— А на что он способен? — поинтересовалась графиня.

— На что угодно в радиусе полутора метров. Этого достаточно, чтобы уйти в лес на Юлькиной частоте. Я не могу оставить ее там одну.

— Вот тебе раз! А Натан?

— Я предложил. У него семья, ты же знаешь.

— Да, — согласилась Мира, — Розалия Львовна сделала свое черное дело. Клянусь, у этой женщины была миссия на Земле, и она справилась с ней. Натан разрешил тебе уйти к Юльке?

— Он не верит, что это возможно.

— А я верю, поэтому никуда тебя не пущу! Только не говори, что ты смертельно влюблен! Не смеши меня в такой ужасный момент!

— Да, я не схожу с ума, — подтвердил Оскар. — Может быть, я совсем любить не умею, но предавать не умею тем более. Не впитал с молоком матери такую способность.

— Конечно, это не мое дело. Может быть, я не знаю всех обстоятельств… но, что касается твоей матери…

— Никто не знает обстоятельств. Но я знаю точно, что не оставил бы своего ребенка никогда. Даже если бы мне угрожала смертная казнь. Не только я такой. Учитель тоже. И это нормально. Или ты не считаешь, что это нормально?

— Во-первых, не зарекайся. Во-вторых… «казнь» угрожала тебе, а не ей, и это существенно меняет дело. Если бы что-то угрожало твоей матери, возможно, она бы тебя не оставила. Любой бы человек тебя понял, если б мать вышла замуж и развлекалась, пока ты скитаешься по приютам. Но она двадцать с лишним лет пряталась в психушке, боялась назвать свое имя, чтобы не подставить тебя. Пряталась, пока с ума не сошла. Думаешь, она за себя боялась?

— Мне тошно об этом думать.

— А я бы поменялась с тобой родителями, не думая, потому что твоя мать, в отличие от моей, дала тебе то единственное, во имя чего стоит жить. То, чего не купишь и не украдешь. То, с чем можно только родиться. Однажды мне представилась возможность выпросить это, а я поступила по своему и никогда себе не прощу.

— Если ты про Греаль?..

— Про твой талант, дубина ты неотесанная.

— Таланта на две копейки, — уточнил Оскар, — самомнения на миллион.

— Я бы за полкопейки с тобой поменялась родителями. Если б у меня была такая мать, как у тебя… Мне б ее гены, я бы… Я бы надела Автору на голову его дурацкий роман и написала свой!

— Меняйся…

— Значит, ты твердо решил предать Натана Валерьяновича вместо Юльки?

— Учитель сказал, что не будет работать с Греалем ни при каком раскладе.

— Он сказал это двадцать раз, не отрываясь, между прочим, от работы. А ты сказал, что будешь… и тут же собрался слинять.

— Учителю не оставили выбора: либо он вернется на кафедру и прикинется дураком, либо его подпишут в проект, в котором ни один нормальный человек работать не хочет. Учитель выбрал кафедру и меня зовет. Там нас обоих живьем склюют… но это неважно. Учитель мне больше не доверяет, вот что самое страшное. Мы больше никогда не будем работать вместе, поэтому мне все равно.

— Чушь. Он доверяет тебе больше, чем кому-либо.

— Ты не знаешь…

— Оскар, но ведь никто не знает, что будет там, куда ты собрался бежать. Кем ты там будешь? Зачем ты там появишься? Не верю, что Юлька тебе заменит то, чем ты жил до сих пор. Ты предашь в первую очередь самого себя. Сейчас чувство вины толкает тебя на подвиги, а потом тебе с этим жить. Себя измучишь, заодно и Юльку.

— А что хорошего у меня было в этой жизни? — спросил Оскар и грустно поглядел на графиню. — Может, там у меня не будет сумасшедшей мамаши, которая решит спасать человечество. Может, там все сложится по-другому. Здесь у меня нет никого. Там, по крайней мере, будет Юлька.

— А дядька? Он так долго тебя искал, так был рад, что нашел…

— Дядька искал не меня. Он ни разу не спросил, кто я такой… чем занимаюсь, чего мне хочется в жизни? Дядьке надо, чтобы все его родственники были занесены в генеалогическое древо. Пронумерованы и рассортированы. Знаешь, чем он занимался, пока я жил у него? Искал во мне черты фамильного сходства.

— Ты не дворянский отпрыск? — поинтересовалась Мира. — Какая знакомая история!

— А я всегда знал, что у нас с тобой больше общего, чем кажется. Дядьку Кирилла не интересует даже собственная дочь. Главное, чтобы окончила колледж и вышла замуж за хорошего парня, а что у девчонки в голове — не имеет значение, главное, чтобы волосы не стояли дыбом. Я съездил в Америку и убедился, что мои родственники счастливы без меня. Кирилл показывал фотографии отца… говорил, что тот неправильно жил, от этого был несчастен. Никого не слушал, всю жизнь куда-то рвался, на что-то наделся и плохо кончил, а я на него ужасно похож лицом.

— Мне сказали, что ты вернулся из Америки счастливым человеком.

— Мира, я ни одной минуты своей жизни не был счастлив, — признался Оскар. — Я даже не знаю, как выглядит это счастье.

— Значит надо перечеркнуть свою жизнь? Оскар, люди идут в дехрон, когда терять нечего. Еще ни один человек не решил своих проблем за счет чужого мира, потому что есть разница: решить проблему или избавиться от нее. Ты же начал собирать Греаль.

— Не Греаль, а верхний каркас. К тому же без третьего Глаза… даже неизвестно, может ли он работать. Мирка, я старался так, что мозги кипели: и так думал, и так… чуть с ума не сошел. Чтобы вывести Юльку из леса, надо подойти к ней вплотную. Если я войду в зону с живым каркасом, поле погасит меня на произвольной частоте. Погасит раньше, чем я сделаю шаг. Если войду с «дохлым» и запущу его там, он настроится на дехрон, а не на нашу реальность.

— А если Юльку подвести к границе зоны?

— Граница ее мира сейчас уже, чем нашего. Если она ее перейдет — назад не вернется. Я думал даже пробить коридор из твоего ствола, и подвести ее ближе к границе через коридор, но мы так мало знаем о кристаллах. Можем просто ее убить.

— Можем, — согласилась Мира.

— Надо искать третий Глаз и учиться работать с тем, что имеем, а времени нет. Карась прикроет шарашку в ближайшие дни.

— Есть еще один выход.

— Какой?

— Совершенно отчаянный.

— Говори!

— Есть кое-кто, кто точно сможет помочь и знает, как это сделать.

— Кто?

— Если ты не боишься рискнуть, можно проверить, насколько ты дорог Автору этого романа. Это Он оторвал пространство от времени в нашем мире, чтобы вмешиваться в нашу жизнь как угодно. Нужно заставить Его сделать кое-что и для нас. На Его месте я бы для тебя похлопотала.

— Предлагаешь поставить Автору ультиматум?

— Оскар, Он единственный может решить проблему без Греалей и третьих Глаз. У этого существа развязаны руки. Он сделал этот мир таким, как ему удобно, и манипулирует им, как хочет.

— Что для этого нужно сделать?

— Что угодно, но при одном условии: надо верить, что Автор реально существует! Сможешь?

— Нет, — признался Оскар и опустил голову. — Не смогу. Может быть, я не прав. Может быть, права ты, но я не смогу поверить ни в Бога, ни в Автора. Твоя теория — классная, согласен, но я не верю… Я могу верить только в то, что понимаю своей головой.

— Двадцать один спасенный строитель — это ты своей головой понимаешь?

— Это особый случай. Я бы попробовал ультиматум, если бы смог понять логику того, о чем ты говоришь.

— Даже не пробуй… — сказала Мира. — Там нет логики. Не можешь поверить — не берись. Как просто все было в Слупице: разбудили покойников — покидались камнями, улеглись спать. Брошенные дольмены опаснее всего на свете. Дежурил бы здесь Привратник, разве б он допустил такое безобразие? Вам действительно нужен Ангел, который хочет помочь человеку. Ищите своего Эккура, и пока не найдете не делайте выводов, даже если они очевидны. Но сначала мы с тобой должны решить головоломку здесь и сейчас. Бесхозный дольмен — не катастрофа, а лишний икс в уравнении. Надо что-то придумать.

— Пойдешь со мной — попробуем решить проблему с той стороны.

— С той стороны? — удивилась Мира. — С той стороны из тебя получится второй Валерьяныч! Юлька родит тебе пятерых дочерей, и ты будешь кормить их.