Жамцарано Ц. Монгольские летописи XVII в. — М.; Л., 1936.— С. 79—120.

Писатель средневековья. Его историческое сочинение «Драгоценный свод», законченное в 1662 г., получило широкое распространение в рукописном виде.

В «Драгоценном своде» имеется ряд легенд и преданий, которых нет в других летописях. Особый интерес с этой точки зрения представляет период XII–XIV вв. Одна из легенд объясняет происхождение имени Чингис. Перед провозглашением Тэмужина великим ханом пятицветная птичка в течение трех дней каждое утро чирикала «чингис-чингис». Новому хану и присвоили такое имя. Тут же объясняется, откуда взялась ханская печать (знаменитая «хас-бу»). Белый камень, на котором сидела птичка, треснул, из расселины появилась печать размером в одну квадратную пядь, украшенная резьбой. В это же время, гласит легенда, народ «бяд» получил название «хох монгол» (синие монголы).

Однажды, повествует другая легенда, сверху на руки Чингиса свалилась чаша с чудесным напитком. Когда он стал пробовать напиток, братья его выразили недовольство по поводу того, что Чингис один вкушает дар неба. Чингис передал чашу братьям, но напиток застрял у них в горле. Тогда они поняли, что зря завидуют Чингису, удостоившемуся милости Хурмасты, главы небожителей.

Далее Сагаан-сэцэн рассказывает, как Хубилай-хан принимал ламаизм. Он готов был стать последователем новой веры, но не соглашался при церемонии сидеть ниже очень молодого Пагва-ламы. Кончилось тем, что оба сели рядом, состоялась пышная церемония.

Любопытны рассказы Сагаан-сэцэна о последних днях юаньской династии. Когда из дома, в кагором родился Жугэ (Югэ), появилась радуга, обеспокоенные приближенные Тогон-то-мор-хана тщетно пытались предостеречь его. Он не внял их предостережениям. Более того, стал покровительствовать Жугэноёну и полностью доверял ему. Не поколебал Тогон-томора и вещий сон о борове с железными клыками, который метался по городу, не находя себе места. В это время на небе показались сразу солнце и луна. Хану разъяснили, что сон сулит утрату державы, а одновременное появление луны и солнца символизирует равенство ханов и простых людей.

Заговорщики оклеветали верного слугу хана Тогтага-тайшу, и он казнил его. Вскоре Тогон-томору приснился старик, который осудил хана за то, что он убил своего верного пса, тогда как на него идет чужой волк. Тогон-томор догадался, о ком говорит старик, и лама подтвердил его догадку. Теперь хан заметил и отсутствие Жугэ-ноена. Но он поздно понял все. Жугэ-ноён поднял восстание против Тогон-томора, и последний вынужден был спасаться бегством, воспользовавшись тем отверстием в стене, которое он видел во сне.

Тут же приводится известный по многим сочинениям «Плач Тогон-томор-хана» и другие рассказы.

Эрдэнийн товч. — Улаанбаатар, 1958 — 347 с.

Бира Ш. Монгольская историография (XIII–XVII вв.). — М.: Наука, 1978.

Михайлов Г. И. Литературное наследство монголов, — М., 1969.— С. 13, 33, 52–56, 112, 115.

Ученый, автор исторического сочинения «Золотое сказание».

В этом произведении Лубсан Дандзан касается времени, освещенного авторами «Сокровенного сказания монголов», а также периодов юаньского и «малых ханов». В «Золотом сказании» воспроизводится много старинных народньи легенд и преданий, которые не были известны авторам «Сокровенного сказания монголов». Среди них наиболее крупной является «Легенда о разгроме трех сотен тайчуудов», восхваляющая личную храбрость и отвагу шести полководцев Чингиса, которые убили сто человек из трехсот нападавших, а остальных обратили в бегство, захватив при этом коней и панцири. В заключительной части приводятся магтаалы — похвальные слова этим полководцам.

Интересна «Легенда об Аргасун-хуурч», главный герой которой верно служил Чингису, но однажды, выпив лишнее, взял золотой хуур хана. Покаянное слово избавило Аргасуна от казни.

«Беседа мальчика-сироты с девятью полководцами Чингиса» — произведение афористической поэзии. Полководцы высказывают свои суждения о пирах и вине. Однако простой мальчик сумел посрамить тех, кто считал себя мудрым.

«Похвальное слово Гилугэдэй-баатара сонвдского» посвящено Чингису и было произнесено над прахом последнего. Маггаал в данном случае играл роль надгробного слова.

В той части «Золотого сказания», которая посвящена юаньским императорам и их преемникам, приводятся «Плач Тогон-томор-хана», «Легенда о мудрой Мандхай», довольно подробный рассказ о Хуухайтаюу, отомстившей за себя и за убийство своего мужа. В книге имеется ряд более мелких произведений такого же типа.

Легенда рассказывает следующее: у Алан-гуа было два сына. После смерти мужа она родила еще трех сыновей. Это вызвало недоумение старших детей. Тогда Алан-гуа созвала всех братьев и дала каждому прут, с тем чтобы они переломили его. Это было сделано. Затем она каждому дала связку из пяти прутьев и велела поступить таким же образом. Пучок сломать никому не удалось.

После этого Алан-гуа сообщила им, что каждую ночь к ней являлся светлый человек и гладил ее. Проникал он к ней в комнату вместе со светом через верхнее отверстие юрты, а утром уходил, приняв вид рыжей собаки. Младшие дети — небесного происхождения, не чета простым смертным, уверяла Алан-гуа. Они станут владыками царств. А затем призвала всех пятерых держаться вместе, тогда их, как пучок из пяти прутьев, никто не сможет сломать.

Алтай товч. — Улаанбаатар, 1957,— 205 с.

Алтай тобчи / Пер. с монг., ввел., коммент, и прилож. Н. П. Шастиной. — М., 1973.— 439 с.

Бира Ш. Монгольская историография (XIII–XVII вв.). — М.: Наука, 1978.

Михайлов Г. И. «Сокровенное сказание» и «Алтай товч» // Материалы по истории и филологии Центральной Азии. — Улан-Удэ, 1962. — С. 82–89.

Рашипунцугу принадлежит самое крупное историческое сочинение монголов «Хрустальные четки». Начиная с древнейших времен автор доводит повествование до периода «малых ханов». Но большая часть книги посвящена юаньским императорам.

Интересен рассказ про Начин-баатара — родственника Чингиса. Упоминания о нем имелись и раньше у ряда авторов, но Рашипунцуг значительно расширил сведения о нем.

Мухулун — глава одного из племен — задавила повозкой несколько детей из племени жаланров за то, что они собирали на ее поле съедобные растения. Родственники погибших убили ее, шестерых ее сыновей, угнали табуны. Уцелели только седьмой сын — Начин-баатар и внук Хайду. Сначала Начин-баатар вернул табуны, убив при этом двух человек из племени жаланров и забрав их коней и сокола. Позже, собрав большие силы, он покорил жаланров. Кончилось все тем, что Начин-баатар стал сам главой нескольких племен, обеспечив такое же положение и Хайду, своему племяннику.

Иначе, чем у других монгольских авторов, выглядит и юный Тэмужин. Так, в «Хрустальных четках» ничего не говорится о нападении мэргидов и тайчуудов и о том, как Тэмужин спасался бегством, оставив на произвол судьбы свою жену. Ничего не рассказывает Рашпунцаг о племени Тэмужина тайчуудами, о пребывании в плену и бегстве из плена.

Оригинален автор «Хрустальных четок» и в той части своего произведения, где говорится об Елюй-чуцае. Этот сановник изображается умным и прозорливым человеком, оказавшим большое влияние на ход событий. Ему приписывается инициатива в упорядочении пользования почтовыми станциями. Оказывал Елюй-чуцай влияние и на ход военных операций. Однажды он отговорил хана идти на мусульман хой-хоев, мотивируя свой совет тем, что путь далек, лошади, пока туда дойдут, отощают. Другой раз он спас от уничтожения город, заявив, что пустая земля хану не нужна. Однажды хан хотел уничтожить покоренное население, вырубить леса, а землю использовать для выпаса скота. Елюй-чуцай предотвратил разорение края.