Он перекатился в присед, тяжело дыша и готовясь отпрыгнуть в сторону. Дакти разбежались – в нескольких шагах от Луна стоял Сумрак; ощетинившись шипами, он грозно навис над Тедеем и остальными владыками. Молодой консорт рявкнул:

– Оставьте его в покое, и я это сделаю.

– Нет, не надо… – рефлекторно сказал Лун, но Тедей прервал его:

– Замолчи. Оставайся на месте. Скажешь хоть слово, мы приведем сюда воинов и сожрем их.

Лун понимал, что владыка говорит всерьез. Он нехотя замолк, беспомощно поднимая и опуская шипы. Тедей, словно ничего и не произошло, обратился к Сумраку:

– Садись. Поешь. Будем друзьями.

От безысходности Сумрак поджал шипы, но снова шагнул туда, где лежала оторванная нога. Он сел и напрягся, собираясь с духом. Затем поднял ее, оторвал небольшой кусок, прожевал и проглотил. Сразу после этого он уронил ногу, словно та укусила его, однако Тедей, похоже, остался доволен.

Прародительница и владыки снова начали есть. Каждый мускул под чешуей Луна был напряжен от желания сбежать, но он оставался на месте. Сумрак на него не смотрел.

Когда прародительница и владыки закончили, дакти снова подошли к куче и утащили головы, туловища и прочие останки в конец зала, где они набросились на них, запихивая плоть в свои пасти.

Тогда прародительница расправила крылья, отвела их назад и плавно поднялась на ноги. Сумрак тоже встал; его шипы дрожали. У Луна пересохло во рту. Настало время узнать, чего же от них хотят Скверны. «Узнать, насколько большую ошибку я совершил, когда не сжег нас всех живьем», – подумал он.

Когда прародительница направилась к Сумраку, в гнезде позади нее что-то зашевелилось, а затем с трудом село. Существо было размером с дакти, но его кожистые крылья и гребень выглядели иначе, словно еще не до конца сформировались. Когда существо подняло голову и распахнуло черные глаза, Лун догадался, что это – маленькая прародительница. Тварь проползла шаг, схватила руку земного обитателя, которую оставили у гнезда, и с упоением вгрызлась в нее.

Старшая прародительница остановилась в шаге от Сумрака, затем медленно обошла его. Она склонила голову набок, внимательно изучая молодого консорта. Сумрак дрогнул, но усилием воли заставил свои шипы лежать. Она остановилась перед ним и сказала:

– Покажи мне свой второй облик.

Ее голос был глубоким, скрипучим и звучал так странно, словно исходил из более крупного тела. Сумрак мельком покосился на Луна.

– Нет.

Прародительница пристально посмотрела на Луна, затем снова повернулась к Сумраку.

– Раксура никогда не позволят тебе завести потомство. Я же дам тебе все, что захочешь.

Молодой консорт оскалился, по его шипам прошла волна, и они поднялись.

– Я и сам не стану заводить потомство, никогда. И хочу я лишь одного – твоей смерти. Все остальное у меня уже есть.

Прародительница неуловимо переменилась в лице, и Лун понял, что на такой ответ она и рассчитывала.

Она сказала:

– Тедей уже говорил тебе, что ты поймешь, насколько важна истина, которую раскрыл наш проводник.

«Она слышала, что нам говорил Тедей», – подумал Лун. Возможно, она даже видела консортов и всех остальных на корабле глазами владыки.

Прародительница не шелохнулась, но один из дакти крадучись вышел вперед с плоским деревянным ящиком в руках. Сумрак беспокойно хлестнул хвостом. Лун не знал, что там внутри, но не сомневался, что это нечто ужасное.

Дакти открыл ящик и протянул его Сумраку. Лун осторожно вытянул шею. Внутри лежал плоский кусок кристалла с неровными, острыми краями, словно его отломали от куска побольше. Свет преломлялся в нем, искря голубыми и серебристыми бликами. Если это и было оружие, то очень необычное.

– Прикоснись к нему, – велела прародительница.

Лун вдохнул, собираясь сказать Сумраку, чтобы он этого не делал, но молодой консорт рявкнул:

– Сама касайся.

Прародительница уставилась на него, и у Луна по чешуе поползли мурашки, словно в зале стало холоднее. Затем Тедей встал рядом с дакти и дотронулся пальцем до кристалла.

На его гранях возникли серые линии, которые постепенно сложились в рисунок. Изображение было выгравировано в кристалле, и легкое прикосновение владыки вывело его на поверхность. Лун сомневался, что Скверны могли создать нечто подобное, даже при помощи магии, и ему стало любопытно, у какого земного народа они украли этот кристалл. Когда рисунок стал четче, Лун увидел изображение окрыленного раксура, но его голова и спина были какими-то не такими… «У него слишком много шипов, а еще гребень на голове. Как у Сумрака».

Молодой консорт с шумом вдохнул. Он был сбит с толку.

– Кто это?

Прародительница ответила:

– Предтеча. Наш общий предок.

Сумрак уставился на рисунок.

– Ты хочешь сказать, что это существо – одно из тех, от кого произошли окрыленные раксура и Скверны?

– Мы заставили земную добычу нарисовать его по нашему описанию. От добычи порой бывает польза, помимо той, что ее можно съесть.

– Так вы пытаетесь воссоздать этих существ? – спросил Сумрак. Судя по голосу, он похолодел, осознав это. – И для этого плодите полукровок?

Лун потрясенно уставился на него. Нет, не может быть. «Они просто хотят стать сильнее, хотят получить сквернорожденных королев и дакти-наставников, которые смогут удерживать нас в земном облике, следить за нами при помощи своего дара и прорицать». Он снова посмотрел на рисунок. Вот только прародительница не проявила никакого интереса к Лозе, хотя наставница-полукровка была явно могущественнее сквернорожденного консорта, на кого он бы ни был похож. Если только Скверны не думали, что у Сумрака есть какие-то особые способности.

Молодой консорт спросил:

– Но зачем? Зачем они вам?

Прародительница ответила:

– Они – ключ, который нужен нашему проводнику.

– Ключ к чему? – Сумрак раздраженно посмотрел на нее. – И кто такой этот ваш проводник?

– Увидишь, когда мы придем к нему.

Сумрак зарычал.

– Как он узнал, что я был в Опаловой Ночи?

– Он многое знает. Он долго наблюдал… – Внезапно прародительница застыла. Следом за ней замерли и остальные Скверны. Все, кроме маленькой прародительницы, которая лишь с любопытством заозиралась по сторонам. Сумрак вздрогнул от напряжения. Лун стиснул зубы. Казалось, что прародительница наложила на всех какие-то чары. «Или это сделала не она?» Может быть, они услышали что-то… или кого-то.

Внезапно наваждение, охватившее Сквернов, прошло. Прародительница снова зашевелилась. Владыки качнулись, дакти встрепенулись и стали перешептываться между собой. Даже Тедей сжал и разжал когтистые пальцы.

Прародительница обратилась к Сумраку, словно ничего и не произошло:

– Неужели ты не хочешь узнать о нас больше? Занять свое законное место среди тех, кто считает, что ты прекрасен?

– Я был на своем законном месте, пока вы нас не похитили, – горько произнес Сумрак.

Прародительница лишь молча смотрела на него. Лун не мог понять, злится она, раздосадована или же ей все равно. Скверны, похоже, проявляли эмоции лишь в особых случаях. Тем не менее Луну стало любопытно, отказывал ли ей кто-нибудь прежде.

Наконец она отвернулась и ушла к своему гнезду.

Тедей сказал:

– Возвращайтесь на свое летучее судно. Мы прибудем на место еще нескоро.

Сумрак удивленно посмотрел на Луна. Затем повернулся к выходу. Лун пошел за ним, заставляя себя переставлять ноги. Его шипы дрогнули, но никто не попытался его остановить.

Без провожатого ориентироваться было трудно, но они смогли пройти темный лабиринт и подняться к выходу. Дакти липли к стенам и потолкам, смотрели на них блестящими глазами и что-то чирикали друг другу. Рядом с лестницей стоял кетель; он был в земном облике и ухмылялся. Сумрак зашипел на него, и кетель подвинулся ровно настолько, чтобы они смогли пройти и подняться наверх.

Пока они летели обратно к летучему кораблю, вокруг них всюду сновали Скверны, словно присутствие чужаков взбудоражило всех обитателей мешка. Казалось, что даже тени движутся, и Лун поднял голову, чтобы понять почему. Солнце светило уже под другим углом, и теперь через мутную стенку мешка просвечивал темный силуэт кетеля, который ритмично поднимал и опускал крылья.