— Мухаммед, — коротко произнес Ричард.

Араб победно ухмыльнулся, быстро стрельнул глазами в Носителя Тотема Весов. Гвион напоминал ледяную статую. Равнодушный, бесстрастный. Ни одна черточка не дрогнула на лице седого Властителя. Повелитель Ветра опустил голову, выражая покорность воле Главы. Но буквально каждый в зале ощутил вокруг Гвиона ауру колючего бешенства. Соседи седого дрогнули, невольно отсели чуть подальше.

Послышалось шуршание. По кругу из рук в руки передали толстый конверт. Лев принял, надорвал уголок и извлек стопку бумаг. Быстро пробежался взглядом по строчкам. Перевернул страницу, принялся изучать дальше. Лицо Ричарда медленно мрачнело. Темные угольки-глаза разгорались яростью. Глава отложил бумаги, посмотрел на Повелителя Ветра.

– Гвион, тебе выражают вотум недоверия, – отрывисто произнес Первый Старейшина. — Имеются доказательства предательства.

Властители зашевелились. Переглядывались, шептались. Посматривали на Повелителя Ветра с недоверием и злостью. Пламя факелов и свечей заволновалось, задрожало. Гвион продолжал сидеть неподвижно. Выдержал паузу, бесстрастно проскрипел:

– В чем обвиняют?

– Покушение, — веско обронил Ричард, развел руками. — На нас всех. Мощный синтетический яд подсыпан в вино. В твоем кабинете найдены флаконы из-под отравы. Явно «фонят» твоей аурой. К тому же документы подтверждают: занимаешься подрывом нашей мощи. Бумаги свидетельствуют о тайной подготовке к диверсии нескольких крупнейших мировых банков. Даже без помощи аналитиков понятно — твое влияние возрастет неимоверно.

Голоса стали громче. Седой Старейшина оказался в перекрестье злобных и недоуменных взглядов. Властители потрясали кулаками, брызгали слюной, кривились и скалились. В глазах многих вспыхивали угрожающие огоньки. Зазвенело стекло, раздался треск. По полу рассыпались осколки, потухло несколько свеч.

– Прошу тишины, – сказал Глава Совета.

И хотя произнес негромко, голос перекрыл всеобщий гул. Старейшины будто проглотили языки, многие побледнели. Успокоились, откинулись на спинки стульев. Ричард подождал, задумчиво пожевал губами. С подозрением посмотрел на спокойного и умиротворенного араба. Интриги и подставы - не редкость среди Властителей. Но Старейшины понимали: любой конфликт отразится на мировой арене, может нарушить хрупкое равновесие. А это опасно в мире, где каждая более-менее развитая держава обладает ядерным оружием. Игра по переделу влияния шла. Но никогда не переходила разумную грань.

Ричард сжал кулаки, глубоко вздохнул. Вновь обратил взор полыхающих яростью глаз на седого. Гвион сидел молча, будто чего-то ждал.

– Твое слово, – ровно сказал Глава Совета.

– Обвинения беспочвенны, – холодно проскрипел Гвион, не поднимая взора. – Более того – глупы.

– Объяснись, – потребовал Лев.

– Неужели думаете, я способен на подобную дурость? – медленно сказал Повелитель Ветра. – Яд? Да, мы ослабели. Но не настолько, чтобы отрава могла убить. Максимум, что грозит любому – несварение желудка. Если бы я задумал сбросить вас, поверьте… никто бы не догадался. И оставить флаконы в собственном кабинете – очередная глупость. Документы сфабриковать раз плюнуть.

– То есть ты отрицаешь вину? – кивнул Ричард.

– Естественно, – ответил Гвион. – Бездарные попытки уличить в предательстве просто смешны.

Старейшины затаили дыхание, переглядывались. И лишь трое сидели с кривоватыми улыбками на губах. Высокий красавец-араб. Сухой и темноволосый, глаза – как две маслины. Лицо гордое и холодное. И два грека. Один непомерно толст. Лицо одутловатое и широкое, жирные щеки в нездоровом румянце. Губы полные и слюнявые, глаза маленькие как пуговки и масленые. Любой специалист по физиогномике сразу б определил, что человек подвержен страстям и порокам. А вот его брат по крови был чрезмерно худым и даже иссохшим. Настолько маленького роста и хрупкого телосложения, что казался карликом. Лицо узкое, будто расплющенное по вертикали, и неприятное. На фоне впалых щек выделялся горбатый как орлиный клюв нос, и карие немного косящие глаза… Дева, Скорпион и Рак.

Глава Совета пожевал губами, побарабанил пальцами по столу. Пламя в глазах притухло.

– В твоих словах есть логика, Гвион. Но порядок следует соблюдать. Доказательства присутствуют, обвинения выдвинуты. Перейдем к голосованию. В случае согласия членов Совета, тебя на двадцать лет отстранят от правления, владения разделят поровну. Суд произойдет на очередном заседании. Тебе есть, что сказать в защиту?

– Есть. Кто выражает вотум недоверия? – сухо спросил седой Властитель. – У меня есть право узнать этих… людей.

Лев поморщился, красноречиво посмотрел на араба. Улыбка умерла на губах южанина. Дева медленно поднял руку. Вслед за ним – толстяк и карлик.

– Так и думал, – скрипуче засмеялся Повелитель Ветра. – Мухаммед, Архил и Тигран. Самоуверенный и честолюбивый, но глупый араб. А еще неразлучная парочка наивных простаков.

– Гвион! – жестко произнес Глава.

Седой Властитель поднял голову. В бесцветных глазах отразилось пламя. Повелитель Ветра ни на кого конкретно не смотрел. Но каждый из Старейшин внезапно почувствовал себя неуютно. Люди влипли в спинки стульев, спрятались в тени. Лица троицы обвинителей помрачнели. Рак и Скорпион быстро переглянулись. Дело шло совершенно не так, как предполагалось. Весы слишком уверен в себе.

Губы Повелителя Ветра дрогнули.

– Вынужден огорчить, дорогие собратья. Я не позволю оклеветать себя. Кроме того бедный глупый Мухаммед не учел одной вещи – сейчас я обладаю чрезвычайными полномочиями. Соответственно… Да-да, я препредил попытку.

– К чему ты ведешь? – спросил Ричард.

– Чтецы Астрала, – ответил седой. – Запись кое-какого разговора.

Улыбнулся, положил на стол продолговатый молочно-белый кристалл. Вновь возник шум. Старейшины заволновались, переглядывались. Кто-кто бормотал о нарушении внутреннего пространства. Но неуверенно и вяло. Глава Совета жестом заставил умолкнуть, кивнул. Кристалл осторожно передали из рук в руки. Ричард принял, что-то беззвучно шепнул и закрыл глаза. Лишь секунду прислушивался к чему-то далекому, мыслил. Властители замерли. Установилась зловещая, гробовая тишина. Толстяк и карлик помрачнели, занервничали. Араб остался невозмутимым. Но в темных глазах появились отблески гнева, предчувствие поражения.

– Доказательства приняты, – низким рычащим голосом сказал Ричард. Открыл глаза и посмотрел на южанина, мельком взглянул на испуганных греков. – Стыдно, собратья. Очень стыдно! Наговаривать нехорошо.

– Есть аргументы, – сухо сказал араб.

– Молчать, – ласково произнес Глава Совета. – Ты знаешь, что полагается за подобное, Мухаммед. Наша власть держится на порядке и подчинении. Если неспособен сыграть умно, лучше не пробуй. А попавшись, признай поражение и прими наказание. Будешь прощен, со временем вырастешь в глазах Совета. Так достойнее.

Дева побледнел как полотно. Но в лице не изменился, остался равнодушным и сонным. Медленно склонил голову.

– Прошу прощения, – ровным голосом сказал Мухаммед. – Мое поведение недостойно. С благодарностью и надеждой отдаюсь на суд Совета.

Греки держались гораздо хуже. Карлик Тигран щерился в жесткой крысиной ухмылке. Нервно заламывал пальцы, хрустел суставами. Маленькие глазки пугливо бегали в орбитах. Толстяк хрюкнул, тряхнул щеками. Несколько раз порывался сказать, шумно сопел и отдувался. Потное лицо пошло красными пятнами, заплывшие жиром глаза зло сверкнули. Но натолкнувшись на взгляд Ричарда, Архил вздрогнул и опустил голову. Неопределенно махнул рукой, буркнул:

– Приношу… да, сожалею.

– Присоединяюсь, – эхом добавил хмурый Тигран. Согнулся на стуле, подарил арабу кислый взгляд.

– Замечательно, – подытожил Глава Совета. – Значит, Суд проведем позже. Решим, какое наказание понесут заговорщики…

– Я не выдвигал обвинений, – перебил Ричарда Повелитель Ветра.

– Разве? – непритворно удивился Лев, приподнял брови.