошо, если муж будет немного постарше. Что же, если нравится Миляуше этот инженер, пусть будет так.

Суждение матери казалось разумным, и Миляуша решила до отъезда в Казань познакомить Табанакова с мамой. Накануне отъезда однажды вечером они пригласили Табанакова к себе в гости.