Дни / Пер. с араб. И. Ю. Крачковского. — Л.: Худож. лит., 1934.— 126 с.

Зов горлицы. — М.: Гослитиздат, 1961.— 105 с.

Сафа / Пер. с араб. В. С. Храковского // Современная арабская проза. — М.; Л., 1961. — С. 272–290.

Хадиджа / Пер. с араб. Г. Шарбатова // Иностр. лит. — 1958. — № 9. — С. 88–93.

Кирпиченко В. Н. Современная египетская проза. 60—70-е годы, — М., 1986.— С. 31–33. Коцарев Н. К. Писатели Египта. XX век. — М., 1975. — С. 262–267.

Крачковский И.Ю. Изб. соч. — М.; Л., 1956,— Т. 3,— С. 189–222, 238–243.

Левин З.И. Развитие арабской общественной мысли. 1917–1945.— М., 1979.— С. 163–166.

Наметокова З.А. Литература арабской республики Египет // Современные литературы Африки. Северная и Западная Африка, — М., 1973.— С. 141–143.

Francis R. Taha Hussein Romancier. — Le Caire, 1945.

Cachia P. Taha Husayn. His Place in the Egyptian Literary Renaissance. — London: Luzac, 1956. — 260 p.

Египетский писатель, философ, литературовед. После окончания средней школы (1903) работал мелким чиновником. Литературную деятельность аль-Аккад начал в 1907 г. с публицистики, поддерживая идейные позиции модернизации ислама, приспособления его догм к проблемам современного ему развивающегося общества. В последующие годы он отдавал основное предпочтение поэтическому творчеству. Аль-Аккад — один из создателей объединения египетских поэтов «Диван», к которому принадлежали представители поэтической школы египетских неоромантиков. Их поэтическим манифестом явилось опубликованное в 1921 г. произведение аль-Аккада «Трибунал о критике и поэзии». Первый сборник стихов поэта «Пробуждение утра» был опубликован в 1916 г., а в 1928 г. вышло первое собрание стихов аль-Аккада. Аль-Аккад был активным сторонником партии «Вафд», участвовал в антибританском национально-освободительном движении (с 1919 г.), выступал против режимов государственного деспотизма и остатков колониализма, был убежденным приверженцем западных форм демократии. Аль-Аккад является автором многочисленных (более 80) трудов по историографии ислама, историко-религиозных и религиозно-философских сочинений, в которых он разделяет воззрения самых разных философов — от арабских мистиков и суфистов до европейских дуалистов, агностиков, объективистов, оставаясь при этом, прежде всего, верным апологетом ислама. В 60-е гг. аль-Аккад вел в печати резкую полемику со сторонниками «свободной поэзии», выступая за сохранение чистоты литературного языка и верность традиционным нормам классической поэзии. «Ангажированная» поэзия общественно-значимого содержания, но нарушившая каноны классической поэзии, не могла, по его мнению, вообще признаваться поэзией. Аль-Аккад был членом Академии арабского языка (избран в 1938 г.), Арабской Академии наук (в Дамаске, избран в 1926 г.); в 1956–1964 гг. возглавлял Отдел поэзии в Высшем Совете по делам литературы, искусства и общественных наук ОАР. В 1959 г. был награжден Государственной премией Египта.

Музыка / Пер. М. Ваксмахера // Стихи поэтов Египта, — М., 1956.— С. 60–62.

Касымходжаев А. С. Борьба за идейность в литературе ОАР (50—60-е гг.). — Ташкент, 1970. — С. 4, 10.

Кирпиченко В. Н. Современная египетская проза. 60—70-е годы, — М., 1986,— С. 188, 202, 271.

Коцарев Н.К. Писатели Египта. XX век, — М., 1975,— С. 37–43.

Ливанский писатель, драматург и литературный критик, родился в Бискинте, маленьком селении в горах Ливана, недалеко от Бейрута, в семье мелкого землевладельца. Из раннего детства вынес он любовь к родной природе, земле, уважение к труду. Реализации гуманистического и творческого начала в его личности, заложенного в детстве, способствовало обучение в русской школе Императорского Православного Палестинского общества в Бискинте, затем в Русском педагогическом училище в Назарете. Решающим этапом формирования личности писателя стали годы пребывания в России, учебы в Полтавской духовной семинарии (1906–1911). Русская литература и философия оказали серьезное влияние на формирование его идейно-эстетических взглядов. На блестящее знание классической арабской филологической традиции накладывались творческие принципы русской литературы и демократической критики XIX в. (Гоголя и Тургенева, Белинского и Добролюбова, Чернышевского и др.), и прежде всего, философия и эстетика Л. Н. Толстого. Вернувшись на родину, Нуайме вскоре (1911) эмигрирует в США, подобно многим сирийцам и ливанцам, составившим на рубеже XIX–XX вв. крупные колонии в странах Западной Европы и особенно Северной и Южной Америки. Писатель изучает право, историю искусств, печатается в литературных журналах. В 1920 г. он становится секретарем литературного объединения «Ассоциация пера», созданного ливанскими и сирийскими эмигрантами в США. Тесная дружба связывает его с лидером сиро-американской школы Джубраном Халилем Джубраном, Амином ар-Рейхани, Илийей Абу Мады, другими крупными ливанскими литераторами.

Ранние критические статьи Нуайме были объединены впоследствии в сборнике «Сито» (1923), в котором воплотились литературные идеалы Белинского. В 1914 г. в печати появляется первый рассказ писателя «Ее новый год», драматизм и художественное мастерство которого позволяет считать Нуайме основоположником этого жанра в арабской литературе. В 1916 г. выходит его первая пьеса «Отцы и дети», замысел которой навеян произведениями Тургенева. В последующие годы он выступает и как критик, и как поэт, пишущий и по-арабски, и по-английски, как автор блестящих реалистических новелл, проникнутых высоким гуманизмом, любовью к родине, сочувствием к человеческому горю. По возвращении на родину, с 1932 г., начинается самый плодотворный период в творчестве писателя. Он выпускает множество книг самых различных жанров, сборники публицистических и критических статей, эссе на арабском и английском языках («Этапы», «Припасы для будущей жизни», «Голос мира», «Свет и тьма», «Вдали от Москвы и Вашингтона» и др.), сборники рассказов («Высшие», «Абу Батта» и др.), мемуары, роман «Последний день», пьесу «Иов», сборник афоризмов «Виноград на дороге» и т. д.

Нуайме предстает перед нами как один из основоположников реалистической ливанской (арабской) прозы. Стремление следовать принципам реалистического искусства отразилось и в его критических работах, отмеченных влиянием русской литературы и демократической критики XIX в. Однако уже в ранних сочинениях Нуайме, например в философской повести «Воспоминания аль-Аркаша», возникает характерный образ героя-созерцателя, связанный с глубоко проникшими в сознание писателя идеями христианского вероучения. Впоследствии, после возвращения в Ливан, в творчестве писателя все более усиливаются мистические, неосуфийские настроения, отчасти объяснимые его внутренним протестом против неизбежного несоответствия между идеальным образом родины, возникавшим в его сознании в годы эмиграции, и открывшейся реальностью. Мистическое видение мира, иносказательность образов присущи как поэзии, так и прозе Нуайме этого периода. В его стихах огонь осмысляется как внутренняя сила души, ветер — как внешнее воздействие жизни, ослабляющее или гасящее этот огонь, земля (спокойствие) — цитадель души, песни поэта — это молитвы души, погруженной в глубины созерцания бытия. Своеобразная суфийская трактовка библейской легенды о Ное встречается в «Книге о Мирдаде» (1947), где Мирдад («возвращающийся») приходит к Ною, чтобы открыть ему глаза на истину. В повести «Встреча» (1946), следуя идеям рассказов и книги «Пророк» Джубрана, Нуайме обращается к теме метампсихоза, доказывая, что тело человека умирает, но душа переходит из одного тела в другое.