– В этом нет ниче…

– В этом неправильно всё! – резко обрываю я. – Она разбила его сердце так, что, вероятно, изменила его навсегда. Так что, возможно, в твоих догадках много правды, но это не просто зависть...

Он бережно поворачивает мое лицо пальцами, заставляя мои наполненные слезами глаза встретиться с его взглядом.

– Скажи.

Я смотрю на него, чувствуя себя такой же потерянной, как и когда приехала сюда.

– Что если... мой отец просто довольствовался моей матерью? Что если она чувствовала это все эти годы? Или, что хуже, что если она, черт возьми, знала об этом и жила с этим все это время?

– Это твой страх, который может и не быть правдой.

Я киваю.

– И ты боишься не только за свою мать, но и за себя.

Я снова киваю, ощущая соленый привкус правды на своих губах.

– Но это не твоя жизнь, Натали, – мягко напоминает он. – Ты даже не знаешь, правда ли это. А если и правда, то это их проблемы.

– Я ненавижу не знать.

– Тогда тебе придется спросить.

– Никогда, – я всхлипываю. – Боже, я никогда не смогу. Мне просто нужно отпустить это, и я сделаю это. Здесь и сейчас. Это разрушительно и бессмысленно. – Я поднимаю взгляд на самого красивого мужчину, которого когда–либо видела. – А быть с тобой...

– Ты не делаешь ничего плохого.

– Делаю. Даже ты, мистер Беспощадная Честность, не сможешь этого отрицать.

Он молчит, потому что не может. Я издаю уничижительный смешок. – Истон, почему ты не смываешься отсюда подальше? Серьезно, почему ты так добр ко мне? Особенно после того, что я тебе только что сказала?

– Не уверен, – говорит он, а я поднимаю ладонь к его груди, и он накрывает ее своей. – Ты замерзла.

– Я выживу, – я отвожу взгляд, чтобы он не увидел, как желание начинает ослеплять меня. Я сосредотачиваюсь на чайке, которая неуверенно приземляется в нескольких метрах от нас. Если раньше было проще держать дистанцию, то теперь это постоянная борьба – не прикоснуться к нему более интимно, особенно когда я чувствую себя такой уязвимой. – Ну вот и моя грустная история, которая даже не моя. Жалко.

– Тебе скучно. Ты это осознала. Ты пошла по следу, который вызвал твой интерес, и он привел тебя к небольшому самопознанию. Не грех осознать, что тебе чего–то не хватает. Преступлением было бы ничего с этим не делать. Ты умная женщина, и теперь ты знаешь, чего хочешь, а чего нет. Поиски – это часть процесса, разве нет?

– Боже, – я улыбаюсь, смахивая слезы с щек. – Этот разговор по душам, наверное, дался твоей «лицевой стороне» с большим трудом.

– Я был близок к тому, чтобы прыгнуть за борт, – шутит он бархатным тоном, от которого я задерживаю дыхание.

– Да, ну, думаю, спасибо, что не вышвырнул меня за борт. Ты довольно порядочный парень, Истон Краун.

Он берет мою руку, сжимает ее в своей и притягивает меня к себе.

– Пойдем, пройдемся еще, пока ты не устала.

– Прости, Истон, – повторяю я, потому что это нужно повторить.

Мы отходим от пирса, и он в ответ переплетает наши пальцы. Я чувствую облегчение, бросаю на него взгляд, когда мы проходим мимо света фонаря, и не вижу в его глазах ни капли осуждения – только теплое принятие. Именно в этот момент я ощущаю то самое всепоглощающее тепло, которое Стелла описывала, когда впервые приехала в Сиэтл. А еще – знание, что я именно там, где должна быть, и с тем, с кем должна, даже если не понимаю или не вижу ясно, почему это так. Он притягивает меня к себе, и мы идем вдоль кромки воды, моя голова лежит на его груди, пока мы не растворяемся в ритме наших шагов.

Истон останавливается у раздвижных дверей отеля и без слов поднимает наши сцепленные руки, чтобы прикоснуться своими чувственными губами к тыльной стороне моей ладони. По мне пробегает волна жара, а напряжение между нами нарастает, становится все более ощутимым с каждой секундой.

– Значит, ты не ненавидишь меня?

– Нет, – отвечает он, стремительно приближаясь ко мне на тротуаре. Его насыщенный, полный желания взгляд с каждой секундой разрушает мою волю держать его на расстоянии.

– Даже чуть–чуть?

– Нет. Но хочешь немного большей ясности?

– Думаешь, я выдержу?

Его губы тронула едва заметная улыбка.

– В тебе чуть больше от злодейки, чем ты думаешь.

– Да, – вздыхаю я. – Вынуждена с этим согласиться.

– Она есть в каждом из нас, – заключает он.

– Ты совсем не такой, каким я тебя представляла, – признаюсь я, – но в лучшую сторону. Все мое тело гудит от осознания, что эта великолепная помеха, нависающая надо мной, заполонила собой все мое сознание.

– Истон, возможно, я была самонадеянна, думая... но если это не так, – я шепчу, пока его тело окружает мое, не прикасаясь, и невидимая нить между нами упрочняется, – если это не так...

Он резко притягивает меня к себе за наши сцепленные руки, и его дыхание касается моего уха за секунду до его горячей декларации:

– Если бы ты не была так полна решимости не пускать меня в свою постель, я бы прямо сейчас вытрахал из тебя дух, Натали.

Из меня вырывается дрожащий выдох, когда его эрекция касается меня.

– В своих мыслях я уже тысячу раз был внутри тебя.

Из моего горла вырывается стон, когда он отстраняется, а в его темнеющих изумрудных глазах пылает неоспоримый жар.

– Это безумие, – я сглатываю.

– Нет, – он проводит большим пальцем по тыльной стороне моей руки, и этот жест полон соблазна. Позволив себе на мгновение поддаться, я тону в прикосновении его пальцев, представляя, каким он окажется любовником. Кажется, он с легкостью читает мои мысли, как это было с первого дня нашего знакомства, и при этом неизменно обезоруживает меня.

Тяжело выдохнув, он слегка отдаляется, запускает руку в карман джинсов и достает упаковку мятных леденцов. Его темные ресницы опускаются, пока он разворачивает конфету. Подняв один леденец, он мягко проталкивает его между моих приоткрытых губ. Меня охватывает смущение, я хмурю брови, а тем временем он отправляет леденец в свой рот и ловко перекатывает его языком.

– Мне так и хочется проигнорировать твои слова и услышать всё то, о чем ты умалчиваешь.

– Пожалуйста, не надо, – я шепчу, зная, что если он сделает шаг вперед, я не стану его останавливать. И когда он приближается, я понимаю, что вцепилась в его джерси, ища опоры.

Он берет мое лицо в ладони, проводит большим пальцем по нахмуренному лбу, а затем опускает его и скользит им по моей нижней губе.

– По крайней мере, теперь мне не нужно гадать, какой вкус у твоих губ.

Все мое тело трепещет от желания, пока его землистый аромат окутывает меня, а он медленно целует меня в висок.

– Поспи подольше. Я заеду за тобой завтра в три. – Он отпускает меня, так же резко разворачивается и уходит в сторону парковки, словно заставляя себя уйти.

Глава

17

. Натали

«Damn I Wish I Was Your Lover» – Sophie B Hawkins

Выйдя из отеля, я замечаю Истона, прислонившегося к пассажирской двери своего пикапа. Приближаясь, я просто немею от его вида: темно–коричневые кожаные ботинки скрещены в лодыжках, облегающие выбеленные джинсы и плотно сидящая застегнутая рубашка в клетку, подчеркивающая его стройное, мускулистое телосложение. Его густые, доходящие до подбородка волосы цвета воронова крыла частично заложены за одно ухо. Остальные пряди обрамляют линию его челюсти, привлекая внимание к его естественным, ярко–алым губам.

Дорогой Господь, пожалуйста, останови это.

Его нынешний вид сильно бьет по моему либидо, и я не могу не радоваться тому, что сегодня сама приложила чуть больше усилий к своему внешнему виду. Проснувшись свежей после двенадцатичасового сна, похожего на кому, я позавтракала по–королевски. Обнаружив, что у меня осталось несколько свободных часов, я заказала машину и совершила небольшую поездку на рынок Пайк–Плейс. Я исследовала эту туристическую достопримечательность, а затем зашла в бутик и побаловала себя сексуальным топом–боди с глубоким вырезом, который подчеркивает мою грудь и открывает несколько сантиметров живота. Я сочетаю его с облегающими темными кожаными брюками и черными замшевыми ботинками по щиколотку. После долгого, бодрящего, меняющего жизнь душа я оставила волосы вьющимися, несмотря на искушение их выпрямить, и мне удалось укротить их в крупные локоны. Я сделала макияж естественным, помня, что мой дорогой блеск отправился на местную свалку, и остановилась на матовом нюдовом оттенке. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что все усилия, которые я приложила к своему внешнему виду, совпадают с его предпочтениями. Признательность за эти усилия ясно видна в его глазах, когда я подхожу к нему. В последнюю минуту я набросила его просторную куртку, и его взгляд задерживается на этой завершающей детали дольше всего.