– Салател сказала тебе, что у нас возникло предположение о местонахождении Иерарха? – задала вопрос Зиде.

– Да. – Взмахнув картой, Башаса повернулся и указал точку. За тремя широкими арками, перед запертыми на засов огромными дверями, собралась большая часть воинов-арайков и других вооруженных смертных. – Если мы поняли правильно, двор, как в твоем видении, находится по другую сторону этой стены. Он носит название Двора Убежища. Место, где прячется Иерарх, по нашему мнению, расположено над галереей, с дальней стороны.

Каи подумал, что Башаса поступил слишком оптимистично, когда выбрал слово прячется вместо ждет.

– Ты знаешь, почему они вас еще не смяли? – спросил Каи.

– Очевидно, ждут появления второго гарнизона, который должен прийти с этой стороны. – Башаса снова указал на карту. – Конечно, мы запечатали также и эти двери, но если учесть, что наши силы разделены, – он пожал плечами, – мы долго не продержимся.

«Интересно, – подумал Каи, – как относятся смертные к способности Башасы не особенно тревожиться ни об одном из грозящих всем ужасов». Казалось, все испытывали огромные сомнения.

– Вы верите, что это сработает? – спросила одна из смертных, с мощной фигурой, очень темной кожей и длинными, тяжелыми косами. Ее богатую сине-зеленую одежду с серебристо-серым кафтаном, на поверхности которого танцевали нарисованные цапли и другие водные птицы, щедро забрызгала кровь.

Башаса взмахнул рукой и представил ее:

– Тескаи-лин, Свет ста полковников Эналина. – С некоторым опозданием он указал на двух других арайков в парчовых куртках, стоявших рядом: – Да, а это Хиранан, первая дочь наследного принца Сейдел-арайка, и Врим, второй сын наследного принца Десара-арайка. – Хиранан, опиравшаяся на полированный костыль, была немолодой женщиной с мрачным выражением лица.

Врим, ровесник Башасы, скептически смотрел на окружающих.

Тескаи-лин продолжала наблюдать за Каи, и он понял, что все они мысленно задают ему вопрос: «Веришь ли ты, что у нас получится?»

– Я могу причинить им вред, замедлить, дать возможность большому количеству людей бежать, – сказал Каи.

Башаса похлопал его по плечу. Некоторые смертные вздрогнули, не в силах отвести глаз, но Тескаи-лин выглядела задумчивой.

– Лучшее, на что мы можем надеяться!

Каи хотел одного: поскорее с этим покончить. Он снял куртку, которую ему одолжил Башаса, и протянул ее Салател, оставшись в черной тунике и юбке Таламинеса.

– Как мне отсюда попасть во Двор Убежища? – спросил он.

– Я тебя туда отведу, – послышался знакомый голос из-за спины.

Каи повернулся и увидел Тарен.

– Я вижу, ты еще жива, – сказала Зиде.

Вероятно, Зиде хотела пошутить, но остро́та не удалась. В словах Зиде прозвучало слишком сильное облегчение, убившее смех.

Тарен лишь подняла бровь, а потом сказала Каи:

– Ты стал выше.

Теперь глаза Каи находились на одном уровне с подбородком Тарен.

– Знаю, – ответил он. – Непонятно, как это получилось. – И подумал: «Кстати, о несмешных шутках». – Пойдем.

Когда он начал отворачиваться, Башаса остановил его, положив руку на плечо, он с тревогой морщил лоб.

– Четвертый принц. – Башаса колебался, и Каи не понимал, что он хочет сказать.

Никто не ожидал, что Каи будет сопутствовать успех, в том числе и он сам. Никто не надеялся пережить сражение. Сареди не произносили пустые банальности, как любили некоторые незначительные лидеры приграничных земель. Башаса сжал его плечо и сказал:

– Заставь их заплатить.

Внезапно Каи охватили эмоции. Он даже не знал, что именно чувствовал. Но в этом и было дело, разве не так? Заставить Иерархов заплатить за все, что они отняли. Нанести им урон по пути вниз, чтобы люди узнали: такое возможно.

– Они заплатят, – только и сказал Каи и последовал за Тарен.

Тарен повела их обратно через двор, заросший елями, и далее по потайной винтовой лестнице. Перед закрытой на засов дверью на страже стоял молодой воин-арайк – разумная предосторожность, ведь легионеры прекрасно знали, где собрались силы Башасы.

– Ты можешь не идти со мной, – сказал Каи Зиде, когда они поднимались по узкой лестнице. Он понимал, что она отправилась с ним не для того, чтобы попрощаться подальше от глаз смертных. – И в любом случае я должен войти туда один.

– Возможно, я смогу что-то сделать… – Она не закончила фразы, которая, вероятно, должна была звучать так: «Если ничего не получится и они убьют тебя до того, как ты окажешься рядом с Иерархом».

– Тебе известно, сумел ли бежать твой брат? – спросила Зиде у Тарен.

Тарен с прямой и напряженной спиной шла вперед.

– Один из солдат Башасы сказал, что Даин и его спутники спаслись через ближайший выход, как и планировалось. – Каи подумал, что больше Тарен ничего не скажет; она не любила разговоры. Однако она добавила: – Но я не знаю, можно ли считать город более безопасным местом, чем дворец.

– Очень многие люди сумели уйти, – ответила Зиде. – Они смогут скрыться в толпе, где все думают только о том, чтобы спастись. Люди Башасы будут знать, что делать. – И она добавила с иронией: – Они должны быстро соображать и быть компетентными, если так долго сумели продержаться вместе с ним.

Каи подумал о Салател, которая без протестов стала телохранителем демона.

– И они хранят ему верность, – сказал Каи.

Он не думал, что Тарен ответит, но она обернулась, и по ее губам промелькнула быстрая улыбка. Вероятно, его слова не слишком ее успокоили, но она оценила попытку.

Тарен остановилась на верхней площадке лестницы и прислушалась. Каи чувствовал далекое движение, тихие голоса. Затем она повела их по коридору через небольшой лабиринт пустых комнат, мимо дверных проемов и драпировок из дорогих, тяжелых и ярких тканей. Такое внутреннее убранство больше подошло бы для прохладного и сухого климата, как в восточных горах приграничья. Влажность в воздухе, вероятно, разрушала дорогостоящие ткани, но все здесь обладали такими богатствами, что их это не беспокоило.

Теперь он знал, в какой части Залов они находились, по карте, а не благодаря воспоминаниям Таламинеса. Они обходили двор, на который указал Башаса, с другой стороны. Голоса легионеров становились все громче по мере того, как они подходили ближе. Каи остановил Тарен.

– Дальше я сам смогу их найти, – сказал он.

Тарен бросила на него мрачный взгляд, указала на свои глаза и сказала:

– Не забудь.

Каи вытащил вуаль Таламинеса и попытался ее надеть. К нему подошла Зиде, взяла вуаль из его рук и поправила: теперь она скрывала верхнюю часть лица, не путаясь с заколками, которые удерживали его волосы. Закончив, она отступила назад и выдохнула:

– Я уже говорила, чтобы ты был осторожен, но…

Каи посмотрел на нее сквозь черную завесу вуали:

– Ты могла бы вместо этого пожелать мне быть жестоким.

Тарен, которая, как подозревал Каи, имела весьма своеобразное чувство юмора, похлопала его по плечу и сказала:

– Будь жестоким.

Следуя за вспышками воспоминаний Таламинеса, Каи отыскал вход в широкий коридор. Как только он в него вошел, увидел группу легионеров, охранявших тяжелую золотую дверь в конце. Он подавил желание вздрогнуть и выскочить обратно, спокойно поправил вуаль и решительно направился к ним.

Стена за спинами легионеров выглядела значительно мощнее, сложенной из более крупных и потертых каменных блоков, чем в других коридорах и комнатах, где Каи недавно прошел. Он знал, что приближается к своей цели, когда миновал широкий пандус, который вел на один уровень вниз, и услышал шум голосов и движение большого числа людей, вероятно легионеров и верных Иерарху сторонников, ожидавших приказа взломать закрытые на засов двери и атаковать повстанцев Башасы.

Все легионеры впереди оказались выше Таламинеса, а их плечи под хорошими кожаными и металлическими доспехами – шире, чем у него.