— Смотрелась час назад. Говорю тебе, всё нормально, у меня сна ни в одном глазу, —попыталась я вяло возразить. — Ты бы лучше сама…
— За меня не волнуйся. А теперь – марш в койку. Это приказ. — В голосе её звучала бескомпромиссная сталь.
Я нехотя выбралась из удобного кресла и покинула рубку. Где-то в корме «Фидеса» ровно гудел двигатель, корабль был тих и безлюден, и лишь за углом, из кают-компании раздавались голоса – женский корабельного врача Габриэлы Кляйн и мужской – кажется, второго техника Нормана Вайса. Остановившись, я прижалась к стене и прислушалась. Габриэла была на взводе, она рвала и метала:
… — Остался только Оливер, но и того нам не показали! Кристофер… — голос её дрогнул. — Мы с ним даже не попрощались! И сколько не убеждай меня в обратном, это всё из-за того, что она появилась на корабле!
Техник пытался успокоить её:
— Перестань, нас же предупреждали о возможной опасности. Это служба, а на отдалённых планетах она связана с риском. Мы все читали то, под чем подписывались.
— Зачем её назначили главной?! — зашипела Кляйн. — Она их всех погубила! Нет никаких свидетелей, кроме… Неужто ты считаешь, что Толедо объективна? Да она ходит как в воду опущенная и всё время молчит. Она либо до смерти запугана, либо они в каком-то сговоре. Я не удивлюсь, если Волкова их всех перебила, а нам рассказала байку собственного сочинения!
— Ты сгущаешь краски, Габи. Не нужно, прошу тебя…
— Да?! А те истории, что про неё рассказывают? Сколько людей она на тот свет отправила?
— Там были обстоятельства. К тому же, количество жертв наверняка сильно преувеличено…
— Посмотрела бы я, о каких обстоятельствах ты запел, если бы твой без пяти минут муж сгорел заживо. — Раздался нервный вдох – Кляйн затянулась сигаретой. — Если весь этот бред про ямы с магмой – вообще правда… Мы взяли на борт монстра, Норман – и он нас всех сожрёт. Попомни мои слова…
От услышанного на душе стало невыносимо гадко, и я решила уйти. Отлипнув от стены, поднялась по лестнице в жилой отсек и доковыляла до своей каюты. Присев у окна, я отрешённо глядела в бескрайнюю звёздную черноту. Недвижимые бусины звёзд мягко подмигивали мне, убаюкивали и толкали в сторону заправленной постели…
Нет! Не спать!
Я встряхнулась, резко вскочила и принялась наматывать круги по каюте. Побродив некоторое время, словно коза на привязи, я решила прогуляться по кораблю. Я не могла спать, как и оставаться в одиночестве – стоило только оказаться наедине с собой, как перед взором из памяти восставало лицо Рамона в те секунды, когда его естество окончательно испарялось, уступая место зверю. Раз за разом картина внутренней борьбы, отражённой в его бешенной, нечеловеческой мимике, прокручивалась в мозгу… И его глаза… Эти безумные красно-чёрные глаза…
В коридоре и в кают-компании уже никого не было, царила тишина, и только за одной из дверей – в каюте Софи, кажется, – слышалась негромкая музыка. Я проследовала мимо, добрела до кухни и, взяв с полки первую попавшуюся керамическую кружку с отпечатанным на боку красным сердечком, наполнила её бодрящим напитком из чрева кофемашины. Сидя за столом и уставившись в пустоту, я в несколько глотков выпила кофе, затем ещё раз наполнила ёмкость и пошла по коридору…
Числа, только числа… Только они помогали мне оставаться на ногах… Сто семь шагов от кухни до моей каюты. Сто тридцать один шаг от каюты до капитанской рубки… Длина коридора в жилом модуле – восемьдесят два шага. Восемнадцать ступеней вниз, пятьдесят шагов – и передо мной запертая дверь в машинное отделение… Пятьдесят шагов обратно и ещё восемнадцать ступенек вниз – и я в переходном шлюзе у двери в грузовой отсек…
Стальная дверь бесшумно сдвинулась в сторону, и я оказалась в полутьме просторного ангара. Впереди, где-то над потолком, пожирая энергию термоядерного реактора и разгоняя звездолёт до умопомрачительных скоростей, мурлыкал маршевый двигатель. Я неторопливо шла меж ящиков и контейнеров в глубь помещения, в сторону огромного жёлтого робота-погрузчика. Припавший на передние ноги, он был похож на спящего диковинного зверя, прибывшего откуда-то из враждебных, чуждых человеку миров.
С лёгким шелестом проведя рукой по холодной металлической станине, коленчатый сустав которой находился на уровне моей головы, я обогнула гиганта. Вот и следы от контейнера с маткой, которые так никто и не успел заполировать – несколько ведущих к рампе полосок стёсанного металла на напольном покрытии…
С опустошённой кружкой из-под кофе в руке я стояла в самом дальнем, тёмном углу грузового отсека, возле аппарели, под наклоном уходящей вверх. Голова гудела, будто в неё напрямую транслировался белый шум неизбывных космических радиопомех. В метре от меня, за несколькими слоями закалённого корабельного титана чернела холодная пустота безвоздушного пространства. Владеющая этим миром миллиарды лет, она не знала горечи потерь и страха темноты. В ней коллапсировали звёзды, из газа и пыли сплавлялись планеты, создавались и разрушались целые миры…
Сбоку красным огоньком мигал пульт управления, а рядом желтел рычаг аварийного открытия рампы. Я замерла возле пульта, шаря невидящим взглядом вокруг мигающего красного огонька – передо мной вновь вспыхнули глаза Рамона с тонущими в крови чёрными зрачками. Стараясь отогнать наваждение, я прокручивала в памяти тот момент, когда аквариум с погибшим существом внутри, кувыркнувшись, скрылся подо мной в бушующем урагане. Колотящиеся о борт мирметеры… Сводящий зубы скрежет металла по металлу… И снова – горящие безумием кровавые озёра глаз моего друга и наставника…
Я взялась за рычаг. Постояла с полминуты, вслушиваясь в равномерно шумящую бордовую пустоту внутри меня. Похоже, числа больше не помогали – как все мои друзья, они покинули меня. Оставался только один способ скрыться от этих глаз…
Я глубоко вдохнула и с силой дёрнула рукоятку вниз…
Со звоном разбилась о сталь кружка с сердечком, брызгами бело-красных осколков разлетаясь по полу. Я стояла, держась за рукоять, потеряв счёт времени. Спустя бесконечность сбоку приблизились чьи-то быстрые шаги. Хрустнула битая керамика под ботинками, и на моё плечо легла рука. Встряхнула меня и развернула – рядом стояла Софи.
— Лиза, ты чего? Ты вообще в своём уме?! — вскричала она. — Ты хотела открыть шлюз? Хотела выброситься в космос?!
— Он не открылся, — глухо выдавила я из себя. — Наверное, какая-то блокировка…
Я не узнала свой безжизненный голос – он будто был чужим и звучал откуда-то издалека. Софи смотрела на меня круглыми мокрыми глазами, губы её дрожали. Ни говоря ни слова, она обхватила меня руками и прижала к себе. Приятный аромат ухоженных каштановых волос с яркими разноцветными прядями перебивал царившую в этом месте какофонию запахов металла, машинной смазки и неизвестно чего ещё.
Я не сопротивлялась. В этих объятиях было тепло, они хотя бы на время отвоёвывали крошечный кусочек пространства у холодной пустоты по ту сторону обшивки корабля. Мы стояли без движения в полутьме грузового отсека, и Софи крепко держала меня и прижимала к себе, всхлипывая и боясь отпустить, словно, ослабь она хватку, меня тут же засосёт в вечное чёрное ничто.
Наконец, она взяла меня за плечи и тихо сказала:
— Пойдём, тебе нужно поспать.
— Я не могу, они преследуют меня, — попыталась возразить я, тупо уставившись на то, как Софи возвращает на место ручку аварийного открытия шлюза.
— Тогда просто пошли отсюда…
По совершенно пустым коридорам спящего корабля мы добрались до моей каюты. По земному времени была глубокая ночь; «Фидес» же находился в царстве ночи вечной, космической. Софи помогла мне раздеться, бережно уложила в кровать, накрыла одеялом и присела рядом. Отвернувшись к стене, я лежала с открытыми глазами и чувствовала, как она сидит около меня в напряжённом ожидании.
— Я не буду спать, — упрямо сказала я. — Иначе опять увижу эти глаза…
— Ты не можешь не спать вечно. Когда-то уснуть всё равно придётся, — проговорила она. — Просто не замечай их. Так со всеми нашими страхами и кошмарами. Если их не подкармливать – они тают.
