Салье М. «Ожерелье голубки» и его автор // Ибн Хазм. Ожерелье голубки. — М.; Л., 1933. — С. VII–XLII.

Nykl A. R. [Ibn Hazm] // Ibn Hazm. Tawq al-hamama. — Paris, 1931.— P. XIII–CXXIV.

Palacios M.A. Abenhazam de Cordoba у su Historia de las ideas religiosas. — Madrid, 1927.— Vol. 1.

Petrof D.K. Introduction // Ibn Hazm. Tawq al-hamama. — St. Peteisburg; Leide, 1914.— P. VII–XXXVIII.

«Тысяча и одна ночь» — одно из самых популярных произведений восточной литературы. Эго многотомный свод сказок и новелл, части которого создавались в течение нескольких столетий (примерно с X по XVI в.).

В основу свода, по-видимому, лег арабский перевод индийских преданий из персидского сборника «Тысяча сказок», обрамленный историей сказочницы, оттягивающей своими рассказами грозящую ей смерть. «Тысяча и одна ночь» обрамлена сказкой с аналогичной фабулой: царь Шахрияр, рассердившись на вероломную жену, решил каждую ночь брать себе наложницу с тем, чтобы наутро ее казнить. Так погибло множество несчастных женщин. Чтобы предотвратить гибель новых жертв, дочь царского визиря Шахразада соглашается стать женой царя и во время брачной ночи начинает рассказывать ему занимательную историю, которая к утру обрывается на самом интересном месте. Стремясь услышать продолжение рассказа, царь откладывает казнь Шахразады до следующего утра. Шахразада рассказывает свои сказки в течение тысячи и одной ночи, пока полюбивший ее царь не отменяет казнь.

В эту емкую форму на протяжении столетий сказочники и переписчики включали все новые и новые рассказы, причем некоторые из них поныне бытуют и как самостоятельные произведения. Свод существует в нескольких редакциях, различающихся и по составу, и по расположению новелл. Новеллы арабского происхождения делятся по месту их включения в свод на багдадские и каирские. Ранняя багдадская редакция под названием «Тысяча ночей» сложилась, по-видимому, в X–XI вв., когда к индийской основе были добавлены местные арабские рассказы. К XIII–XIV вв. относится оформление каирской части свода, пополнившегося за счет рассказов египетского происхождения. Последняя каирская редакция датируется XIV–XVI вв., когда свод сложился полностью и получил окончательное название, происходящее, очевидно, от персидской идиомы «Тысяча один», означающей «очень много». Создатели последней редакции поняли эту идиому буквально и добавили в свод то количество рассказов, которое доводило число ночей до тысячи и одной. Расположение рассказов в своде в основном носит случайный характер. Рассказы «Тысяча и одной ночи» весьма разнообразны, среди них встречаются и волшебные сказки, и бытовые новеллы, и рассказы о путешествиях, и рыцарские повести, и дидактические притчи о животных, и легенды, и исторические, а также бытовые анекдоты, и т. д. Кроме того, в свод включено более тысячи поэтических отрывков. Название «сказка» в точном смысле этого слова применимо лишь к незначительной части рассказов Шахразады, большинство которых носит ярко выраженный бытописательный характер.

Большинство волшебных сказок (или фантастических новелл) «Тысячи и одной ночи» — индийского происхождения. Эти сказки поэтичны, изящны, занимательны. Действие в них движут сверхъестественные существа, помогающие или мешающие героям (см. «Сказка о купце и духе», «Сказка о рыбаке», «Царевич Бадр и царевна Джаухар» и др.). Примером фантастической новеллы египетского происхождения может служить широко известная сказка «Аладдин и волшебная лампа».

Новеллы из городской жизни принято подразделять на багдадские и каирские (по месту действия). Содержание багдадских новелл чаще всего любовно-эротическое, завершаются они обычно счастливой развязкой, наступившей благодаря вмешательству «доброго» халифа Харун ар-Рашида, сказочный облик которого весьма далек от его исторического прототипа (см. «Рассказ о Ниме и Нуме», «Рассказ об Уне аль-Вуджуде», «Повесть о Нураддине и его брате» и др.). Каирские новеллы, значительная часть которых также строится на эротическом сюжете, отличаются от багдадских более выраженной социальной окраской. Герои каирских новелл обычно мелкие купцы и бедные ремесленники, наделенные здравым смыслом и находчивостью: по ходу действия они хитрят и изворачиваются, переживают забавные приключения и совершают ловкие плутовские проделки, а в конце концов добиваются успеха (женятся на принцессе или сами становятся царями). Царь в этих новеллах обычно изображается иронически, а его визирь откровенно враждебно. Сверхъестественные силы здесь также особые: герою обычно служат джинны, слепо подчиняющиеся тому, кто владеет властвующим над ним талисманом. Таким образом, действия волшебников, подчиненные воле и поступкам людей, естественно вписываются в весьма реальную и исторически достоверную картину жизни египетского города периода правления мамлюкских султанов и турок (см. «Рассказ о Мааруфе-башмачнике»).

К бытовым новеллам близки по материалу бытовые и исторические анекдоты: короткие забавные рассказы о смешном или необычном происшествии, остроумной полемике, ловком ответе и т. д. В рассказах этого жанра немалую роль играет «ночная» жизнь города (описания ночных приключений халифа, различных форм разврата и т. д. — см. «Рассказ о Харуне ар-Рашиде и невольницах», «Рассказ о женщине и медведе», «Рассказ о девушке и обезьяне» и т. д.).

Исторические анекдоты перекочевали в «Тысячу и одну ночь» из антологий и трудов средневековых арабских историков. Герои их — обычно известные исторические личности: Александр Македонский, мамлюкские султаны, персидские цари, а чаще всего — Харун ар-Рашид.

Значительное место в рассказах Шахразады занимают назидательные истории и притчи о животных, восходящие в основном к индийским источникам (см. цикл «Джиллиад и Шимас», рассказ об умной рабыне Таваддуд, посрамившей своей мудростью ученых, живших при дворе Харуна ар-Рашвда, цикл о мудром Синдбаде и др.). Эти истории составляют самую скучную и бледную часть свода.

Особняком стоят два больших рыцарских романа «Повесть о царе Омаре ибн ан-Ну’мане» и «Рассказ об Аджибе и Гарибе», сложившиеся, по-видимому, в XIII в. в феодальной среде и включенные в «Тысячу и одну ночь» на позднейшем этапе оформления свода. Герои этих романов наделены всеми традиционными рыцарскими добродетелями — это мусульманские богатыри, храбрые и великодушные борцы за распространение ислама. Здесь совершенно отсутствует фантастический элемент, отодвинута на задний план и любовная тематика; основная тема повестей — «священная война» против немусульман, изображение которой проникнуто религиозным фанатизмом.

В это же время в свод была включена и повесть о Синдбаде-мореходе, основанная, по-видимому, на книге персидского мореплавателя Бузурга ибн Шахрияра «Чудеса Индии» (середина X в.), в которой собраны рассказы капитанов о путешествиях в Индию, Восточную Африку и на острова Тихого океана. Таким образом, в основе фантастических приключений Синдбада-морехода лежит реальный опыт купцов и моряков средневекового Ирана, проводивших свою жизнь в опасных плаваниях в далекие неведомые страны.

В целом сотканная из богатейшего и разнообразного материала «Тысяча и одна ночь» дает почти всестороннюю картину жизни позднесредневекового общества и является ценнейшим культурно-историческим памятником эпохи.

Художественный метод рассказчиков, совокупными усилиями на протяжении веков создававших этот сплав народной фантазии и опыта, весьма элементарен. В новеллах действуют условные типы (царь, визирь, купец, ремесленник, судья, колдунья, нищий и т. д.), чьи качества не проявляются в поступках, но лишь описываются рассказчиком наряду с прочими реалиями. Однако живой юмор, неисчерпаемая фантазия и удивительное искусство занимательного рассказа и поныне обеспечивают этому собранию широкую популярность во всем мире.

Книга тысячи и одной ночи: В 8 т. / Пер., вступ. ст. и коммент. М.А. Салье; Под ред. И. Ю. Крачковского — М. — Л.: Academia, 1932–1939.