«…Ампутированные конечности продолжают самостоятельно существовать и проявляют активность ещё около трёх часов…»

«…Яйца овально-грушевидной формы, массой не превышают полутора килограммов. Миграция матки мирметеры на пустынные участки для нереста под слой песка происходит примерно раз в…»

«…Во время нереста спецгруппой захвачен родящий образец №1. Сразу после помещения в камеру он перестал производить потомство даже несмотря на регулярное опыление трутнем…»

«…Регистрируется сильное ультразвуковое излучение, которое привлекает мирметер с ближайшей округи. Предположение: родящий образец №1 зовёт на помощь…»

«…Шумоизоляция испытательного цеха и помещение родящего образца №1 в экранированную жидкостную среду помогло нейтрализовать особь. Собственные «крики» причиняют родящему образцу №1 боль, поэтому он прекратил сопротивление, однако особи-солдаты продолжают регулярно прибывать к комплексу, проявляя осознанное поведение. Автоматические системы защиты работают в усиленном режиме…»

«…Утилизация кладки яиц при непосредственном присутствии особи вызывает у родящего образца №1 сильные эмоционально-физиологические проявления, фиксируются энергетические всплески…»

«…Взятый также во время нереста родящий образец №2 не вызывает у родящего образца №1 интерес, однако родящий образец №2, напротив, усилил попытки сопротивления. Зарегистрированы 4 погибших, отправлен запрос в Корпус на усиление охранения. Прим.: поставить второй слой противоударного стекла!..»

«…Регулярный забор гемолимфы рекомендуется снизить до 500 гр. в сутки: родящий образец №1 впал в апатичное состояние и не реагирует на стимулирующие электрические разряды…»

«…Из отдела антропологии: оставшийся биоматериал перестал получать регулярную дозу нейтрализованных симбионтов из-за высокой смертности подопытных. Корпус приостанавливает доставку заключённых, пока вакцина не будет более стабильна…»

«…Из отдела антропологии: среднее время жизни биоматериала удалось увеличить почти до шести суток. Отдел фармакологии продолжает модифицировать формулу нейтрализации…»

«…По запросу Департамента Обороны Конфедерации партия модифицированных симбионтов количеством 32 капсулы (5 мл) передана с кораблём на Землю…»

«…По запросу Департамента Обороны Конфедерации возобновлён отлов рядовых особей…»

«…Родящий образец №2 не проявляет активности, также впал в апатию, а затем в некое подобие комы…»

«…По запросу Департамента Обороны Конфедерации регулярный забор гемолимфы у родящего образца №2 увеличен до 850 гр. в сутки…»

Я больше не могла читать. Мне не хотелось читать про Джона – там наверняка было всё то же самое. Полный анализ, разбор предмета, в который посредством науки превратили живое существо, на составляющие. И пытки, одни сплошные пытки – излюбленный научный метод в этом месте… Дыхание перехватило, тело колотила нервная дрожь, а на глаза наворачивались жгучие слёзы. Я, наконец, нашла здесь кошмарных чудовищ, о которых говорила Катрин Адлер – ими были сами люди…

Приблизившись вплотную к бронестеклу, я приложила руку к гладкой поверхности и взглянула в огромные, бесконечно глубокие глаза существа в аквариуме. Оно едва заметно шевелилось и, кажется, уже смирилось со всем происходящим, а я раздумывала о милосердии. О том единственном способе проявить его, который оставался – прикончить несчастное создание.

Пошарив глазами вокруг, я заприметила массивную дверь, врезанную с рамой в бронированное стекло. С двух сторон от двери располагались считыватели магнитных карт. Здесь электронный замок работал исправно – этот подземный зал был круглосуточным и беспрерывным потребителем электричества, поэтому так просто открыть дверь не представлялось возможным. Стрелять здесь из бластера или ломать запоры показалось мне сомнительной идеей, поэтому я оставила эту мысль.

— Обещаю, я помогу тебе уйти, — сдавленно произнесла я и бросила прощальный взгляд на матку мирметеры.

Пересекая зал, я вдруг услышала что-то самим своим существом, нутром организма – какой-то нечеловеческий крик, стон, вопль. Я не обернулась на безмолвный зов существа – я почему-то точно знала, что оно попросило меня сдержать данное обещание. Ускорив шаг, я направилась к выходу из помещения…

Замерев, словно статуя, сквозь смотровую щель камеры я вновь следила за робким дыханием своего давнего друга и наставника. Смешанные чувства овладевали мною – тянуло окликнуть Рамона, разбудить его, сказать что-нибудь ободряющее, но тревожить безумного Джона совершенно не хотелось, и спустя долгие десять минут ожидания я наконец покинула лабораторию…

… — По коням! — воскликнула Элизабет Стилл, полностью одетая и готовая к подвигам. Кофта, куртка-пилот с меховым воротником, синие джинсы и полусапоги – всё это она умудрилась натянуть за две минуты, включая время на то, чтобы расчесать своё тёмное шелковистое каре и прикончить завтрак.

— Что, уже?! — С зубной щёткой в руках я только вошла в помещение, вернувшись с улицы, где умылась и почистила зубы у ржавой бочки с дождевой водой…

В заброшенном гараже было промозгло – прохладная утренняя сырость после ночного дождя пробирала до костей, но за прошедшие три дня это место стало мне почти домом. Нам с Элизабет.

— Да, уже! Он выбрался за пределы городского округа и едет через лес. — Она указала пальцем в сторону планшета, лежавшего на её свёрнутом спальном мешке. — Я чувствую – это наш шанс. А чутьё меня ещё не подводило.

— Погоди, дай хоть штаны натянуть…

Наспех одевшись, я прихватила карабин, подзорную трубу Капитана, неизменный и привычный баллончик с дьяволовым соком и спустилась вниз, к гравициклу. Элизабет Стилл с рюкзаком на плече нетерпеливо приплясывала возле «Хускварны».

— Он движется на север, в сторону взлётки, оставшейся от «Дальнего горизонта». Мы выйдем наперерез и будем вести его на расстоянии. — Элли Стилл почуяла запах добычи, напала на след, и теперь её было не остановить. — Всё как обычно – держись поближе к земле и старайся не вихляться. Погнали!

Летающая машина с двумя наездницами выпорхнула сквозь широкие ворота ветхого заводского гаража и устремилась ввысь. Сквозь редкие разрывы в облаках проступали лоскуты голубого неба. Под ногами поплыли болота, лесные массивы и редкие поля.

Монотонные зелёные покрывала, небрежно разрезанные коричневатыми речушками, сменялись одно другим. Пару раз внизу я видела каких-то животных, похожих не то на лошадей, не то на безрогих лосей – они просто валялись на боку, примяв заросли большими телами, беспорядочно разбросанными посреди высокой травы. Неужели это работа дронов-камикадзе?

— Теперь бери направление на два часа! — скомандовала Элли, перекрикивая шум ветра и гул антигравов. — Прямо по курсу заброшенная взлётка, которую так и не переоборудовали под гражданский аэродром! Я уверена, он едет туда, к главному въезду!

Покрепче взявшись за штурвал, я заложила вираж и направила машину вперёд – туда, где вдалеке из-за лесного массива проступали какие-то серые строения. Огромная проплешина вырастала посреди леса, слева над верхушками деревьев торчали два старых ангара, а над древним военным аэродромом под названием «Дальний горизонт», среди зелёных рощ, оставшихся после вырубки, возвышалась многоэтажная металлоконструкция. Опустив машину почти к самой земле, я осторожно вела её в обход лесного массива, над болотными кочками и пригорками. Я рассчитывала обойти взлётную полосу с тыла – с той стороны, где не было никаких сооружений.

Сливаясь в сплошное зелёно-коричневое пятно, мимо мчались стволы деревьев; над головой пронеслись провода, растянутые на утопавших в зелёной жиже ржавых опорах ЛЭП, и наконец сбоку потянулась неровная цепь старого бетонного забора. Замшелые плиты местами потрескались, кое-где покосились, сползая в вечно влажную почву. Ещё одна густая роща – и слева мелькнула длинная-длинная грязно-серая полоса, уходящая вдаль – туда, где она упиралась в ещё один забор. В самом конце полосы, возле ангара что-то темнело, но я ничего не успела толком разглядеть – гравицикл по дуге уже нёс нас мимо деревьев, приближаясь к скрытым за зеленью зачаткам терминала.