– О нет, – прошептала Цветика. Сердце Луна сжалось. Он подбежал к Утесу, на ходу разрывая на части последнего раненого дакти, вставшего у него на пути. Он упал на колени, оказавшись на одном уровне с Утесом.

Лун впервые смог отчетливо рассмотреть лицо крылатого облика Утеса, поскольку теперь ему не мешала размытая аура, окутывавшая праотца подобно плащу. Его глаза размером с голову Луна были прищурены от боли, и он, стиснув клыки, тяжело дышал, надрывно и отчаянно. Лун не мог сказать, видит его Утес или нет.

Лун услышал позади себя шаги и рывком обернулся. Это была Нефрита. Она встала на колени рядом с ним и положила ладонь на щеку Утеса.

– Его крылья? – спросила она, напряженно ожидая ответа.

Цветика поспешила обойти Утеса и заглянуть ему за спину.

– Не сломаны, – доложила она. – Он оставил их сложенными.

Лун почувствовал облегчение. Если бы Утес поддался инстинкту и попытался выбраться из-под кетеля, упираясь крыльями, то, скорее всего, сломал бы оба, и его увечья стали бы еще тяжелее. Не будь Утес таким опытным и мудрым бойцом, он был бы мертв.

Цветика снова обошла тело Утеса, с тревогой осматривая его раны.

– Раны серьезные, но он может исцелиться. Ему придется остаться в этом облике. Если он перевоплотится, то раны убьют его.

Нефрита начала было говорить, но воздух прорезал чей-то вой, полный горькой утраты и боли. Лун на миг замер на месте от нахлынувших на него воспоминаний о реках крови и сломленных телах, которые он старался забыть.

Неподалеку Поток склонился над чьим-то телом. Рядом с ним на корточках сидел Дрейф. Убитый лежал в земном облике, его тело было искорежено и переломано. Лун встал на ноги и подошел ближе, чтобы увидеть лицо. Это был Камыш.

Остальные собрались вокруг. Корень хромал. У Песни, Песка и нескольких воинов Жемчужины остались следы укусов и когтей дакти. У Звона через всю грудь шел глубокий порез, а Елея была с ног до головы заляпана кровью кетеля, так что Лун не мог понять, ранена она или нет. Жемчужина вышла вперед, склонилась рядом с Потоком и осторожно коснулась шеи и лица Камыша. Почти мягко она сказала:

– Он мертв, Поток. Думаю, его сразил удар первого кетеля.

Поток снова издал полный боли стон.

Нефрита испустила вздох, больше похожий на гневное шипение.

– Жемчужина, Камыш рассказал тебе о наших планах. Что еще он сделал?

Жемчужина встала, сжимая и разжимая когтистые пальцы, словно хотела вцепиться ими в Нефриту. Но она неохотно сказала:

– Это Камыш принес мне первое сообщение от Сквернов.

«Да неужели?» – подумал Лун, косо глядя на королеву. Но если бы Жемчужина спланировала эту ловушку, то она не дала бы им принять облик раксура, чтобы сразиться. Как бы ему ни хотелось заподозрить ее, этого он отрицать не мог.

– Кто-то сказал Сквернам, что мы собираемся встретиться здесь, – рыча, сказала Нефрита. – Если это был Камыш…

– Нет! – огрызнулся на нее Поток. – Не Камыш.

– Когда мы вернулись в колонию, то переговорили с Утесом и Цветикой, но я не знаю, куда он отправился потом. – Елея в ужасе покачала головой: – Я пошла отдыхать… А он мог снова улететь…

Жемчужина гневно уставилась на Нефриту:

– Разберемся с этим позднее. Нам нужно вернуться ко двору. Скверны уже наверняка там. Вся эта уловка была нужна для того, чтобы увести меня и Утеса подальше от колонии и напасть.

– Я это знаю, – огрызнулась Нефрита. Она повернулась к Цветике, которая все еще сидела рядом с Утесом: – Ты останешься с ним?

– Да, – Цветика кивнула. – Пришлите помощь, когда сможете.

– Островитяне, – вдруг сказал Звон. Он повернулся к Луну: – Если Камыш предал нас и рассказал Сквернам…

Поток в гневе повернулся к нему:

– Это был не он!

Лун не обратил на него внимания. Звон был прав. Если Камыш выдал Сквернам место встречи, то он наверняка рассказал им и о летучих кораблях. Скверны, узнав, что земные создания где-то поблизости, прочешут все вокруг, чтобы их найти. Он сказал:

– Я их предупрежу.

– Нет, – резко приказала Жемчужина, не удостоив его даже взглядом. – Нам понадобится каждый, чтобы защитить двор.

Лун напрягся, не желая повиноваться. Жемчужина могла идти лесом – Лун не собирался дать островитянам погибнуть из-за ее упрямства и вероломства Камыша. Но Цветика сказала:

– Отпусти его.

Лун повернулся к ней. Она сидела на корточках, а ее глаза походили на зеркала – невидящие и непрозрачные. Она помотала головой, вдруг приходя в себя. Все произошло так быстро, что Луну показалось, будто это взыграло его воображение. Цветика снова произнесла:

– Отпусти его.

Жемчужина фыркнула:

– Тебе в кои-то веки явилось видение? Сейчас?

Нефрита лишь сказала:

– Звон, отправляйся с Луном, предупредите островитян. Возвращайтесь в колонию, как только сможете.

Лун летел к кораблям так быстро, как позволяли способности Звона. В том направлении не было ни следа Сквернов, но это не означало, что они были в безопасности.

Сам того не желая, Лун по-новому посмотрел на ситуацию, в которой оказалась Жемчужина. Он даже начал подумывать, что Скверны с самого начала добивались именно этого: пытались заставить ключевых членов двора проникнуться к ней недоверием. Утес, Цветика и Нефрита не до конца поддались на эту уловку, в отличие от Луна. Но они начали сомневаться в ней, из-за чего, вероятно, Жемчужина не заговорила с ними, пока не стало слишком поздно. Это не означало, что Лун стал больше доверять ей, но все же будет лучше, если окажется, что Скверны не имеют над ней власти.

Впереди показались верхушки мачт, едва различимые среди деревьев. Лун замедлился и заложил вираж, приближаясь к ним. Все три судна были пришвартованы к земле прочными канатами и висели примерно в сорока шагах над лесным ковром.

Лун приземлился на палубу «Валендеры», Звон почти не отставал. Когда не ждавшие их появления матросы поспешили к ним, Лун принял земной облик. Они окружили их и остановились, тараща глаза. Кровь Сквернов, размазанная по чешуе Луна, теперь оказалась на его одежде и коже. Он почувствовал следы от когтей кетеля на спине и боках и резкую боль в ребрах от удара о пол храма. Звон переменился, затем поморщился и потер порез от когтей на груди.

Делин, Диара и Ниран растолкали других островитян, и Делин остановился, уставившись на кровь. Остальные были объяты ужасом, но Делин лишь нахмурил брови. Он сказал:

– Мы опоздали.

Звон вздрогнул от столь верной оценки ситуации.

– Да. И Скверны знают, что вы здесь. Вам нужно бежать.

У собравшейся вокруг команды вырвались испуганные возгласы. Делин выругался на их родном языке, а затем сказал:

– Мы должны оставить корабли и спрятаться. Мы не сможем от них оторваться.

Скверны наверняка ждали именно этого, и Лун собирался этим воспользоваться.

– Тот, кто нас предал, не видел, сколько вы привели кораблей. Возьмите самый быстроходный, погрузите на него всех и на полной скорости мчитесь к берегу моря.

Лицо Делина прояснилось:

– Прекрасно.

– Ох, это хорошо, – с облегчением сказал Звон. – Когда Скверны найдут два пустых корабля, они прочешут лес в поисках команды, но не станут искать третий.

Диара согласно кивнула, явно радуясь тому, что есть решение, которое не приведет их к неминуемой гибели.

– Стоит рискнуть. Мы возьмем «Датею». – Она отвернулась и что-то крикнула остальным. Команда поспешила подчиниться, некоторые матросы побежали к лестницам, ведшим в трюмы.

Ниран набрал в грудь воздуха, чтобы заговорить, и Лун догадался, что он сейчас скажет: якобы это уловка, чтобы раксура могли забрать корабли себе. Лун приготовился лично вышвырнуть его на «Датею» – времени спорить у них не было. Но Ниран вместо этого произнес:

– Я останусь. Если Скверны не уничтожат корабли, я смогу попытаться увести один и…

Делин раздраженно повернулся к нему:

– Скверны станут нас искать и, когда найдут тебя, заставят выдать, куда мы подевались. Они узнают про третий корабль и настигнут нас. И ты погибнешь ни за что.