Зато, когда соревнования закончились, меня поздравили. Все знакомые. И незнакомые люди. Подходили. Пожимали руки. Обнимали.

Какая-то девушка подарила букет цветов. Другая попросила автограф. Я стоял с золотой медалью на груди. И с дипломом в руках.

На медали выгравировали двух дерущихся каратистов. Один застыл в прыжке. С вытянутой для удара ногой. Другой защищался. Ставил блоки. Надпись: «Первый чемпионат СССР по карате. Ашхабад, 1971 год».

Поздравил даже Щепкин. Подошел, тоже пожал руку.

— Ну, молодец, Ермолов. Ты заслужил это. Я знал, что ты на это способен.

Сам тихонько вздохнул. Жалел, наверное. Что я не выступал за его клуб.

Ну, а что поделать? Я ушел не по своей воле. А он меня выгнал.

Ладно. Белоухов тоже поздравил. Правда, в своей привычной манере. Сдержанно и сухо. Просто пожал руку. Буркнул: «Молодец». Я поклонился ему.

— Если бы не вы, этой победы не было.

Белоухов кивнул.

— Вот-вот. Помни об этом. Ты по многим параметрам уступал соперникам. Работай над недостатками. Теперь на тебе еще большая ответственность. Если хочешь сохранить титул.

Он собрался уходить, но я еще не закончил.

— Сенсей, я хотел спросить насчет черного пояса. Как я могу получить его?

Белоухов удивленно посмотрел на меня. Он совсем забыл, что я только желтый.

— Ты победил в чемпионате СССР. Это приравнивается к получению мастера спорта. А мастер спорта автоматически имеет право на черный пояс. Думаю, после твоих побед, ни у кого не будет возражений. Приедешь в Москву, проведем показательный экзамен. И после этого присвоим тебе пояс. А потом потихоньку сдавай другие экзамены. На кю. И получишь там аттестацию. Пока не дойдешь до первого дана. Одно другому не мешает.

Ну вот и отлично. Устроилось благополучно.

После соревнований прозвучала заключительная речь организаторов. В которой сообщили о создании всесоюзной федерации карате.

Хорошая новость. Почти на десять лет раньше. Чем в моей реальности. Можно много чего успеть.

А потом торжественный ужин. В ресторане гостиницы «Интурист». Считался самым крутым в городе. Рядом с Академическим театром драмы имени Молланепеса.

Помимо организаторов, туда пригласили и победителей. Вплоть до бронзовых медалистов.

Многие угощались спиртными напитками. Я отказался. Вместо этого выпил кофе. Здесь его очень хвалили. Действительно, вкус просто изумительный.

Помимо кофе, подали и национальные блюда. На этот раз я не стал отлынивать. Умял все с удовольствием.

Потом глядел, как танцуют девушки. Хотел тоже повеселиться. Но почувствовал дикую усталость. И отправился спать.

Вернулся я поздно. Вахтерша даже сначала не хотела открывать. Я полчаса барабанил в двери.

— Эй, я же сказала, не приходить поздно! — закричала вредная администраторша. Не открывая дверь. — Уходи, не то милицию позову.

А куда же мне идти? Я снова тарабанил в дверь. Пусть хоть кого вызывает. Надо будет, выломаю дверь ко всем чертям.

— Эй, ты чего шумишь? — сзади, откуда ни возьмись, появился милиционер. Усатый и смуглый. В шлеме. Постовой. — Чего случилось?

Я объяснил ситуацию.

— Эх, ты чего опаздываешь? — огорчился милиционер. — Порядок нарушаешь. Что делать будем? Ну-ка, покажи документы.

Вот дерьмо. Не предлагать же ему взятку. На вокзал идти ночевать, что ли? Все равно у нас поезд завтра. Или опять в парк неподалеку?

— Эге, подожди, ты же Ермолов, — удивился милиционер. Почесал нос. — Я же тебя сегодня во дворце спорта видел. Ты очень хорошо сражался. Ты же чемпион СССР. Почему эта дура тебя не пускает?

Он сам начал барабанить в дверь и ругаться на туркменском. Хозяйка начала кричать в ответ. Но потом вынуждена была уступить.

Милиционер пожелал мне приятных снов. И козырнул на прощание. Хм, оказывается, в славе есть свои преимущества.

Егор дрых мертвым сном. Я тоже завалился спать. До рассвета осталось четыре часа. А ведь я хотел помедитировать в парке.

Путешествие обратно заняло чуть больше времени. Также на поезде. Из жарких земель Туркменистана до дождливых осенних городов на севере. Москва встретила нас холодом и ливнем.

Мы разошлись по домам. Вернее, я отправился в общагу.

— Ого, вот наш победитель! — сказал Крылов. Он лежал на кровати. Читал книгу. — Явился. Не запылился.

Остальные двое обитателей нашей комнаты ушли в библиотеку.

— Ну, давай, рассказывай, — Олег жаждал подробностей. — Я хочу знать. Как все было?

Рассказ растянулся до ночи. Крылов еще не потерял интереса к карате. Расспрашивал все детально.

На следующий день я поехал в универ. Закрывать все долги. Продемонстрировал медаль и диплом. Деканшу это не впечатлило.

— Хорошо, конечно, но это ведь не олимпийская медаль, — заметила она. Вот вредина. — Но все равно поздравляю. А теперь займись учебой. Подтяни все «хвосты».

И потянулись серые будни. Сопровождаемые дождливой погодой. Впрочем, не сказать, что прям совсем серые.

Почти сразу выяснилось, что я чемпион карате. Этот вид спорта тогда был на подъеме. На сумасшедшем подъеме.

Все считали, что карате — это боевая магия. И каратист может уделать любого. Движением мизинца. А то и просто шевелением бровей.

Соответственно, девочки пищали от восторга. И усиленно старались привлечь меня.

Я не шучу. Раньше не могу сказать, что я был популярный. А теперь все изменилось.

Слухи о моем статусе в мире карате просочились среди студенток. И они поголовно флиртовали со мной. Выбирай, не хочу.

Кстати, та самая Оксана, из-за которой я схлестнулся с сокурсником, тоже открыла на меня охоту.

Каюсь, я поддался ее чарам. Слишком хороша, чертовка. Тут и ангел не устоял бы. Мы встречались несколько дней. Ее ухажер не осмелился возражать. Помнил о моей грозной репутации.

А потом я продолжил тренировки. Оксана быстро охладела. И отпала. Я для нее просто экземпляр для коллекции. Поэтому я особо не обольщался.

О чем я действительно жалел, так это об отсутствии тренера. Который мог разобрать мои минусы во время поединков. Посмотреть со стороны. И дать дельные советы. Над чем надо работать.

Впрочем, я и сам это чувствовал. Вернее, знал.

У меня проблемы с маневренностью. И быстротой.

Мои силовые занятия дали мне фантастическую мощь. Но убавили скорость. И умение двигаться. Я во многом брал просто силой. А не искусством. Это надо срочно исправлять.

В идеале хотелось бы сохранить таранные удары. И в то же время приобрести неуязвимость. За счет гибкой тактики. Быстрой работы ног и корпуса.

Над этим надо думать. И тренироваться. Лучше всего в спаррингах. Ну, и еще с легкими грушами. И манекенами.

А еще для отработки блоков и ударов я сколотил макивару. Не хотел больше уродовать деревья в парке.

Вкопал в землю массивное бревно. Там же, в ближайшем скверике. Обмотал веревкой. И лупил ежедневно. Вернее, два раза в день. Утром и вечером.

А еще прицепил чурбан на веревке. Повесил на ветку дерева. Толкал его и уклонялся. Потом повесил еще один. И еще. И еще.

Толкал их все одновременно. И старался пройти между ними. Чтобы ни один не коснулся меня.

Поначалу было трудно. Деревяшки то и дело колотили меня. Потом приноровился. И уже скользил между ними. Без особых усилий.

Иногда помогал Олег. И другие ребята. Из клуба Щепкина. Пару раз в неделю мы тренировались в парке.

Я как раз отрабатывал передвижения. Парни должны были достать меня. Ногой или рукой. А я не мог бить в ответ. Только ставить блоки. И уклоняться.

Поначалу тоже пришлось тяжко. Я же говорю, с динамикой у меня проблемы. Хотелось работать просто. Как я привык. Отбил удар, контратаковал. И выбил из противника дух.

Вот только как быть, если враг юркий и скользкий? Как мангуст. И при этом обладает сильными ударами? То есть, превосходит меня? Прикажете проиграть?

Поэтому пришлось менять тактику. Двигаться больше.

Кстати, я также продолжал работать над силой удара. Для этого просто все время отжимался на кулаках. И тягал гири с гантелями. Почти непрерывно.