На меня выскочил один из светлорожденных, попытался поднырнуть под клинок и ударить снизу-вверх, в живот или пах. Но лед подвел, и эльф поскользнулся, я встретил пинком кованого сапога. Перешагнул труп с лицом, что превратилось в кровавую грязь, разрубил очередного врага от ключицы до пояса. И пока выдергивал клинок, отшвырнул следующего ударом кулака. Догнал, обрушил на череп воющего Сына Леса тяжелый противовес…

Жизнь свелась к набору четких и простых движений, шагов, отскоков. Но напор постепенно усиливался, и я попросту завяз. Болью ожгло бедро, затем живот и поясницу. По спине потекло нечто горячее и липкое, на плечи будто рухнуло само небо, начало вгонять в землю.

Послышались голоса Рыси и Бера, звон железа, крики – и я сумел вздохнуть свободнее. Получил еще один коварный укол в живот, взъярился и кинулся напролом. Расшвырял врагов, с размаху развалил стену щитов и, отпустив бесполезный в толчее меч, замолотил кулаками.

Под латными перчатками ломалось, хрустело, брызгали фонтанчики крови, россыпью летели чужие зубы. А я бил и бил, без устали, с каким-то алчным остервенением и жестокостью. Меня пытались оттолкнуть, но без толку. Копья сразу стали обузой, дотянуться до кинжалов никто не успел. С флангов же прикрывали Рысь и Бер, добивали оглушенных и раненых.

И эльфы попятились. Сначала медленно, затем быстрее. Ярость и упрямство во взглядах сменились страхом. Зверь во мне требовал догнать и растерзать, но на плечо легла тяжелая ладонь, остановила.

– Волк, не надо, – с одышкой проворчал Бер, угрюмо посмотрел единственным глазом. – Хватит.

В горле родился рык, я сбросил чужую руку, но и сам понял – брат прав. Нельзя высовываться дальше самого узкого места ущелья, иначе попаду в окружение. Главное, дело сделано. Прорыв закрыт, а враги отброшены, отступают, оставив на снегу множество трупов.

В грудь ударило, осыпало щепками, клюнуло в наплечник, в шлем. Четвертую стрелу я поймал на излете, добавил совсем немного магии и метнул обратно. Далекая фигурка лучника на седой от инея сосне камнем рухнула вниз.

Осмотревшись, я кисло усмехнулся. Ущелье растеряло великолепие. Вокруг десятки тел, брошенное оружие, заросли стрел похожие на высохший камыш. Снег частично растаял, частично приобрел ярко-алый оттенок. Воняло гарью, слышались стоны.

Тьма! Сколько же раз я видел такую картину?

Пересчитав братьев, напрягся и повертел головой. Одного нашел лежащим у огромной глыбы льда рядом со скалами. Густо присыпало снегом, да и внешне выглядел пустой изломанной куклой. В броне торчало несколько мерцающих зеленым светом стрел, от ран тянуло чем-то едким и гнилым. Еще двое валялись недалеко от строя. У обоих подрезаны сухожилия, на животах глубокие раны. Неподалеку распластался мертвый эльф в деревянных латах, в снегу искрился зеленью изящный кинжал.

Значит, есть и ручное оружие с соответствующими заклинаниями. Надо запомнить, быть осторожнее. Остальные вроде живы, лечатся магией.

– Пойдем, – позвал Рысь. – Сейчас опять начнется.

– И постарайся не лезть вперед, – добавил Бер. – Не поддавайся безумию.

Предостережение отрезвило, я кивнул, принялся наспех затягивать раны. Заметил изумленные взгляды, и с раздражением осознал, что снова пользуюсь чужим исковерканным волшебством. Но лишь дернул плечом – работает и ладно. Хотел вернуться в строй, но услыхал тихий стон и невольно задержался, посмотрел на черноволосого эльфа у собственных ног.

Наверное, недавно остроухий был знойным красавцем. Но сейчас кожа на левой половине лица содрана до мяса, из дыры на щеке проглядывали мокрые кровоточащие десны с осколками зубов, волосы растрепаны. Судя по всему, сломан хребет, но губы шевелились, он с ненавистью шептал:

– Мы победим! Победим и убьем вас, зверушки… грязные животные, твари, ошибка Создателя! Начнем с детишек, перейдем на женщин…

«Долголетие стало проклятием, – подумал я. – В отличие от людей светлорожденные не умеют забывать. И как бы ни убегали от прошлого, все время натыкаются…»

Жалость смешалась с брезгливостью, сменились усталостью. Я вонзил в грудь раненого меч. Не ради мести и не из злобы, а просто избавил от страданий. Отвернулся и вошел в строй, пробрался в задние ряды. Поймал хитрую улыбку потного и раскрасневшегося Лиса, кивнул в ответ.

Да, мы живем, брат. Здесь и сейчас.

К сожалению, отдохнуть не получилось. Эльфийские войска перегруппировались и снова пошли в атаку. И снова клином. Узкое ущелье значительно снижало тактические возможности, да и строй можно пробить лишь таким образом. Это если не прибегать к уловкам, но время мощной магии пока не настало. Остроухие что-то готовили, а мы берегли силы, дабы противостоять удару.

Всему свое время.

Стрелы стали падать чаще, забарабанили по шлемам, наплечникам, панцирям. Наверху, на краях неприступных по идее скалистых уступов в очередной раз появились маленькие фигурки в плащах. Я не сдержался, сложил несколько Знаков в Печать и метнул в ближайшую скалу. Та заскрипела, затрещала и рассыпалась грудой мелкого щебня, похоронив под собой отряд лучников.

Полегчало, хотя я и заслужил недовольный взгляд Стража. Пожал плечами – мол, прости, больше не буду. Но чувства вины не испытал. Только смутное любопытство, направленное на привычный вроде бы способ создания заклинания. Однако и оно вскоре потухло.

Мы успели подготовиться, но удар все равно был страшен. Грохот казалось, взлетел к небу и разогнал тучи. Щитоносцы ухнули, крякнули, но уперлись в мерзлую землю и остановили напор. Вместе с другими мечниками я вступил в дело, и началась мясорубка, давка. Лезвие не резало, мяло и дробило шлемы и доспехи, кости, плоть.

Бой занял минут пятнадцать, но для меня растянулся на целую жизнь. И едва эльфийский вал откатился прочь, ноги подкосились. Я упал на одно колено, откинул забрало и вытер лоб жменей снега.

Никакая магия не могла помочь удержать подобный ритм. Особенно с таким соотношением сил. И светлорожденные далеко не последыши с их слабой магией, а старые, жестокие и хитрые враги…

– Как ты, брат? – с усмешкой поинтересовался Лис. Воин выглядел ничуть не лучше меня: лицо распаренное, ко лбу прилипли мокрые пряди волос, а в глазах тускло мерцала усталость. Из стыков лат били струйки пара, с кончика носа капало.

– Жив, – прохрипел я. Пересчитал собратьев и помрачнел, заметил еще пару зачарованных клинков в руках мертвых остроухих. Эта атака унесла пятерых, в том числе и ловкого Рыся.

Приятель заметил мою кислую мину, неожиданно легко рассмеялся.

– Ты чего?

– Большие потери, – проворчал я. Но сразу осекся, сообразив – фраза и чувства чужие. Какая к демонам разница? Живем столько, что смерть кажется избавлением и подарком. Пусть и не уходим по звездной дороге, а остаемся в Сущем бесплотными духами. – Не бери в голову.

– Дурак, – добродушно хмыкнул Лис. Глянул на эльфийскую рать, подмигнул. – Помнишь? Как когда-то… история повторяется.

– Или мы глупцы, раз за разом прыгаем на те же грабли, – ответил я чужой фразой. Дрогнул под порывом ветра, оглянулся и с недоумением посмотрел на Стража, который уходил к своей хижине. Любопытно, что там забыл?..

Но безмолвный вопрос остался без ответа.

Третья атака светлорожденных стерла шестерых, в том числе и Лиса. На этот раз эльфы поступили умнее. Один из отрядов лучников ухитрился скрытно пробраться по гребню скал и ударил в тыл. Мы и ахнуть не успели, как в строю образовалась новая брешь. Стрелы посыпались настолько густо, что возникло ощущение, будто стоим под ливнем. Одна зацепила Бера, и собрат упал, попытался зажать пальцами брызжущую из раны на бедре кровь. Вторая сбила шлем с рядом стоящего бойца, следующая тут же вошла в обнажившийся висок…

Остроухие хлынули как вода из прохудившейся бочки, набрасывались как мелкие муравьи на жуков. Кромсали кинжалами, старались бить в узкие щели между стальными пластинами. Упал еще один защитник, второй, третий, и линия обороны рассыпалась.