— Вот как… И что же это?

— Маленький резервуар в голени для ввода жидкости в кровообращение. — Он поморщился и почесал затылок. — Два года назад, когда мы меняли твои старые протезы, инструкции у нас под рукой не оказалось… Я потом научу тебя им пользоваться.

— Рамон… — Я помолчала, глядя в стену перед собой. — Ты же знаешь – я не остановлюсь, пока не закончу с ними со всеми. Со всеми до единого, включая эту сволочь Майлза, и других…

— Нет, Совёнок, — отрезал Рамон. — Ты остановишься после того, как сделаешь своё дело. Своё, личное. Ты не сможешь установить вселенскую справедливость, потому что выше, над нами – только звёзды. В прямом и переносом смысле.

Звёзды… Но они ведь тоже взрываются…

— Неужели и председатель Конфедерации в этом замешан? — спросила я.

— Председатель – это меньшее из чудовищ, скрытых во тьме… Оставь это, Лиза. Ты до них никак не доберёшься. И мы – тоже, будь у нас самая лучшая в мире доказательная база. А у нас нет никакой.

— Я не хочу с этим мириться, Рамон. — Я прикрыла тяжёлые веки. — Не могу, просто не могу…

— Я знаю, Лиза, я всё понимаю. Где прошлое – там боль. Где будущее – там страх. Правда – она в настоящем.

С этими словами он поднялся и вышел из помещения, оставив меня в одиночестве…

… Очнувшись в скомканной потной постели от рваного беспокойного сна, в котором меня нагоняли призраки прошлого, я быстро оделась и выбежала в коридор с намерением навестить заточённого в подвале Рамона. Я спустилась вниз, в столовую, чтобы прихватить с собой подобие еды, которым мы питались всё это время, и наткнулась на Софи, сидящую за столом с наушниками в ушах. Она задумчиво листала какой-то журнал, а рядом с ней лежал портативный музыкальный плеер. При моём появлении Софи вытащила «капли» из ушей.

— Привет, Лиз. Ты как? Удалось выспаться?

— Не знаю, — ответила я, вспоминая ночную прогулку по подвальным помещениям. — Здесь для меня остаётся всё меньше тайн, но вопросов становится только больше.

— Я… Не совсем понимаю, о чём ты, — пожала она плечами, и в глазах её появилось беспокойство.

— Ладно, не забивай голову, — махнула я рукой. — Я хочу сбегать вниз, к Рамону. Тебе Василий не попадался?

Она ткнула изящным пальцем в один из проходов:

— Ушёл туда, сказал что-то про утечку энергии в одной из батарей.

Взгляд мой упал на белый прямоугольник плеера на столе, и неожиданно мне пришла в голову мысль о том, как можно было скрасить одиночество Рамона.

— Ты можешь одолжить мне эту штуку? — с надеждой в голосе спросила я. — Есть один человек, которому здесь музыка нужнее, чем всем нам вместе взятым. Обещаю, верну плеер в целости и сохранности.

Немного помявшись, Софи нехотя протянула мне прямоугольную коробочку и пару беспроводных «капель».

— Только не потеряй, хорошо? Я эту коллекцию музыки очень долго собирала.

— Неужели резервных копий нет?

— Есть. На Земле.

— Отвечаю за него головой, — пообещала я и устремилась в сторону автомата с пищевой пастой.

Распихав по карманам несколько тюбиков, я выпорхнула из столовой и отправилась на поиски Василия. Долго бродить не пришлось – по громогласному мату, эхом расходившемуся вдоль коридора, я выследила его в электрощитовой среди гудящих механизмов. Василий, наполовину скрывшись в нише в стене, копался в каком-то оборудовании. Наружу торчали одни только ноги.

— Василий! — воскликнула я с порога. — Мне нужно вниз!

От неожиданности он дёрнулся, раздался гулкий удар о металл, и через мгновение безопасник выбрался из ниши, потирая ушибленную голову.

— Блин, ты чего орёшь?! — злобно проворчал он. — Не видишь, я занят?!

— Простите, но мне надо проведать Рамона.

— Опять? — удивился офицер. — Ты не зачастила к нему? И ладно бы только к нему, так ещё и лазишь куда не следует…

— В лабораторию больше ни ногой, — пообещала я.

— Очень на это рассчитываю.

Он встал, отряхнулся, косо взглянул на меня и заковылял в сторону спуска.

— Рамон вроде в порядке, я его утром проверял. Но сидеть будет там, где сидит, пока ситуация окончательно не прояснится…

Миновав несколько изгибов коридора, мы спустились по лестнице и добрались до знакомого холла. Уже отсюда мне было слышно, как в своей камере ревёт и рычит Джон. Животное беспокоилось, оно хотело выбраться наружу. Давящая атмосфера этого места почти сразу накрыла меня с головой. Подойдя к камере Рамона, Василий заглянул в смотровое окошко и сообщил:

— Рамон, ты там в норме?

— Так точно, — отозвался наставник. — Только попроси бесноватого замолчать, а то голова уже раскалывается…

— Извиняй, если бы мог, давно бы уже попросил. Но не всё так плохо. Я к тебе посетительницу привёл.

— Кого? — вопросил Рамон.

— Это я! — крикнула я.

Молчание в ответ. Не узнал? Василий тем временем обратился ко мне:

— Я вас закрою снаружи. Посидите там, погутарьте за дела, а мне нужно с аккумулятором разобраться. Дело срочное. Вернусь где-то через час. Не заскучаете?

— Договорились!

Я подскакивала на месте от нетерпения, пряча в кармане плеер Софи. Детское желание сделать другу что-то приятное овладевало мною. Мне не терпелось оказаться рядом с Рамоном, поэтому, когда дверь отворилась, я стрелой влетела в камеру. Он сидел на кровати, тупо глядя в стену. При моём появлении он повернул голову и некоторое время разглядывал меня с головы до ног, словно вспоминая.

— Лиза, точно! — вспомнил он наконец, расцвёл и улыбнулся.

Я подошла, села рядом и заключила его в объятия.

— Ну как ты здесь? — нарочито бодро спросила я. — Скучаешь, небось?

Через две стены отсюда животное взрыкивало и исступлённо колотило кулаком по звонкому железу.

— Разве можно соскучиться с таким прекрасным соседом? — Рамон поморщился. — Этот беспокойный пассажир с самого утра барагозит. Солнечная активность на него так влияет, что ли…

— Я тебе кое-что принесла. — Вытащив из-за спины плеер с наушниками, я протянула их Рамону. — Надеюсь, это поможет тебе отвлечься от Джона.

— Ты моё спасение! — Он осторожно взял устройство и повертел его в руках, разглядывая со всех сторон. — Всё, что здесь было, я уже перечитал. Какая-то идиотская дешёвая бульварщина…

Он махнул рукой на журнальный столик и как-то сразу поник. Без того бледные щёки Рамона будто бы впали. За прошедшую ночь, казалось, он постарел на несколько лет. Возникло неловкое молчание – я мрачно размышляла о том, что с ним будет дальше. Прочитав на моём лице беспокойство, он взглянул мне в глаза и осторожно дотронулся до биотитанового предплечья.

— Я тут утром очнулся взаперти и поначалу чуть дуба не дал. Представляешь? Я всё забыл! — с наигранным весельем воскликнул он. — Всё, что произошло за последние дни… Я стал долбиться в дверь, тут вдруг бесноватый начал орать – ничего не понимаю! Серьёзно, чуть не спятил… А потом пришёл Вася и всё мне рассказал. Почему и зачем меня тут держат, и к чему всё идёт…

Сжав в ладони его большие грубые пальцы, я сказала:

— Я тоже не сидела на месте. Вчера мне пришлось немного полазить по горам, но мы запустили трансляцию через спутниковую тарелку. Есть реальные шансы, что нас услышат и придут на помощь. Я, по крайней мере, очень на это надеюсь.

— Ты за меня не переживай, так просто я не сдамся. — Он ухмыльнулся и показал крепкий бицепс. — Есть ещё порох в пороховницах… А что это тут у тебя? Поесть принесла?

Я вынула из кармана тюбик и вручила ему. Запрокинув голову, одним движением он выдавил половину содержимого себе в рот. Вторым движением управившись с другой половиной, с наслаждением произнёс:

— Никогда не думал, что пищевая паста окажется такой вкусной…

— Она очень даже ничего, если привыкнуть. — Я поднялась с кушетки и принялась рыться в карманах. — Вот, у меня здесь ещё карамельная есть… Со вкусом грибов, свиного паштета, арбуза. Какую выбираешь?