В стороне стоял бревенчатый колодец, а аккуратно сбитое крылечко покрывал слой песочной пыли. Как и неприметный серый автомобиль, стоящий у пристроенной к дому зелёной изгороди с серой деревянной калиткой.

Скрипнув тормозами, машина замерла, нажатием кнопки двигатель был утихомирен. Я приопустила окно и прислушалась. Царила почти звенящая тишина, нарушаемая лишь завываниями ветра и шуршанием песка. Никого вокруг…

— Машина дедушки? — кивнула я на седан.

— Да.

Покрепче сжав арбалет, я спустилась на землю и только сейчас обратила внимание на то, во что превратился «Райно». Весь покрытый бурой грязью, он вдобавок был изрядно побит, а кое-где даже помят. Пучки травы торчали из бампера и порогов.

Пообещав себе сделать с этим что-нибудь, я обошла дом и внутренний дворик кругом. Поле было пустым, дверь дома и ставни на окнах – закрыты. Ступени крыльца интеллигентно поскрипывали, пока я поднималась ко входной двери. Аккуратно взявшись за ручку, я прислушалась – за дверью ни единого шороха, тишина была мёртвой и незыблемой. Оглянулась на машину, за рулём которой уже сидела Алиса и в полумраке поблёскивала белками глаз.

Я повернула ручку, приоткрыла дверь в пыльную полутьму и втянула носом воздух. Застоявшийся, душный, он не был пропитан хорошо знакомой сладковатой гнильцой – лишь запахом пыли…

Крошечный трёхкомнатный домик был совершенно пуст. Прихожая, длинный коридор, кухня, гостиная и три спаленки – идеально прибраны и чисты, если не считать слоя пыли на мебели и полу. Не было здесь привычного для населённой местности беспорядка – место было глухое и вдалеке от больших дорог. Жители дома, наверное, покинули его неспеша и спокойно. Аккуратно убрали всё с поверхностей, подмели напоследок пол и ушли. Не уехали, потому что машина стояла на месте. Или же у них была другая…

Вернувшись к внедорожнику, я выпустила Алису и открыла створку багажника.

— В доме никого, — доложила я.

— Дедушки нет, — сказала девочка, словно прочла приговор. — Получается, мы теперь совсем одни.

— Может, то, что его здесь нет – это хорошая новость. Он может находиться в безопасном месте, жив и здоров.

— Ты правда в это веришь?

— Конечно. И тебе советую, — сказала я и ещё раз оглянулась на пустой двор. — Давай-ка обоснуемся тут, а потом поглядим, что можно сделать…

Вместе с Алисой мы занесли в дом канистру воды, рюкзак с едой и, конечно же, самое необходимое – сумки с игрушками и книгами, – а затем я отыскала в кухне под раковиной бытовую химию, разжилась тряпками с мочалкой и набрала в колодце мутной коричневатой водицы.

Замешав в ведре пенную смесь, я решила сначала отмыть салон. Распахнула пассажирскую дверь джипа, выкинула на траву резиновый коврик и принялась за дело. Крови от нашего недавнего попутчика осталось совсем немного, буквально пара капель, но я самозабвенно драила обивку, пока не избавилась от малейших потемнений, пятнышек грязи и катышков пыли. Затем взялась за кузов автомобиля, передняя часть которого представляла из себя жалкое зрелище и буквально вся была покрыта вмятинами, сколами и разводами крови пополам с засохшей грязью. Кажется, это самая грязная машина в мире…

* * *

Повыдирав пучки травы, я двигала руками, отжимая мочалку, с которой обильно пузырилась пена и растворялась в земле. Вода была заменена четырежды, а я, потеряв счёт времени, лихорадочно отмывала потрёпанный «Райно» от приключений прошедших дней, от Леонардо, который к текущему моменту наверняка уже представлял из себя бродячий труп, от других бродячих трупов… Пока в какой-то момент Мю Льва не перестала печь макушку.

Выпав из неистового забытья, я огляделась вокруг. Длинные серые тени протягивались по полю от редких кустарников, знаменуя собой приближение вечера. На крыльце, положив голову на лапы, возле полной миски с говяжьей тушёнкой лежал Оскар и флегматично глядел вдаль. Скорее всего, он был здесь уже очень давно.

— Охраняешь меня? — спросила я.

Пёс повернул карие глаза в мою сторону и вновь уставился вдаль.

Машина сверкала чёрными воронёными боками и отполированным хромом кенгурятника. Хорошо заметные вмятины и сколы смотрелись уже не так страшно. Я убила весь день, приводя её в порядок, но результат трудов был вполне ощутимым. Теперь я могла не бояться случайной капли крови, оставшуюся на одной из поверхностей, которую кто-нибудь из нас занесёт в пищу или воду с хорошо предсказуемыми последствиями.

С чувством выполненного долга я прислушалась ко внутренним ощущениям. Тягучий голод тут же дал о себе знать, поэтому я решила зайти в дом и что-нибудь перекусить, но на крыльце присела возле Оскара и ласково погладила его по спине. Пёс лишь тяжело вздохнул. Собачья тоска по хозяину ощущалась почти физически, поэтому я оставила собаку в покое.

Оказавшись в кухне, я увидела там Алису, погружённую в чтение.

— Что читаешь? — спросила я.

— «Двадцать тысяч лье под водой», — ответила она. — А ты уже помыла машину?

— Только закончила.

— Я решила тебя не тревожить, потому что мне показалось, что ты её… Как-то зло мыла, что ли. Будто вымещала что-то.

— А ты проницательна, — улыбнулась я. — Мне хотелось показать этой грязи, где раки зимуют. И в целом получилось.

— А мне кажется, что ты скучаешь по Лео, — сказала она, отрываясь от книги и устремляя синий взгляд мне в душу. — Я знаю, потому что сама скучаю.

— Ты права, — призналась я. — То, что он сделал… После такого уже и не скажешь, что бог нас больше не любит, правда?

— Наверное, так и есть, — согласилась Алиса.

— Давай о насущном, — сказала я. — Консервы у нас ещё остались?

— Да, шесть банок в холодильнике. Но он не работает.

— Ну и чёрт с ним. Сегодня мы его, пожалуй, подключать не будем.

Распечатав банку тушёнки, я поужинала, а Алиса всё это время увлечённо читала.

Когда за окошком разгорелось закатное зарево, мы обошли дом, убедились в том, что все окна надёжно закрыты ставнями, и постелили постели. В своей спальне Алиса вывалила на кровать бесчисленное плюшевое воинство – пару медведей, ежа, барана, лошадь и даже зелёно-жёлтого дракона. Все они заняли свои места на кровати, а девочка переоделась в пижаму и нырнула под одеяло.

Закатные сполохи по ту сторону окна стремительно таяли, погружая всё вокруг во мрак, и я разожгла найденную в одном из шкафчиков свечу. Неверное пламя плясало по деревянным стенам и плотным занавескам, взывая к первобытным инстинктам.

— Что мы будем делать завтра? — спросила Алиса.

— Придумаем что-нибудь. Но одно я знаю точно – мы будем жить дальше несмотря ни на что.

Несколько секунд она немигающими очами глядела мне в душу, а потом попросила:

— Расскажи мне сказку, пожалуйста.

— Я не умею, — призналась я. — Никогда никому не рассказывала сказок.

— А ты попробуй. У тебя получится.

— Ты так думаешь? Ну хорошо… Жили были король, королева и принцесса, — начала я, задумчиво изучая деревянную стену, по которой вверх ползла крошечное пятнышко паучка. — И был у них огромный замок в бескрайнем королевстве. Но однажды случилась война, и отец семейства ушёл с войском в поход. Долго не было от него вестей, и в какой-то момент все вокруг решили, что армия короля разбита, а сам он пал смертью храбрых…

Алиса лежала, затаив дыхание и не смея пошевелиться.

— Злодеи стали плести интриги вокруг королевской семьи, и однажды случайный путник, зашедший во дворец, предупредил принцессу о том, что ей грозит опасность. Недолго думая, она сбежала из дворца, потому что была очень осторожной. Она долго скиталась, прошла через невзгоды, испытала радости, повстречала много разных людей, истоптала несколько пар обуви…

— А люди, которых она встречала, были хорошие? — спросила девочка.

— Разные, — честно сказала я. — Люди всегда и везде разные. Но они меняют нас даже если мы сами того не замечаем. И опасности, и события тоже меняют нас… Принцесса стала сильнее, обрела новых друзей, и когда пришло время, вернулась домой, чтобы отобрать у злодеев свой законный трон…