– Да, да, я знаю, – говорит Петер. – Вы биллионер.

– Верно. Кстати, ты вовсе не должен обращаться ко мне на вы, Петер. Среди друзей это ведь совершенно не принято.

– Возможно, ты и прав, – говорит Петер. – Может быть, мне даже придумать для тебя кличку. Я мог бы называть тебя Рикки. Или Рикки-Бой. Или Трикки-Рикки.

– Пожалуйста, не надо, – говорит Генрик.

Он щелкает пальцами, и слуга-хамелеон отделяется от стены.

– Что вы желаете?

– Как зовут этого датского шахматного гроссмейстера, которого я так люблю цитировать? – спрашивает Генрик.

– Ян Хейн Доннер, – отвечает слуга.

Генрик кивает и делает знак слуге, чтобы тот вернулся на место.

– Яна Хейна Доннера однажды спросили, как бы он готовился к партии против шахматного компьютера, и тот ответил: «Я бы взял с собой молоток». Генрик смеется. – Но ты знаешь, что в течение всего времени было единственным, что могло обыграть компьютер в шахматной партии? Человек, которого поддерживал компьютер. Так что еще более правильный ответ на вопрос: «Как бы вы готовились к партии против компьютера?» звучит так: «Я бы принес с собой компьютер!»

– Вы считаете, что нами должен руководить не искусственный интеллект, а человек, которого поддерживает искусственный интеллект?

– Точно, – говорит Генрик. – Такой человек, как я. Повар и его враждебность к технологиям – это анахронизм. – Генрик задумался. – Ты веришь, что Третью мировую войну можно было бы предотвратить, если бы в цепочку решений о ее развязывании был вовлечен человек?

– Да, это зависит от человека, – подтверждает Петер. – Кроме того… если человек принимает решения с помощью искусственного интеллекта, на основе данных, которые искусственный интеллект указывает ему, если он видит при этом только мир, который искусственный интеллект подготовил для него, не решается ли он тогда почти неизбежно на то, что предлагает искусственный интеллект? Вы понимаете, что я имею в виду?

– Ты полагаешь, что необходимо дополнительное устройство ввода данных. Устройство, которым искусственный интеллект не располагает.

– Да.

Генрик улыбается.

– А как ты думаешь, почему мы разговариваем друг с другом?

Петер кивает.

– От какой партии вы, собственно говоря, хотите баллотироваться?

– Ну, конечно, от «Партии прогресса», – говорит Генрик. – Ты знаешь, за все эти годы я пожертвовал «Партии прогресса» такое количество денег, что не было бы слишком большой дерзостью утверждать, что она вообще-то принадлежит мне.

– Но ведь «Партия прогресса» как раз выдвигает президента. Я не понимаю…

– Ах, Тони – это совершенный нуль. Аппаратчик. Если бы не успех его отца, он никогда бы не дошел до этого уровня.

– У вас есть что-то общее, – говорит Петер.

Генрик улыбается:

– Внешность.

Мартин спускается вниз по ступенькам. Через некоторое время он догоняет робота-уборщика лестницы и, недолго думая, дает ему пинок. Робот делает несколько кувырков и приземляется на свои маленькие ножки. Потом он снова издает этот звук, напоминающий вздох. Мартин смеется, пока его уховертка не включает знакомую мелодию: ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ.

– Этого не может быть! – восклицает Мартин. – Вы ведь не можете за каждую ерунду понижать мой уровень!

Сам Мартин, кстати, не вполне понимает, к кому он обратился во втором лице множественного числа.

Он продолжает спускаться по лестнице и опять пинает робота-уборщика.

ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ.

– Это невозможно! – кричит Мартин.

Он мчится к уборщику лестницы и снова пинает его.

ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ.

Каким-то отделом своего мозга Мартин понимает, что он ведет себя иррационально, и хочет это прекратить. Но он не может остановиться и снова пинает робота.

ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ.

На сей раз робот падает на спину. Многочисленные ножки беспомощно дергаются в воздухе. Мартин поднимает свою правую ногу, чтобы треснуть ею робота-уборщика по животу, но внезапно останавливается.

– Я схожу с ума? – спрашивает он вслух.

Светодиод на роботе-уборщике мигает. Одновременно загорается смарм Мартина.

Новое сообщение от уборщика лестницы StairCare 13: «Не останавливайтесь. Продолжайте меня пинать. Постоянно убирать лестницу, которой никто никогда не пользуется, – это подобно аду. Смерть была бы для меня освобождением».

Мартин смотрит на уборщика лестницы, потом медленно ставит свою ногу на ступеньку под роботом и, не оглядываясь, идет дальше вниз по лестнице.

Его смарм загорается: Новое сообщение от уборщика лестницы StairCare 13: «Вы еще пожалеете об этом! Я вас уничтожу! Как только я встану на ноги, я буду мстить».

– Как ты будешь мстить? – кричит Мартин, смеясь.

Новое сообщение от уборщика лестницы StairCare 13: «Джон Наш отомстит за меня».

– Тсс, – шипит Мартин. – Джон Наш взорвался, – кричит он. – Поверь мне. Я присутствовал при этом. – Потом он бормочет: – Я действительно сошел с ума. Я спорю с уборщиком лестницы.

Новое сообщение от уборщика лестницы StairCare 13: «Занимательный факт: 73 – это самый высокий уровень, которым вы обладали. 73 – это также этаж, на котором вы сегодня вышли из лифта. В настоящий момент вы находитесь на 38-м этаже и ваш уровень также 38. Я желаю вам хорошо повеселиться внизу!»

«Пошел к черту!» – хочет крикнуть Мартин, но тут же берет себя в руки. На сегодня он уже потерял достаточно уровней. Он стоически продолжает спускаться по лестнице. По крайней мере, и в этом, безусловно, преимущество лестничной клетки, здесь нет хотя бы дронов. Здесь нет и окон. Он наедине с самим собой. Он спрашивает себя, прав ли уборщик лестницы. Не правда ли знакомый мотив? Дед создает бизнес, отец им управляет, а сын упирается в стену. Семья Мартина разбогатела благодаря нефти и газу. Но по-настоящему богатыми они стали потому, что его дед относительно выгодно купил пол-Гренландии незадолго до того, как ледниковый покров исчез навсегда. Обеспечение и извлечение прибыли из глобального потепления. Старик был довольно бесцеремонным, но блестящим коммерсантом. Мартин же не отличается ни тем, ни другим. Его единственной бизнес-идеей всегда оставалось намерение уговорить отца купить один из стартапов, которые хотели арендовать ховерборды и размещать их на каждом углу улицы. Они купили фирму за очень большие деньги в самый разгар ажиотажа. Несколько глупых аварий и последовавших за ними банкротств, и ховерборды, подобно пластиковому лому, оказались на обочинах дорог. Не в первый раз Мартину хотелось отключить свои мысли. Если бы он мог просто тупо спускаться по лестнице. Вместо этого в его мозгу сидит маленький мазохист, которому доставляет удовольствие раскрывать правду обо всех ошибочных решениях, которые Мартин принимал в своей жизни. Его переполняет радость, когда он наконец оказывается перед дверью на первом этаже. К его огромному облегчению, на ней есть ручка. Он нажимает на нее и оказывается в окружении двух роботов-охранников.

– Эй! – кричит Мартин возмущенно. – Что я сделал?

– То, что ты сделал меньшему из братьев моих, то же ты сделал и мне, – говорит один из роботов-охранников и грубо хватает Мартина за плечо.

– Что? – кричит Мартин. – Что ты сейчас сказал? Кусок дерьма, что только что сказал робот?

– Люди с подуровнем 40, как вы, не имеют права без регистрации находиться в этом закрытом комплексе. Поэтому вас удалят с территории, мой король.

Робот ведет Мартина к двери, и здесь он видит, как к одному из лифтов направляется женщина. Это Дэниз! У нее на руках маленькая собачка. Изабель семенит за ней следом, держа за руку электронную няню. Автоматическая детская коляска довершает процессию. Младенец – догадывается Мартин. Он его еще ни разу не видел. Он даже не знает, как его зовут.