– Что ты только что сказала?

– Насколько яркий свет вы предпочитаете?

– Не груби мне.

– Я не грублю.

– Двадцать пять процентов, – говорит Мартин.

Сумеречный свет освещает спальню. Он рассматривает поврежденный палец на ноге. Прекрасное начало следующего дерьмового дня.

Прошлой ночью стала неизбежной Третья мировая война между шестьюдесятью четырьмя странами. Наши автоматизированные вооруженные силы вели ее как флэш-войну и победили в течение восьми часов и шестнадцати минут! По оценке одного военного чиновника, восемь миллионов было убито, еще несколько человек раздавлено. Ему возражают местные специалисты, которые утверждают, что число жертв составляет тридцать три миллиона. К сожалению, среди наших юношей тоже был один смертельный случай. Ефрейтор Йонас Матрос служил в 16-м Армейском центре дистанционного управления в небольшом городке Флайовер. По дороге в туалет он запутался в своих развязавшихся шнурках, споткнулся о робот-пылесос и так неудачно упал, ударившись затылком о край своего собственного письменного стола, что сразу умер. Мы никогда не забудем его.

Если бы он пользовался шнуровальным прибором фирмы DNY, этого бы с ним не случилось! DNY: Do nothing yourself (англ. – Ничего не делайте сами). Бургомистр Флайовера сегодня утром заявил, что в честь Йонаса Матроса перед 16-м Армейским центром дистанционного управления будет сооружена стела. Споры ведутся только о том, как его изобразить – с развязанными или завязанными шнурками. С роботом-пылесосом все в порядке, если не считать небольшого шока. В настоящее время он находится в клинике для лечения машин.

Тони Партийный Босс смотрит в панорамное окно своего кабинета. Он все еще ощущает смену часовых поясов после поездки в Кван 1. А сейчас…

– Это действительно было необходимо? – спрашивает он.

– Что вы имеете в виду, господин президент? – спрашивает его генерал Дрэгквин.

Тони поворачивается к нему:

– Эта Третья мировая война, как ее называют средства массовой информации, она действительно была необходима?

– Я не понимаю, в чем проблема, – говорит генерал. – Мы ведь победили.

– Но какой ценой? – спрашивает Тони.

– Тридцать три миллиона погибших, – отвечает Айша.

– Только восемь миллионов, насколько… – хочет поправить ее генерал, но Айша взглядом заставляет его замолчать.

– И все это перед самым партийным съездом! – говорит Тони. – Как будто мне мало того давления, которое я постоянно испытываю. Конрад Повар затыкается перед каждой камерой, требует новых выборов и распространяет свои «предположения» о том, что я причастен к покушению на Джона Наша! Вы знаете, что сегодня означает слово «предположение»? Это ложь, за которую не подают иск в суд!

– В нашей партии тоже много шума, – признается Айша генералу. – Было бы хорошо, если бы вы смогли предоставить нам немного информации.

– Поэтому я еще раз спрашиваю вас, – говорит Тони, – была ли эта Третья мировая война действительно необходима?

– Ну, наши аналитики все еще корпят над данными и пытаются понять, что вызвало решение алгоритмов защиты, – отвечает генерал Дрэгквин. – Сейчас мы исходим из цепочки событий самых различных автономных триггеров, то есть триггеров на нашей стороне и триггеров на стороне противников, которые спровоцировали друг друга своими триггерными реакциями на срабатывание триггеров.

– Вам надо заниматься чем-то связанным с языком, – говорит Айша. – Мне кажется, именно в этом кроется ваш талант. Но как министр обороны вы, на мой взгляд, чувствуете себя не в своей тарелке.

Тони тоже качает головой.

– Да, вы сейчас вашей болтовней тоже спровоцируете у меня срабатывание триггера. Значит, вы не знаете, что именно вызвало Третью мировую войну?

– Это не совсем так, – говорит генерал. – Мы знаем. Просто эти сведения еще не обработаны.

– То есть вы на полном серьезе хотите мне заявить, – говорит Тони, – что в решении, которое привело к Третьей мировой войне, не участвовал ни один человек?

– Я бы этого не сказал. Были люди, которые данные отдельных… – генерал вздыхает, – …триггеров…

– Если вы еще раз скажете слово «триггер»… – перебила его Айша, – я клянусь вам девственной киской Святой Девы, что оторву вам ваш триггер, засуну его в булочку для хот-догов и брошу в зоопарке в клетку саблезубым тиграм.

– В зоопарке запрещено корм… – попробовал возразить генерал.

– Несмотря на запрет! – кричит Айша.

– Правильно ли я понимаю вашу тактику отвлечения внимания? – спрашивает Тони. – В непосредственном решении о развязывании войны в тот момент, когда она началась, не участвовал ни один человек?

– Да, это так, но как такое возможно? – спрашивает генерал. – Вы когда-нибудь наблюдали за блицпартией в шахматы? Это чрезвычайно сложно – следить за происходящим, не говоря уже о том, чтобы при такой скорости принимать решения. А теперь представьте себе, что не два человека, а два компьютера будут разыгрывать между собой блиц. Черные получили бы шах и мат еще до того, как вы поняли бы, что белые сделали свой первый ход.

– Но почему это вообще должен быть блиц? – спрашивает Тони. – Почему всегда все должно происходить так быстро?

– Возможно, это было бы лучшим решением – относительно быстро после первого хода предложить ничью, – говорит Айша.

– К сожалению, то, что написал Сунь-цзы более двух тысяч лет тому назад в «Искусстве войны», остается актуальным до сих пор, – говорит генерал, – скорость – суть войны.

– Вы пытаетесь поразить меня своими познаниями в тривиальных вещах? – спрашивает Айша. – Говорите конкретно!

– Все должно пройти так быстро из-за цикла OODA, – отвечает генерал.

– С таким же успехом вы могли бы сказать «из-за хулахупа», – вмешивается Тони. – И то, и другое для меня в равной степени загадочные понятия.

– OODA означает: observe, orient, decide, act. То есть: наблюдение, ориентация, решение, действие. Каждый участник войны проходит через этот круг снова и снова. Выгодно пройти ООDA-цикл быстрее, чем противник. Так как ваши собственные действия меняют ситуацию, в идеальном случае противника следует вынудить к тому, чтобы он начал свой OODA-цикл с самого начала, прежде чем он вообще приступит к действиям. То есть он должен снова наблюдать изменившуюся ситуацию и ориентироваться…

– Мой дорогой! – восклицает Тони. – Почему я не могу добиться от вас вразумительного ответа? Я ведь задал совершенно простой вопрос! Почему решение о войне и мире принимают алгоритмы, а не я? Я – избранный президент Страны Качества, черт подери!

– Избранный вице-президент.

– Вы ступили на очень опасный путь, господин генерал! – говорит Тони. – У вас пропало желание работать дальше?

– Мое желание на самом деле ограниченно.

– В любом случае после того, что вы сказали, мне не совсем понятно, для чего нам вообще нужны генералы, – говорит Айша. – Что же вы делаете, если не принимаете важные в военном отношении решения?

– Моя работа заключается в том, чтобы объяснять таким людям, как вы, что произошло.

– Но вы это делаете не особенно качественно! – кричит Тони. – Что это за разговоры о хулахупе?

– Если бы вы служили, я мог бы обойтись без введения в современную военную стратегию.

– К чему вы клоните? – спрашивает Айша.

– Наши вооруженные силы действуют полностью автономно.

– Да, – кричит Тони, – но почему? Почему?

– У нас абсолютно нет иного выхода, если мы не хотим быть зависимыми от противника. Смотрите, в принципе существуют полуавтономные системы, контролируемые автономные системы и полностью автономные системы. Они различаются тем, как они работают с OODA-циклом. При полуавтономной системе машина наблюдает, ориентируется и принимает решение о порядке действий. Но прежде чем она действительно начинает действовать, принятие решения предлагается человеку, который, в свою очередь, решает, должна ли машина действовать. То есть человек находится «в цикле». Проблема при этом, конечно, заключается в том, о чем я уже говорил до этого…