— По-твоему, рыбку можно взять без спроса только потому, что она живая? Маша, ты же взрослая девочка!

— Но ведь мама взяла Левку совсем без спроса, и теперь он живет у нас, — сказала девочка, указывая на брата, спящего в коляске. — Знаешь, почему?

— Почему?

— Потому что Левка живой.

Натан Валерьянович задумался, насколько сильно он деградировал, сидя в кресле перед раскрытой дверью балкона. Так сильно, что утратил способность понимать элементарные вещи, доступные младшим школьницам. Он отстал от жизни настолько, что разучился пользоваться телефоном и с ужасом отметил: с момента приезда он не позвонил никому, даже Оскару не сообщил адрес, не пригласил любимого ученика погостить. Впрочем, организационную работу за него всегда выполняла Розалия Львовна. Она же поздравляла с днем рождения его родственников, покуда те были живы. Она же напоминала, что пора бы взять отпуск. Она же в один прекрасный день собрала его чемодан, заказала такси до аэропорта и объявила бывшему супругу, что прежняя жизнь для него закончилась, а новая скоро начнется. То, что старая жизнь закончилась, Натан Валерьянович, с трудом, но все-таки осознал. Однако новая, обещанная ему жизнь, так и не началась.

В следующий раз, когда Розалия Львовна протирала супругу очки, ее тон уже не был таким снисходительным.

— Не понимаю, Натик, что ты о себе думаешь?! Кто за тебя позвонит Леде Ефимовне? Я позвоню? Как ты себе представляешь жить дальше, Натик? Ты собираешься занять кафедру, или хочешь зарабатывать игрой на виолончели у магазина, как тетя Фая?

— Я не умею играть на виолончели, — ответил Натан и продолжил созерцать бульвар.

Мимо Натана протекала жизнь, которая никак его не касалась. Жизнь за мутными стеклами очков, такая далекая, такая странная. Жизнь, которая однажды его заставит… Однажды она его просто вынудит позвонить Леде Кац. Эта чужая, такая ненужная ему жизнь.

Розалия Львовна перестала нервничать, когда Левкино здоровье пошло на поправку. Она молча обтирала тряпкой пустые полки, молча подавала кофе и вытрясала пепельницу. Лишь изредка позволяла себя напомнить супругу о том, что жизнь продолжается, что бывшему тестю Натана, Льву Марковичу, исполняется девяносто лет, семейство отправляется в Беер Шеву на торжество, и звонок от бывшего зятя не испортит семейного ужина. Даже наоборот. Льва Марковича, как бывшего кардиолога, всегда беспокоило здоровье Натана. А неблагодарный зять, который не хочет ехать, мог бы помочь упаковать в машину Левкину «колесницу».

Натан Валерьянович поднялся с кресла и выполнил просьбу Розалии. Он положил в багажник белой машины сумки и сложенную коляску. Положил и задумался: та ли это машина? Натан Валерьянович почесал затылок, обошел автомобиль, заглянул в салон, но, заметив на сидении старшую дочь с внучкой на коленях, успокоился и отметил про себя, что девочки здорово подросли.

— Хочешь сесть за руль? — спросила отца Алиса. — Если не хочешь, тогда, может быть, я сяду?

— Конечно, садись, — разрешил Натан.

— Тогда отойди от двери.

Натан отошел. Белая машина с коляской в багажнике уплыла и утонула в фонарях светофоров. На ее месте остался стоять молодой человек. Кудрявые волосы были собраны в хвост, руки утопали в карманах, глаза закрывали массивные зеркальные очки. У Натана Боровского екнуло сердце.

— Оскар… — прошептал он и сделал шаг, но человек исчез.

Натан не видел глаз за очками, но ученика узнал, потому что не мог не узнать. Оскар стоял перед ним на том месте, где только что находилась машина, и смотрел сквозь него, словно не видел в упор. Натана Валерьяновича пробил озноб. Он понял, что больше не может доверять глазам, но на всякий случай достал носовой платок и протер очки.

Молодой человек опять предстал перед ним. За спиной человека не было ни бульвара, ни светофоров. За спиной человека была абсолютная, кромешная, серо-зеленая пустота.

— Оскар, — повторил Натан и сделал еще один шаг, но ударился коленом о бампер чужой машины, и боль на мгновение вернула его в чувство.

Боль вернула на место светофор и бульвар. Молодого человека в очках больше не было. Натан огляделся вокруг, прошелся по тротуару, глянул за угол, и испугался, что сходит с ума. С этой мыслью и с ушибленным коленом он поплелся домой, но обернулся у двери подъезда, как будто кто-то окликнул его.

— Оскар! — в последний раз произнес Натан, но виденье не повторилось.

Боровский поднялся в кабинет, взял телефон, но не нашел кода Флориды. Он раскрыл телефонный справочник, но не смог прочесть ни слова на чужом языке. Он взял тетрадку и карандаш, вернулся в насиженное кресло и сосредоточился: «Что произошло? — спросил себя физик. — Почему контакта не получилось?» Он поймал идею одного несложного расчета, но не успел коснуться страницы. Вечности океан снова потек по бульвару в направлении моря. Натан задумался и не заметил, как пришел новый день, а за ним другой, третий. Розалия Львовна с влажной тряпкой снова вошла в кабинет. Заметив на коленях супруга тетрадь, она просто вернула ее на полку, а заточенный карандаш положила на стол.

Удивительное явление человека в зеркальных очках наблюдал нотариус семейства Боровских на даче, брошенной на его попечение, и тоже немало удивился.

— Неужели с автобуса шли пешком? — обратился он к человеку. — А я все слушаю, думаю, машина подъедет. Как добрались? — он разложил документы на капоте своей машины. — Попрошу ознакомиться с доверенностью. Имеете право проживать на площади Боровских, а также прописаться самому и прописать членов семьи. У вас есть семья?.. Вот мои телефоны, — сказал нотариус, не дождавшись ответа, и протянул человеку визитную карточку. Ему не понравились зеркальные очки, сквозь которые клиент осматривал его дипломат. Человек осматривал дом и сад, и даже трещины в фундаменте. — Дом новый, — отметил нотариус. — В прекрасном состоянии. Вот, ознакомьтесь с техническим паспортом… договора на воду, на электричество… Вас интересует, откуда трещина?

— Я знаю, откуда, — ответил человек.

— Желаете получить ключи?

— Спасибо у меня есть.

— Тогда распишитесь здесь, что ознакомились с документами, и здесь… распишитесь, — нотариус тыкал пальцем в бумаги, пока не заметил, что человек в зеркальных очках подозрительно рассматривает его самого.

— Мы ничего не забыли? — спросил человек.

— Как будто бы нет, — нотариус пересчитал бумаги и вопросительно посмотрел на клиента.

— Вы забыли мне сообщить о судьбе младенца. Мальчика, привезенного сюда в начале лета. А я забыл вам предложить гонорар за полезную информацию.

— Мальчика?

— Разве Натан Валерьянович не предупредил, что я приеду за ним?

— Но… семья Боровских увезла ребенка в Израиль.

— Сын Натана Валерьяновича меня не интересует. Я спрашиваю про сироту, которого привезла из Америки гражданка по фамилии Виноградова.

— Впервые слышу.

— Разумеется, информация стоит денег. Назовите сумму.

— Но у меня нет на этот счет никакой информации! — испугался нотариус и стал спешно собирать бумаги в портфель. — Что вы хотите? Я не слышал о привезенных младенцах и не видел здесь никого. Почему бы вам не спросить об этом лично Натана? Причем здесь я? Мне поручено передать доверенность и ознакомить вас с документами. Не мое дело устраивать судьбы сирот!

— И, тем не менее, — настаивал Оскар, — я заплачу, если вы соберете для меня информацию. Мне известно, что ребенок не переехал с семьей в Израиль. Он может быть только здесь. Найдите приют или семью, которая усыновила его.

Нотариус семейства Боровских ничего не обещал человеку в очках. История с сиротой его слегка напугала, а упоминание о гражданке Виноградовой отбило желание исполнять поручение. Он понятия не имел, кто эта дама, только слышал, как Розалия Львовна умоляла Алису близко не подходить к гражданке с такой фамилией. Не общаться по телефону и всяким способом избегать встреч, потому что эта женщина чрезвычайно опасна. Вероятно, Алиса нечто подобное замышляла, но Розалия Львовна была уверена: как только гражданка Виноградова появится здесь, непременно случится беда. Всем дочерям следовало усвоить технику безопасности проживания на одной планете с данной гражданкой. Нотариус семейства Боровских не на шутку обеспокоился за семью, когда однажды во сне увидел ведьму с младенцем. Он поменял замки, установил в подъезде видеокамеру и не велел супруге ходить по рынку одной, но человек в зеркальных очках с тех пор не появился ни разу. Даже не позвонил.