— Возможно, мы это ещё не проверяли.

— Старшее поколение алани показало, что не намерено вмешиваться в дела житейские, но в случае надобности станут заслоном от катастрофы, — продолжала рассуждать Шайя. — Это хорошая страховка от большой беды. Я очень рада, что совет вождей пришёл к этому решению, признаться, ожидала, что будет хуже.

— Значит, ты считаешь, что нам нужно принять одарённый молодняк Старка?

— Кацу! — встрепенулась Шайя. — Я же тебе ещё не сказала…

Сообщение о приходе бывшего маршала Харадо оборвало девушку на полуслове. Она быстро сняла с плиты загустевший корд и, с сожалением посмотрев на приготовленные для взбивания белки, бросилась к себе переодеваться.

— Шайя, это неформальный визит! — крикнул ей вдогонку Кацу.

«И что теперь, — ворчала она, — поверх ночной сорочки накинуть халатик?»

Она слышала мужские голоса, которые удалились на кухню, но выйти не могла. Надев бриджи и топик, Шайя всё никак не могла справиться с волосами.

«Пора стричься!»

Наконец, хозяйка вышла встречать гостя и с удивлением наткнулась на взбивающего белки мужчину.

— Я ваш фанат, барышня, — сообщил он, — и смотрел все ваши фильмы. Не волнуйтесь, безе — одно из самых моих любимых лакомств, и я всё делаю по инструкции.

Шайя выдохнула и рассмеялась.

Бывший маршал выглядел намного моложе профессора Ниярди и язык не повернулся бы назвать его дедом, хотя прожитые годы отражались в глазах. Он был массивнее Кацу и выше его ростом, хотя Шайя точно знала, что модификаций в его теле нет.

«Старая кость», — просилось ей на ум определение.

Дед и внук походили друг на друга, но одновременно сильно отличались. Одна порода, но вот… Маршал был из тех, кто может отчудить, выкинуть такой номер, что глаза у всех полезут из орбит, а Кацу — нет. Его чудинку задушит на корню ответственность и мысли о том, как это повлияет на других. С возрастом это либо усугубиться, либо наоборот — он перерастёт боязнь ошибиться.

— Хорошо, спасибо, — Шайя достала пакетик с бобами какао и попросила Кацу их смолоть. — Не откажетесь от кружки бодрящего напитка?

— Мечтал попробовать ваше какао! Самому мне некогда было варить, а мой повар покупает готовый порошок, из которого уже выжали все полезные вещества.

Вместе они быстро поставили безе сушиться в духовой шкаф, заварили и процедили какао, выставили на стол имеющиеся запасы из холодильника и сели.

— Неужели вы тоже не в курсе, что задумали старковцы? — обратилась Шайя к гостю.

— Да кто ж их знает? Наши ребята вместе с ними освободили несколько космических станций и колонию, прибрали к свои рукам то, что имперцы не успели вывезти.

— Кому теперь будут принадлежать освобождённые станции? — поинтересовалась девушка. — Одна из них ведь была общей, а другие раньше принадлежали нашим соседям.

— Вопрос вопросов! — довольно ответил мужчина, удовлетворённый проявлением любопытства юной невестки к делам. — Наши соседи потеряли самостоятельность, не удержали своё имущество, так что, кто кровь проливал — того и имущество!

— Тогда военные действия не являются освободительными, — заметила девушка.

— Не совсем так, имперской колонии вернули статус свободной планеты. Конечно, несколько лет они вынуждены будут выплачивать ресурсами за своё освобождение, а в остальном их свобода принадлежит им.

— Так может, старковцы хотят сделать заявление на эту тему? У нас по всем каналам транслируют, что свобода бесценна, и мы не должны уподобляться имперцам.

— У нас ещё митингуют по поводу того, что мы зря льём кровь наших воинов, — возразил старший Харадо, намекая на наличие противоборствующих мнений по поводу происходящего. — Мы изнежили своих обывателей, и они тонут в теоретических рассуждениях, поддаваясь харизме ярких личностей, которые, между прочим, не всегда болтают по глупости!

Шайя выпила сразу полкружки остывшего какао и посмотрела на часы. Оставался ещё час до выступления старковцев.

— Дорогая жена моего внука, могу ли я попросить вас об одолжении?

Шайя улыбнулась, приосанилась и чинно кивнув, томно произнесла:

— Просите!

Мужчина потёр ладони друг о друга, и словно в прорубь прыгнул:

— Прогноз!

— Прогноз? Какой? — Шайя не могла не улыбаться деду Кацу.

— Для меня! Профориентация!

— Оу, — приоткрыла она в удивлении рот, а потом поняла, что деятельному человеку трудно сидеть дома, а из-за негласной опалы он не понимает, где может применить свою энергию. — Да, сейчас-сейчас… Кацу, отсядь в сторонку… оу! Дорогой, сходи полей цветочки, хотя… это же бесполезно отсылать тебя куда-то?

Оба родственника хмыкнули и с ожиданием уставились на девушку.

— Ну что ж, предрасположенность к политике очевидна и всё так же первостепенна для вас, а вот военное прошлое отходит на дальние планы. Господин Харадо, предлагаю к вашему рассмотрению профессию эксперта или консультанта. Сейчас стало модно выступать на публике с оценкой деятельности разных ведомств, в том числе правительства, так что можете устроить словесное сражение в студии.

— Хм, как-то это непривычно… клоун я, что ли?

— Вопрос в организации, — не согласилась Шайи. — Если у вас будут достойные оппоненты, то передача получится интересной и серьёзной.

— Ну что ж, подумаю. А консультант? Это как ваш неугомонный дядюшка?

— Да, как он. Можно консультировать членов правительства, можно начитывать лекции в академии для старших курсов. Дяде нравится.

— У меня энергии не хватит всем сразу мозги проедать, — ворчливо отозвался мужчина.

— Но это не всё, что я могу предложить, — продолжила Шайя, — вы, оказывается, сластёна! На северной стороне Алайи в следующем месяце назначена грандиозная ярмарка и конкурс кондитеров мира. Попробуйте, подайте заявку на дегустатора. Вам участие в этой ярмарке принесёт радость и новые знакомства.

— Пф-ф! — старший Харадо несерьёзно вытаращил глаза. — После того, что я услышал о себе, предлагаю отбросить церемонии и общаться неформально.

Шайя весело фыркнула и кивнула:

— Хорошо, господин Имрус. Я продолжаю?

— Давайте, добивайте старика, госпожа Шайя. Судить плюшки мне ещё никто не советовал!

— Приятное хобби должно быть у каждого человека, — она поднялась и достала из холодника остывший лимонный курд. — Прошу, угощайтесь. Можно надкусить вот эти маленькие булочки и ложечкой вложить курд внутрь, а можно на печенье сверху.

Кацу и его дед занялись дегустацией, а Шайя долго вглядывалась в видимые ей символы возле Имруса Харадо.

Он оказался довольно разносторонним человеком и его многое интересовало, но большинство символов были переменными. Она могла истолковать это только тем, что способностей у бывшего маршала хватит реализовать себя в новой сфере интересов, а вот надолго ли это увлечёт его?

— Как у вас со спортивной подготовкой?

— Не жалуюсь, — настороженно ответил гость.

— Тогда попробуйте себя в водном сплаве. Вам жизненно необходимы яркие эмоции.

— Дорогая моя родственница, чем я вас обидел, что вы посылаете меня к безумцам?

— Почему безумцам?

— Шайя, — обратился к ней Кацу, — уже неоднократно ставился вопрос о запрете данного вида отдыха, но поскольку он мало популярен, то оставили пока, как есть.

— Ну, знаете, если бы мой дядя был помоложе, мы с ним вместе попробовали бы, и он не озвучил бы столь нелепую отговорку! — возмутилась Шайя, совершенно точно зная, что вывешивает красную тряпку перед быком.

— Ниярди — и водный сплав?! Да он только и умеет, что указкой по голове умным людям стучать!

Кацу в удивлении повернулся к деду, а Шайя, прикрыв рот ладошкой, засмеялась. Она не ошиблась: между профессором и бывшим маршалом присутствует какое-то состязание.

— Дед, допивай и идём в гостиную смотреть выступление старковцев.

Шайя хотела по-быстрому навести порядок на столе, но Кацу вновь обнял её:

— Как же я счастлив! — прошептал он ей. — Ты не устала?

— С чего бы? Я ещё когда проснулась, собиралась сегодня заняться домашними хлопотами.