«Мы ждали тебя целую вечность…»

«Воссоединись с нами…»

«Мы были созданы для этого момента…»

— Кто вы такие?! Зачем вы это делаете?!

Затрещал громкоговоритель, и София странно и торжествующе произнесла:

— Это твои сёстры, Лиза. Все двенадцать…

— Что ещё за сёстры? — пробормотала я с дрожью в голосе.

— Те, что решили именовать тебя матерью.

Дюжина моих отражений продолжали исступлённо призывать и увещевать, словно не было для них ничего важнее.

— Они созданы по твоему образу и подобию, — продолжала София. — Впрочем, каждый мозг уникален. Даже реплицированный до атома, спустя секунду он будет отличаться от оригинала. Но все твои сёстры достаточно разные, поскольку выполняют разные задачи. Ретрансляторы, усилители, подавители… Это целая схема, выстроенная на генетике. И ключевой элемент схемы – это ты.

«Наша…»

«Теперь ты наша…»

— Я говорила о том, что всё будет так, как должно быть, и ты лишь сильнее устанешь, — со звонким напряжением в голосе сообщила София. — Тебе нужно только открыть глаза – как ты неоднократно делала это раньше. Просто смотри на ту, что напротив тебя, но не смотри на других, увиденное может тебе не понравиться… Просто открой глаза – и с остальным они справятся сами.

— Что будет, если я это сделаю? — проговорила я, борясь со сковывающим зябким холодом.

— Наш противник имеет биологическое происхождение с уклоном в псионику. Вы создадите управляющее поле и сможете взять под контроль любое существо в радиусе тысяч километров. Проще говоря, всё живое будет подчинено вашей воле – и это переломит ход сражения, которое вот-вот произойдёт на поверхности. По крайней мере, в теории…

Я не понимала, где правда, а где ложь, но то, что окутывало и замыкало меня внутри чёрной вибрирующей сферы, было нагляднее всего. Мне казалось, эти чудовищные копии вожделели моей жизненной энергии, ждали, когда я, обессилевшая, упаду, чтобы растащить душу на части и проглотить, не пережёвывая.

Внутри головы с нарастающей силой пульсировал чужеродный сгусток, с каждым толчком забирая мою жизнь. По засохшим на щеках дорожкам крови ползли всё новые ручейки.

— А если… Если я откажусь?

— Они опустошат тебя и сделают ваше общее дело сами, — словно ножом, отрезала она.

С новой волной тьмы силы мои улетучились, и я обнаружила себя сидящую на четвереньках, когда с глухим стуком на пол упала голова Веры. Бледная, словно фарфоровая, она лежала на боку с отсутствующим видом, а на лоб её падали густые алые капли. Перед мутнеющим взором суетливыми амёбами колыхались и тянулись ко мне чёрными щупальцами адские создания. Сфера тьмы сжималась, тело покрывалось горячей испариной, кости скручивало, а тело буквально размазывало по полу невиданной ломкой.

Я не знала, что делать… Выхода нет. Его не было изначально, но я просто не могу сдаться!

— Зачем ты упорствуешь? — раздражённо вопросила Софи. — За что борешься?!

— Мне не за что бороться, но я не пойду у вас на поводу! — выкрикнула я.

— К чему это детское упрямство?! Нам нужна твоя помощь, а тебе не обойтись без нашей! Задумайся о будущем и о своём месте в нём! Сожалеют ли воды реки о своих берегах, становясь океаном?!

Я не знала, что ответить – ответа не было. На поверхности разрывающегося сознания всплывали последние осознанные мысли:

— Вы забрали у меня всё! У меня больше ничего нет! Но знаешь, что? Я неуязвима, потому что мне больше некому доверять! И я сделаю то, что до͐лжно – и будь, что будет!

Многоголосый шёпот в голове превратился в невыносимую какофонию искажённого магнитного шума, от мигрени сводило зубы и темнело в глазах. Я рефлекторно зажала руками уши, а внутренний взор собрался в точку в самом таламусе, в его центре, откуда растягивались во все стороны невидимые нити. Всю себя я вложила в усилие совершенно иного рода, которое не доводилось прикладывать человеческому существу. Объёмная вибрация окутала помещение, капсулы приходили в движение, дребезжа креплениями, и разверзся могучий стон металла.

Стены пошли вмятинами, стройная кристаллическая решётка металла распадалась, разлагая и состаривая сталь. Она превращалась в шагрень быстрее, чем юркими ящерками бежали десятки и сотни трещин вдоль потолка. Само пространство сжималось и расширялось – словно гигантские лёгкие набирали воздух и с адским гулом иерихонской трубы выпускали его наружу.

Мигнул и погас яркий свет, чернильные кольца дрогнули и разомкнули паутину, а мир вокруг пришёл в движение и накренился. Гравитация исчезла, капсулы приподнялись, а пол под ногами прыгнул вниз. Я лишь успела схватить голову Веры и свернуться вокруг неё в клубок, когда ощущение свободного падения подхватило меня и подвесило между полом и потолком.

Расходясь широкой волной, разрушительный импульс растягивал и обрывал провода, раскидывал летающие прожекторы на сплетения рейлингов. Ревел металл, а его поломанные куски вперемежку с капсулами, редкой стерильной мебелью и её содержимым набирали скорость вместе с сорванной с могучих креплений секцией лаборатории. Над раскуроченным потолком стремительно удалялась сверкающая огнями махина биофермы с зияющей скважиной гравилифта посередине…

Звонкий удар о стену колодца сотряс гигантскую бочку расползавшегося на куски помещения, и меня швырнуло на пол, ставший стеной. Словно в барабане стиральной машины, всё, что находилось в низвергающейся в ад лаборатории, металось и колотилось о стены, пол и вылетало наружу сквозь оторванную верхнюю часть. С новым порывом воздуха я оказалась снаружи и увидела падающую секцию со стороны, словно заглянула в разгромленный кукольный домик, летящий с балкона высотки.

Мимо в темноте неслись неровные камни, покрытые бурыми кляксами отработанного биологического материала, который сбрасывали вниз из биолабораторий. Холодный дурнопахнущий ветер выл, свистел и подкидывал падающие куски железа поодаль, жонглировал ими и колотил друг об друга.

Стремительно надвинулось из темноты дно бездны, и я ударилась о воду, даже не успев вдохнуть. С кувырком тело моё, объятое неожиданно тёплой жижей, подхватил вихрь течения. Под поверхностью глухой каменно-стальной перезвон смешивался с грохотом воды, принимавшей в себя груду обломков и капсул.

Самой кожей я почувствовала, как мимо пронеслось что-то массивное, разлепила веки и увидела лицо без глаз. Бесцветные волосы скользили в потоке, обрамляя собой нечто отсутствующее над носом существа, а само оно слабо протягивало ко мне единственную руку, освободившуюся из пут.

«Холодно… Мне так холодно…» — неподвижными губами прошептало оно, и мгновением спустя капсула, заточившая существо, крутанулась и исчезла из виду в темноте, несомая бурным потоком.

На секунду всплыв над поверхностью и вдохнув зловонного, практически жидкого воздуха, я снова погрузилась в воду. Мутное течение проносило мимо какие-то клочья, а я, двигая рукой и ногами, отчаянно пыталась не глотнуть воды, не задохнуться и при этом не выпустить электронную голову Веры. Рядом неслись какие-то ёмкости, баллоны и упаковки, течение то разделялось, то вновь соединялось.

Сразу отовсюду раздался вдруг мощный басовитый рёв – такой, который не мог принадлежать живому существу. Вибрировала сама вода, из-под которой я отчаянно пыталась всплыть. Сотрясались стены, хрустел и ломался камень, раскалываясь на невидимые валуны.

Сжавшись в ком, я получала тычки и удары о каменные стенки туннеля в потоках, ловко бегущих сквозь ветвистые пещеры, и наконец меня выплюнуло в гигантский резервуар.

Воздух совсем очистился от запаха гниения и отходов, наполнившись статическим электричеством. Потолок резко ушёл вверх, а стены раздались в стороны. И когда утробный рёв земли прекратился, новый удар о воду настиг уставшее тело, а затем поток воды вынес меня вместе с мусором на большую воду, протащил вперёд и дёрнул на дно.

Последними усилиями свободной руки и ног я барахталась, теряя последние силы, и в какой-то момент меня выкинуло на покатую каменистую поверхность. В полной тьме оттащившись на полметра от кромки воды, так и прижимая к себе Веру, я наконец позволила себе расслабиться и отлежаться…