Я почувствовала влагу на щеке – лицо Драко, почти вплотную приблизившееся к моему, было наискось рассечено острым обломком титановой кости. Попытавшись принять более удобное положение в пространстве, он опёрся одной рукой о пол и начал подниматься. Тягучие, словно кисель, мгновения бешенным пульсом отдавались в моей голове, и я увидела слабое место. Вот оно!

Рывком освободив наконец вторую руку, я «выстреливаю» вперёд раскрытой ладонью и попадаю противнику прямо под челюсть, над кадыком. Что-то хрустнуло, Драко замер и разинул рот. Повалившись на металл рядом со мной, он скрючился в позе эмбриона и забился в припадке.

Зал зашёлся рёвом. Драко лежал, его трясло, а я пребывала в полном замешательстве. Из ступора меня вывела полупустая бутылка пива, разлетевшаяся на осколки о пол в метре от нас. Брызнуло стекло, сверху в меня полетели пластиковые стаканчики, скомканная бумага и прочий мусор. Я поспешила отойти от центра арены в тень под стеной, а конферансье воскликнул из динамиков:

— И победителем сражения становится Лиза! Дебютный бой, славная и быстрая победа! Вот что бывает, когда недооцениваешь противника и переоцениваешь собственные силы!

Сверху кто-то яростно заорал:

— Я её грохну! Какого хера она сделала?! Она его прикончила!

В зале зажёгся свет, а сбоку открылась дверь, из которой выбежали несколько человек и принялись осматривать притихшего Драко. Один из них надел ему на лицо кислородную маску, второй собрался было делать непрямой массаж сердца, но укололся шипами. Попытавшись подлезть к жизненно важному органу так и этак, он вскоре отказался от этой затеи и достал электроды дефибриллятора.

Такой исход боя стал для меня полной неожиданностью. Я стояла, прижавшись к стене и ошеломлённо смотрела, как моего противника погрузили на носилки и торопливо унесли с арены, а наверху творилось форменное безумие. Кричали множество голосов, кого-то шумно били. Через секунду из полутьмы технического прохода появился Игнат и кивком головы позвал меня за собой…

* * *

Бой давно закончился, зрители разошлись. Некоторые из них оседлали байки или попрыгали в свои аэромобили и отправились по ночным делам. Кое-кто продолжил зависать в баре, а одного из посетителей, который проиграл крупную сумму денег и решил отыграться на роботе-бармене, сломав ему один из манипуляторов, азартно отпинали ногами и вышвырнули за дверь, прямо в лужу.

Откинувшись в кресле, я полулежала и задумчиво разглядывала проплывавшие по стенам пейзажи. Седой за столом напротив меня говорил с кем-то по телефону.

… — Я понимаю, шеф. Но вот моё мнение – они ничего не сделают… Он сам виноват, поддался эмоциям и решил подойти слишком близко, за что и огрёб… Да, шеф… Нет, всё под контролем… Да. До связи…

Окончив разговор, он повернулся ко мне и хищно ухмыльнулся:

— Поздравляю с убедительной победой. Честно говоря, я ожидал чего угодно, только не этого. Драко сейчас в больнице, на аппарате, но в результате гипоксии у него сильно повреждён мозг. Вероятнее всего, он навсегда останется овощем. Однако, как ни крути, ты сделала мой вечер… Что предпочитаешь? Ром, виски, бурбон или коньяк?

— Спасибо, но я не хочу пить.

— Твоё право, — легко согласился Седой, выудил из-под стола бутылку с янтарной жидкостью и плеснул её в стакан. — С тех пор как эти долбанные чухонцы, Мартинсоны, Тамберги и вся их понаехавшая рать наводнили Москву, я терплю убытки. Они выдавливают моих торговых партнёров, крышуют наркоторговлю, распугивают моих клиентов, а теперь вот их Янис взял первенство в моём заведении… По правде говоря, он очень достойный воин, заслуженный… Был, земля ему пухом… Его необходимо было выбить, и наконец это случилось благодаря тебе. Выставив на бой своего старшенького Яниса, они утёрлись по полной программе.

— Я правда не хотела, чтобы всё так закончилось.

— Теперь это уже неважно, дело сделано, — сказал Седой, залпом опустошил стакан и крякнул. — Ох… Ты молодец, я не зря на тебя поставил – у тебя есть потенциал. Насчет ментов не волнуйся, всё происходящее на арене под законы не подпадает, но я предполагаю некоторое повышение градуса в наших с Тамбергами отношениях. Учитывая их крышу в верхах, это может выйти боком, поэтому будь готова к тому, что я попрошу тебя о небольшой услуге… Кстати, зайди завтра утром к Митяю.

— Зачем?

— Узнаешь, когда зайдёшь. А мне пора – нужно уладить кое-какие дела. Ребята проводят тебя до гостиницы на случай, если кто-нибудь захочет помахать кулаками после драки. И да, с сегодняшнего дня для тебя все завтраки, обеды и ужины в моём заведении – бесплатно…

Выбравшись из подвала наверх, я вышла в помещение бара. При моём появлении байкеры радостно приветствовали меня, подняв в воздух бутылки и стаканы. От стойки отделился низкорослый коренастый Боцман, приобнял меня за талию, гордо оглядел зал и воскликнул:

— Вот она – смертоносная красота! До дна за победительницу!

— До дна!!! — поддержал его многоголосый рёв.

Зазвенело стекло, поднялся восторженный гомон, а Боцман обратился ко мне:

— Тебя Лиза звать, значит… Как ты его уделала-то, я аж вспотел… Пойдем, выпьешь с нами?

— Прости, Боцман, но что-то я устала, а время позднее. К тому же, теперь я не одна, мне надо проведать кое-кого.

— Ну, тогда бывай, свидимся позже.

В сопровождении пары подручных Седого я вышла из бара и сквозь шумный и оживлённый двор добралась до гостиницы. Устало поднимаясь на четвёртый этаж, я уже подумывала о том, чтобы спуститься к администратору и попросить ещё один матрас, который постелю на полу для мягкости. Свою кровать я собиралась оставить для Евгении Павловны…

Дверь в номер оказалась не заперта. Студия встретила меня лишь привычным гулом машин над головой – не было ни Евгении Павловны, ни её вещей. Кровать была заправлена, мои немногочисленные пожитки – аккуратно сложены поверх покрывала, а на стойке под салфеткой скрывался едва тёплый ужин и записка с косо накорябанным единственным словом: «Спасибо». Старушка тихо ушла куда-то в ночь, даже не дождавшись меня, чтобы попрощаться.

Нехотя поужинав, я разделась, выключила свет и легла в кровать. Глядя в стену, на которой то и дело мелькали суетливые отсветы огней, я погружалась в душащую пучину городского одиночества. Вокруг были сотни и тысячи людей, но я всё равно была совершенно одна.

Я гулко постучала кулаком по металлу входной двери. Открылась смотровая щель, пара подозрительных глаз мельком пробежались по мне и тщательно изучили пространство позади меня. Лязгнул запор, дверь отворилась, и я вошла в бар. Скуластый Арни, по своему обыкновению хмурый и молчаливый, сообщил:

— Митяй ждёт.

Я спустилась в привычный подвал и протопала в мастерскую. Как обычно, мастерская была пуста – лишь из подсобки раздавались тихие механические звуки и отрывистый матерок. Я спросила в пространство:

— Игорь? Ты здесь?

— Да, бегу уже, сейчас, — раздался раздражённый голос.

Появился Игорь, держащий в руке руку. Механическую. Судя по расположению пальцев, левую. На её блестящей поверхности играючи переливались отблески потолочных ламп, а Игорь тем временем подскочил к столу, торжественно водрузил руку на металлическую поверхность и возбуждённо затараторил:

— Зацени, что у меня есть! Седой ночью приволок. В гражданском обороте такого нет. Фуллерено-иридиевый сплав, который закаляют в вакууме при температуре шесть тысяч градусов! Посадочное место, правда, немного отличается от твоего, но Митяй переделает в два счёта. А теперь – главное! — Он многозначительно поднял вверх палец, скрылся в подсобке, и через несколько секунд вернулся с плоским блестящим предметом. Со стуком опустив его на стол, объявил: — Плазменный резак и импульсный бластер! Два в одном! Смотри…

Взяв руку, он куда-то нажал, и часть предплечья с лёгким щелчком отделилась, обнажив продолговатое углубление со скрытыми внутри креплениями. Отложив заглушку в сторону, ловким движением Игорь приладил модуль к разъёму, и, слегка надавив, защёлкнул его в паз. Визуально на запястье выделялась лишь едва заметная тонкая щель, формой похожая на очертания семечки от подсолнуха. Я подметила про себя, что такой миниатюрный механизм вообще не будет заметен в сложенном состоянии.