Напротив стоял высокий широкоплечий мужчина. Мощный и плотный как дуб, одетый в строгий деловой костюм. Голова как валун, мощная нижняя челюсть плавно переходит в раздвоенный подбородок. А еще тяжелые как у питекантропа надбровные дуги, нос картошкой, короткий ежик темных с проседью волос.

Данилов изогнул губы в угрюмой улыбке, шагнул навстречу и поднял руку.

Колючая молния вспыхнула в пятках, резко рванулась к голове. Внутренности завязало в узлы, мир потонул в алой яростной вспышке. Инстинкты, приобретенные за время жизни в лесу, перехватили управление телом. Один удар сердца – я в странном ступоре смотрю на давнего недруга… Рев и грохотание в ушах, пламя, холод, страх и ярость… Тишина, второй удар сердца. И картинка меняется. Я высоко над землей, упираюсь коленями в широкую грудь бравого майора спецназа. На левой руке намотан галстук, правой бью резко и хлестко. Костяшки обжигает, под кулаком хрустит, мокро хлюпает. Летят алые брызги, голова командира «храмовцев» болтается как у куклы. Я рычу, хакаю. Бью опять и опять, рука работает как поршень двигателя. В груди огонь, мир в глазах плавно сдвигается. Медленно и как-то лениво приближается асфальт. Мягкий толчок. И ко мне снова возвращается разум.

Я спрыгнул с оседающего на землю майора. Резко развернулся и нырнул в полутьму кафе. Споткнулся о бак с пивом, зарычал и отбросил прочь. Схватился за стойку, отчаянно крикнул:

– Вадька! Бежим!..

Друг не ответил. Я рывком воздел себя на ноги, перепрыгнул через столешницу. Быстрого взгляда хватило, чтобы понять – попались.

Ученик волхва прижимал к полу дюжего широкоплечего детину, одетого в деловой костюм. Мужик шипел от боли, скреб пальцами бетон. Но освободиться не мог. Вадик заломил руку, уперся коленом в позвоночник. Второй верзила валялся под столом без чувств. На лице глупое и ошеломленное выражение, руки безвольно раскинуты. Из приоткрытого рта обильно сочилась кровь, торчали острые обломки зубов. Еще два мускулистых дуболома держали друга под прицелом пистолетов.

– Стоять! – рявкнул один из детин, нацелил оружие на меня. – На пол! Быстро!

Я вжался спиной в стойку. Ситуация безнадежная. Даже если вырублю ближайшего, второй успеет выстрелить. Попробовать договориться? Нет, не получится. Хотя ребята напялили костюмчики, но по выправке и фигурам заметно – солдаты. Такие сначала стреляют, думают потом. Обмануть? Вряд ли получится. И чего доброго наткнусь на пулю. Одна из колбочек с лечебным зельем в кармане джинсов, захватил на всякий случай. Но даже волшебное пойло вряд ли затянет дырку в черепе и соберет по кусочкам мозги.

Пока я думал, спецназовец шагнул вперед и щелкнул предохранителем. Оскалил зубы, рыкнул:

– Тебе повторное приглашение надо? На пол, сука!

– Сашка! – совершенно спокойно произнес ученик волхва. – Не дергайся.

– Заткнись! – громыхнул второй боец, приставил пистолет ко лбу Вадика. – Отпусти! Быстро!

– Пошел ты! – ровно ответил друг. Поднял голову и с улыбкой посмотрел на верзилу: – Я твоему другу хребет сломаю.

В подтверждение слов внук Велимира немного надавил коленом в позвоночник взятого в захват бойца. Тот бешено взвыл, выгнулся дугой. Но почти сразу крик перешел в задушенное хрипение. Спецназовец обмяк и потерял сознание.

Как бы все сложилось в ближайшую минуту неизвестно. Но тут за моей спиной послышались нетвердые шаги, из-за стойки показался Данилов. Устало привалился к стене, сплюнул кровью и осмотрел поле боя.

«Неплохо!» – присвистнул я про себя. Командир спецназовцев напоминал боксера-профессионала после неудачного боя. Лицо страшно изуродовано. Под правым глазом наливался чернотой громадный кровоподтек, нос сломан. Кровь хлестала тонкими из рассеченной брови, ноздрей, рта. Стекала по подбородку и капала на пиджак.

В маленьких глазках сверкало бешенство, лицо кривилось в злобной гримасе. Данилов опять смачно харкнул, резко и довольно внятно сказал:

– Пошли вон!

Бойцы повиновались. Опустили пистолеты, отступили. Один вытащил из-под стола тело товарища, кое-как взгромоздил на плечо и унес на улицу. Второй помялся, глядя на Вадима. Друг плавно и не спеша встал. Верзила хрюкнул нечто нечленораздельное, уволок соратника в том же направлении.

Данилов потрогал сломанный нос и поморщился. Отер подбородок и с удивлением посмотрел на окровавленную ладонь. Лицо исказилось в злобной гримасе. Но майор сдержался, глубоко вздохнул и относительно спокойно сказал:

– Ну, здравствуй, Саня!

– Очень оригинальный способ здороваться, – холодно произнес я. – Я задержан?

Командир «храмовцев» угрюмо мотнул головой.

– Нет. Свободен. Высшее командование запретило трогать тебя и остальных.

– В таком случае, удачи! – быстро сказал я.

Развернулся и кивнул Вадиму. Ученик волхва молча пошел к выходу. Я направился следом. Но через пять шагов нагнал оклик Данилова. Голос бравого майора походил на грохот камнепада, настолько гневный и низкий.

– Саня! Надо поговорить.

– Не о чем! – отрезал я. Но остановился и оглянулся. – Мне прошлого раза хватило. Опять за старое? Поводок надеть и выдрессировать, чтоб лаял по команде? Уж извините, не куплюсь.

В глазах старого солдата полыхнуло бешенство. Данилов набычился, глянул исподлобья и рыкнул:

– Многое изменилось, Сашка! Наверху проанализировали результаты боя с тобой и главное – с той треклятой волшебницей. Командование перепугалось. Сильно. Там надеялись, что технологии помогут держать магию в узде. Но поняли – не получится. И решили по-другому… Я уполномочен предложить тебе помощь своего отряда!

Каждое слово майор ронял, словно тяжелые булыжники. Но видимо сообразил, что еще секунда – и я просто уйду, начал говорить быстрее. На широком лице застыло странное выражение: смесь бессильной злости, отвращения и угрюмой решимости. Заметно, что Данилову претит раскланиваться и уговаривать. С большей охотой надел бы наручники и приставил дуло автомата к спине. Но что-то мешало. Скорее въевшаяся привычка безоговорочно подчиняться приказам.

– Зачем? – спросил я нехотя.

Поколебался, посмотрел на застывшего у выхода Вадима. Друг наблюдал с отстраненным интересом. Лицо непроницаемое и темное, словно высеченное из куска скалы. Поза расслабленная, но чувствовалось – ученик волхва готов драться в любой момент. Вадим перехватил взгляд, легонько кивнул.

Уйти хотелось неимоверно. От предыдущего общения с Даниловым остались весьма неприятные воспоминания: заключение в холодном подвале, кровавый бой на территории заброшенного завода… Но наряду с гневом я испытал и любопытство. Если бы майор хотел схватить, то не пришел в штатском. Да и методы избрал другие: дубиной по голове, в багажник машины и на ближайшую базу «ХраМа». Хотя и доверять не стоит. Солгать для Алексея Григорьевича, как сигарету подкурить. А если учесть, что за ним стоит прожженное коррумпированное государство, слова и жесты надо трижды фильтровать, искать подтексты.

– Вы ведь собираетесь охотиться на других Носителей Старших Тотемов? – буркнул майор.

– С чего вы взяли? – хмыкнул я.

– Саня! – произнес Данилов с отвращением. – Мы не дураки. За твоей халупой в лесу давно ведется круглосуточное наблюдение со спутника. О пробуждении остальных магов тоже знаем.

– Тогда почему сами не накинулись? – поинтересовался я, добавил с ехидством: – Ведь планы изначально к тому и сводились.

Майор пожал плечами. Достал из кармана измятый платок и стал стирать кровь.

– Планы частенько меняются, – проворчал командир «храмовцев». Приложил платок к носу, попробовал остановить кровотечение. Ткань пропиталась, на пол часто закапало. Данилов поморщился и выбросил платок, сказал со злостью: – Наверху посчитали потери, сделали прогноз. И поняли, что удержать магов на привязи не сумеем. А один умник высказался о том, что ссорится с будущими Властителями невыгодно. И предложил сменить политику. Если не можем взять под контроль, надо помочь.

– В надежде, что новые маги не забудут о доброте… ммм… сих личностей, – догадался я.