От удара стена пошатнулась, покачалась немного на хлипком фундаменте, и рухнула в траву, накрывшись портретом. Впереди показалась дорога. На обочине стоял знакомый автомобиль.

— Я хотел, чтоб ты понял о физике кое-что… — сказал Натан. — Теннис на девяносто процентов состоит мастерства и физической подготовки, но есть еще десять процентов удачи, ради которой мальчики, такие как ты, готовы подписаться под любым скотством. Так вот, эта удача — и есть физика. Физика времени! Понимаешь?

— Не… — не поверил Эрнест. — Честно? Или ты сказал, чтоб я успокоился?

— Если ты будешь осваивать науку также серьезно, как теннисную ракетку, ты однажды поймешь, что удача имеет физические законы, так же, как удар по мячу. Современная наука еще не знает об этом, а ты уже знаешь.

— А ты уверен?

— Когда мы шли туда — на стенах висели другие портреты. Если ты еще раз сюда попадешь — лица в рамках опять поменяются. Они будут меняться каждый раз, от каждого взгляда, а что там будут за люди, зависит от того, как на них посмотреть. С завистью или с достоинством.

— Нет… Ты уверен, что портреты менялись?

— Если б ты не боялся, мой мальчик, так же смело смотреть вокруг, как внутрь себя, мне бы нечему было тебя научить.

«…Человек, не знает мира, в котором живет, потому не знает себя. Только вины человеческой в этом нет, потому что он появился на свет не по собственной воле: видящим, но не зрячим, мыслящим, но обреченным… Как удержаться на тверди земной? Отчего она стала вдруг круглой и потерялась в космосе? Кто такие «Они», существа, которые знают ответы на все вопросы, и ни за что не скажут. «Они» — назывались Богами, когда человек верил в Богов, пророками, когда верил пророкам, «Они» демонстрировали человеку силу и власть, но всегда скрывали лицо, потому что не имели лица. От сотворения мира «Они» общались с людьми через избранных, являясь под масками, но ни разу в истории никому не показали лица. Разумный человек на Земле не подчинялся слепо Их воле. Всегда искал компромисс, но всегда понимал, что не он хозяин Земли. Человек передавал свои страхи потомкам, но написанное предавалось огню, и новые люди отправлялись на поиски новых истин…»

— Что вы делаете возле медпункта? — удивился Савелий. — Что это? «История мира»? — он заметил в руках Боровского необычную книжицу. — Откуда? Как она попала к вам в руки? У вас проблемы, Натан Валерьянович?

— С чего вы взяли?

— Книги, подобные этой, тщательно выбирают хозяев.

— Да, у меня проблемы, — согласился Натан, поглядывая на дверь медицинского кабинета.

Сава сел рядом, не дожидаясь приглашения.

— У вашего сыночка прекрасные данные, — сказал он. — Я говорил со специалистами. Все отметили, что он чрезвычайно одаренный мальчик. Мне ничуть не стыдно за моего протеже. Неужели травма? — Сава Некрасов уставился на ветхую книжицу в руках профессора, как на ящик Пандоры, нечаянно вскрытый невеждой. — Мы с вами рассуждали о сакральных вещах, — напомнил он. — Говорили о свойствах необыкновенных предметов, которые иногда проникают в наш мир. Они универсальны потому, что имеют природу реального мира, единую для всех производных частот. Но вовсе не каждое слово, написанное на них, соответствует реальности.

— Это значит, что мы с вами тоже, Савелий, имеем природу иллюзорную, — заключил профессор.

— В каком-то смысле так оно и есть, — согласился Сава после недолгой паузы. — Иногда человеку в руки попадают книги, в которых больше обмана, чем в наших учебниках физики. Изучать историю мира по этой книге — работа неблагодарная и непрактичная. Истинной истории вы не прочтете нигде, потому что это самообман.

— Так же как физика мира… — продолжил мысль Боровский. — И задачи, которые вы ставите передо мной, в той же степени непрактичны.

— Наша программа спасения — Святое Писание по сравнению с книжонкой, что попала к вам в руки. «История Мира» написана до конца времен, но как только вы развернете ее, истины превратятся в ложь. На протяжении всей истории, сплошь и рядом мы сталкиваемся с фактами невероятных открытий, не замеченных современниками. Открытий по важности сопоставимых с полетами в космос. Через сотни лет признание получали другие люди, а истинных первооткрывателей обвиняли в том, что сакральные книги не вовремя попали им в руки. Взять хотя бы вас, дорогой профессор: вы лишились кафедры сразу, как только дали определение времени и подкрепили его математическим доказательством, основываясь на константах первичного поля. Тот, кто увидит у вас в руках эту книгу, скажет, что вы просто открыли ее дальше разрешенной страницы.

— Ну… — смутился Натан и положил книгу в сумку, — если быть откровенным, я не поэтому лишился кафедры. Для этого были причины, к науке отношения не имеющие.

— Вот! — торжествовал Некрасов. — Все без исключения ученые, заглянувшие в будущее, уверены в том, что в их несчастьях повинны сопутствующие обстоятельства. Но иск будет предъявлен вам, и чтение «Истории Мира» станет уликой на стороне обвинения. Поверьте мне, как юристу.

— Кто предъявит мне обвинение?

— Я бы не хотел… — растерялся Сава.

— Говорите, как есть. Прямо и откровенно, если рассчитываете на прямоту и откровенность с моей стороны. Кто такие «Они», кто эти существа, резиденты реального мира, которые «программируют» нашу жизнь? Кто эти загадочные личности, о которых мы с вами говорим уже не первый день, не называя имен. Пока я не получу ответ на этот вопрос, я не смогу принять правильное решение.

— Вы должны принять самостоятельное решение, — ответил Савелий. — Оттого, сможете вы сделать это или нет — зависит многое, если не все. Натан Валерьянович, это инициация. Проверка на зрелость. Если хотите, экзамен на самостоятельность человеческого интеллекта. Нужно родиться с короной на голове, чтобы принять решение самому, без гарантий и поручителей, без доказательств, без решений ученых советов и директив министерства образования. Когда все карты выложены на стол — решение принимается просто. На это способен любой из нас, но далеко не каждый может пойти своей дорогой по дикому лесу. Вы должны принять решение сами, потому что те, кого вы называете словом «Они», ни за что не позволят распоряжаться судьбами человечества субъекту, внутренне неготовому…

Натан Валерьянович посмотрел на часы, на расписание работы физиотерапевтического кабинета и понял, что мысли его слишком далеки от решения мировоззренческих проблем. Несколько минут назад он с удовольствием читал книжечку, найденную на Юлиной полке, а теперь не знал, куда деться от бремени, повешенного на шею.

— Видите ли, в чем дело, Савелий…

— В том, что настоящий теннисист начинается с травм, — догадался Некрасов.

— Это пустяки. Ничего серьезного.

— Сегодня я видел, как играет ваш сын. Видно, что мальчик помешан на теннисе. Это у него от вас?..

— От матери. Она увлекается. У меня в роду спортсменов не было.

— Но это вовсе не от рода зависит, — разъяснил Савелий профессору. — Скорее от Ангела. Каков Хранитель — таков хранимый. Они направляют нас по жизни на путь истинный.

— Только не говорите мне об Ангелах, Сава, я вас умоляю! Вы видели когда-нибудь это существо живьем?

— Почему вы спросили?

— Вы рассуждаете о них так, словно начитались сказок.

— Да, — согласился Некрасов, — Ангел — зрелище не для слабых мира сего. И все-таки… почему вы спросили? Проблема с Ангелами?

— Где уж проблема… Война намечается, иначе не скажешь.

— Бросьте, Натан Валерьянович, Ангелы с людьми не воюют. Не тратьте время на чепуху. Ангелы — самостоятельная цивилизация вполне разумных существ, которая присутствовала на планете всегда. Мы — расы различной природы. Человек не представляет для них угрозы. Зачем воевать? Когда придет конец света, Ангелы первыми отсюда сбегут.

— Что вы имеете в виду?

— Если вы думаете, что человеческие проблемы от Ангелов, дорогой профессор, вы заблуждаетесь. Человеческие проблемы от самого человека. Если мы будем когда-нибудь воевать, то только со своим собственным будущим, которое предопределено и уже прописано в Истории Мира.