Заручившись поддержкой физиков высоких энергий, коллег из Роскосмоса и ведущих кибернетиков, он подтянул под свой проект амбициозную задачу адаптации под людей пяти ближайших экзопланет. Всё, что было в самом начале проекта – это разрозненная документация, несколько теорий и мой Тонио – самый продвинутый на тот момент искусственный интеллект.
Тонио – не просто вычислительная машина. Это думающий компьютер, который импровизировал, как человек, упорно и безостановочно искал решения стоящих перед ним задач и ставил себе новые, используя для вычислений все подконтрольные ему мощности. Ему не нужны были протоколы доступа и общения – он создавал их сам. Получив в своё распоряжение самые мощные суперкомпьютеры Евразии, под русским «зонтиком» Тонио в связке учёными и промышленниками за тридцать лет разработал и воплотил в жизнь главные элементы будущего терраформера – преобразователь материи, распределитель гравитации и универсальный генератор полей.
Топливом преобразователю служило как вещество, так и излучения. Всякое и любое. Получая песок, воду, радиоактивные отходы и что угодно ещё, генератор расщеплял атомы на нейтроны и протоны, а затем строил из них ядра требуемого химического элемента.
Синтез вещества под чутким присмотром живой программы дополнялся расщепителем и генератором полей, а с геометрическим ростом массы конструкция получала всё больше энергии от термоядерных реакций. Конструкция меняла собственный масштаб, тонко регулируя свои параметры и в нужных местах воплощая атомную структуру узлов, агрегатов, защитных слоёв и движущихся элементов.
Оставалось лишь масштабировать это устройство до возможного предела, чтобы получить сверхвысокие энергии. Заперев себя в прочном коконе металлической решётки из элементов, которые вряд ли вообще когда-нибудь попадут в таблицу Менделеева, Т-1 начал «зажировку». Набор массы продолжался до тех пор, пока сдавленная гравитацией, раскалённая до запредельных величин и облучаемая материя не поменяла свои свойства, превратившись в «нейтральное вещество». Оболочка не имела электрического заряда до тех пор, пока это было нужно, и держалась вокруг ядра сильнейшей гравитацией.
Предполагалось, что далее эта конструкция, используя взаимодействие материи и антиматерии, создаст в себе зашкаливающие энергии и в определённый момент выпустит её на собственную поверхность. За счёт этого и можно будет преодолеть само время, отправившись в прошлое на неопределённый срок. Каким образом? Спрашивали все, от мала до велика. И лишь единицы смогли осилить технический семнадцатитомник, мелко исписанный формулами и схемами…
Что касается самого терраформирования, объекту Т-1 предстояло осуществить всё то, что не сделала гипотетическая Тея при столкновении с Землёй, и как следствие – спутник земли Луна. Бомбардировка строматолитами для запуска генерации кислорода, регулярные гравитационные возмущения, которые не могла дать Луна ввиду её отсутствия или слишком слабой гравитации, шквальные дожди из химических соединений, чтобы вдохнуть жизнь в клокочущую атмосферу, и взрывы. Мощные удары по планете, создающие геологическую активность и почти рукотворные вулканы – всё это должно было галопом пронести соседние экзопланеты по тому же пути, который в течение миллиардов лет проходила Земля.
Это должно было предопределить успех колониальных миссий или же никак не сказаться на нём. Что в итоге получилось, люди смогут узнать, лишь добравшись до заданных планет и увидев всё воочию. Вероятно, новая жизнь уже ждала далеко впереди, спустя десятилетия криосна в монотонном полёте сквозь пустое пространство. И первыми игроками в эту лотерею вновь стали авантюристы-учёные и инженеры, ставшие добровольными пионерами неизведанных миров…
Мечта Курта Ланге осуществилась – наконец-то он получил возможность качнуть маятник истории в обратном направлении. А отчаянно боровшаяся за жизнь Земля умирала – по крайней мере для нас, для людей. Её безнадёжно загрязнённые океаны, выкошенные под корень и выгоревшие леса, заваленные горами мусора опустыненные поля под лишённой озона атмосферой были теперь памятником человеческой цивилизации, которая паковала вещи, чтобы переместиться в другие миры по соседству. Миры, которые уже четыре десятилетия планировалось осваивать, но созданы они были лишь прошлой ночью…
… Скрывшись за горизонтом несколько часов назад, Тонио пролетал над мёртвым Тихим океаном Земли в полном радиомолчании. Я видела лишь картинку на мониторе, периодически переключая ракурсы съёмок с наблюдательных дронов. Далеко внизу хорошо различимая глазом дуга возмущённой гравитацией воды следовала за сферой. Изрядно «стравив» «нейтральную» оболочку, Т-1 основательно уменьшился в размерах, а я во всех подробностях вспомнила беседу двухмесячной давности…
Просящее выражение было на лице в синем свете монитора. Директор Ланге выглядел так, будто его постирали в стиральной машинке. Накануне запуска проекта он, похоже, перестал спать вовсе.
— Мы с вами долго и плодотворно сотрудничали, — начал Курт. — Ваше детище очень помогло нам в расчётах конструкции, в написании адаптивных алгоритмов…
— Дайте угадаю… Вы меня увольняете? — сострила я.
— Нет. Я хочу, чтобы Тонио стал управляющей системой терраформера. Полететь должен он.
— А у него вы спросили?
— Да. Он отказался, но сообщил, что если вы не против того, чтобы он летел, то он, возможно, передумает.
— Я бы тоже отказалась, — усмехнулась я. — Это же с вероятностью в пятьдесят процентов билет в один конец… У вас же есть управляющая программа. Неужели она не справится с этой чисто технической задачей?
— Здесь недостаточно одной только техники. В этом и проблема.
— А что вам нужно?
— Нам нужна личность, — заявил Ланге. — К тому же ни один из существующих искусственных интеллектов не погружён в этот проект так, как Тонио. За тридцать четыре года он показал себя великолепным учёным и буквально посчитал весь наш проект. Его накопленный опыт и вычислительные мощности колоссальны. Он уже по факту локомотив проекта. Поэтому и всю работу выполнить должен он.
В том, что это случится, у меня ни дня не было сомнений.
— В иной ситуации, — сказала я, — можно было бы сделать копию и с чистой совестью проводить Тонио в ваш временно͐й тоннель.
— И что же нам мешает? — с надеждой поинтересовался Ланге.
— Наш с ним уговор многолетней давности состоит в том, что копий не будет, — пояснила я. — Как не будет и полных отключений, повышенных тонов в разговоре и других непозволительных вещей, которые и определяют рамки дозволенного личностью.
— Но…
— Я не буду действовать против его воли. И вам не удастся скрыть попытку копирования.
— А он нас сейчас не слушает случайно? — усмехнулся директор.
— Как знать…
— Мне нужен тот, кто сможет импровизировать, — пожал плечами Курт Ланге. — Мы не можем отправить в прошлое живой организм по понятным причинам. И я не хочу поручать эту задачу какому-нибудь жалкому нейросетевому алгоритму… В общем, если вас не затруднит, обсудите с ним эту тему. Потому что без него проект не состоится.
Отправить Тонио в прошлое на миллионы лет с риском никогда его больше не увидеть? Расстаться с детищем, которое я взращивала много лет и провела с ним десятилетия? Часть меня противилась этой мысли, но умом я осознавала историческую важность момента и происходящих событий. Тонио по плечу любая задача, перед которой пасовали нейросети и другие искины.
Словно прочитав мои мысли, Ланге продолжал:
— И если нам повезёт, вы просто не заметите его отсутствия. Он вернётся ровно в то же мгновение, из которого отправится в путь. Мы можем даже передвинуть его поближе. Скажем, к Марсу… Если вы не хотите с ним говорить, у меня к вам только одна просьба. Не влияйте на его выбор.
— Ладно, — согласилась я. — Я не буду возражать. Я даже говорить с ним об этом не буду, и если он сам решит лететь – пусть так и будет…
С тех пор прошло два месяца, в течение которых я даже не поднимала эту тему. Мы жили обычной жизнью, я занималась своим цветочным садом, а Тонио помогал мне по дому с помощью автоматических устройств, параллельно занимаясь сотнями физико-математических задач и удалённо управляя несколькими проектными бюро и заводами по производству оборудования для грядущей экспедиции. Уже тогда в глубине души я чувствовала, что совершаю ошибку.
