— То же, что и ваших налётчиков – главный экспонат музея, — честно призналась я. — Я проделала чертовски долгий путь, чтобы его увидеть, и надо же было такому случиться – увели прямо из-под носа… Повезло ещё, что саму не пришибли…
— А ваш интерес профессиональный или любительский?
— Это хобби. С детства мечтала стать археологом, но, увы, как-то не сложилось. А тут такие новости – артефакт внеземной цивилизации…
Меня достали идиотские расспросы, и я с нетерпением ждала момента, когда смогу уйти, дабы не тратить тут своё драгоценное время. Николс поглядел на мои блестящие титаном мехапротезы и заметил:
— Не понимаю… Почему именно хром, а не синтетика? Руки выглядели бы, как настоящие.
— Хром – это игрушки для бедняков. Карбид биотитана, ограниченная серия – вот это настоящий инструмент… Хотите, фокус покажу? — С этими словами я взялась за ребро металлического стола и сжала пальцы.
Металл со скрежетом согнулся и лопнул, стол слегка перекосило. Я закинула ногу на ногу и положила руки на колени, но тут же спохватилась – если сейчас копы начнут копать в сторону моих боевых мехапротезов, я рисковала влипнуть по самые уши. Мрачное происхождение их было скрыто легендой, которую умело состряпал Ваня, но любая легенда имела предел прочности.
Впрочем, я зря волновалась – глаза юного Николса были полны восхищения. Он, было, открыл рот, чтобы задать следующий дурацкий вопрос, но в этот момент позади него распахнулась дверь. На пороге стоял старший офицер, который жестом поманил белобрысого салагу наружу. Они вышли и через минуту возвратились уже втроём – в дверном проёме из-за плеча инспектора Николса виднелась довольно ухмылявшаяся физиономия Марка.
— Прошу прощения за потраченное время, мэм, — сказал офицер. — Нашёлся ваш друг, все документы в порядке. Вы можете идти.
Отсалютовав и смущённо краснея, младший инспектор освободил дорогу, а я покинула комнату для допросов и в сопровождении Марка направилась к выходу. Не сбавляя шаг, он наклонился ко мне и вполголоса произнёс:
— Лизонька, ты бы знала, какие у них тут морепродукты! Рагу с крилем – это то, ради чего стоило родиться на свет…
Я медленно закипала – значит, ты, скотина, жрал рагу с крилем, пока меня мариновали в комнате для допросов? Может, ещё сырные биточки заказал, а на десерт взял пирожное с карамелью? Я ведь знаю – ты такое любишь.
Пройдя по узкому оживлённому коридору, полному полицейских, мы вышли в центральный зал. Я схватила Марка за галстук и рывком притянула его к себе. Былой лоск тут же куда-то испарился – ироничные искры в его глазах, впрочем, никуда не делись, – и я прошипела:
— Марик, пока ты набивал брюхо, наша добыча уже прошла пару десятков парсеков, а мне пришлось выслушивать рассказы про чужого дядю-полицейского. Я сюда не для этого летела! Отныне либо ты переходишь на трёхразовое питание: завтрак, обед и ужин, либо я зашью тебе рот. Ты меня понял?
Марк вложил всё своё актёрское мастерство в многозначительный кивок. Я отпустила галстук, а мой друг достал из-за спины светлый бумажный пакет и с ухмылкой протянул его мне:
— Когда ты, Лизуня, попробуешь этого жареного палтуса, ты забудешь обо всём на свете и по-настоящему меня поймёшь. Это я тебе гарантирую.
Закатив глаза, я покачала головой, вырвала из рук Марка хрустящий пакет и направилась в сторону ангара. Марк же сыто и вальяжно зашагал следом…
* * *
Оказавшись в кресле пилота, Марк включил управление глайдером, и приборная панель зажглась разноцветными огнями. Несколькими нажатиями на сенсорный дисплей он активировал связь с автоматикой станции и запросил разрешение на вылет. Нас поставили в очередь, аэрокар воспарил над полом на высоте полуметра, а Марк тем временем повернулся в мою сторону:
— Пока ты просиживала штаны в участке, я совершенно случайно подслушал пару разговоров и узнал, что к делу привлекают военных. Кому-то с этой реликвией очень сильно прищемили хвост, поэтому начинается большая гонка, в которой нам нужно добраться до финиша первыми.
— Военных? — хмыкнула я. — Тех самых, что своим гиперпрыжком отключили электричество на целом полушарии?
— Нет, — покачал головой Марк. — Тех, которые теперь будут искать угнанный линкор с похищенной ценностью.
— Угнать линкор у военных – вот это я понимаю, размах. — Я одобрительно кивнула. — Твоя гонка будет увлекательной. Здесь нам троим главное не надорваться, соревнуясь с флотом из двухсот кораблей.
— Бегают пусть другие, — беспечно отмахнулся Марк. — А у нас есть зацепка – место приземления шаттла наших друзей. Попробуем узнать, что к чему, и поработаем в поле, пока дед пытается расшифровать траекторию гипера. Вводи маршрут.
Я молча внесла в навигатор координаты, полученные от дяди Вани. Мимо проплывала громада ангара с суетящимися погрузчиками, тут и там мелькали белые полицейские каски. Хотелось есть, и я поблагодарила Марка – конечно же, мысленно, – за то, что он позаботился обо мне, прихватив закуску. Выудив из пакета кусочек, я бросила его в рот. Деликатес таял во рту, и я вдруг поняла, что в жизни ничего вкуснее не ела. Я закинула ещё несколько кусков и с набитым ртом промямлила:
— Что ни говори, Марк, а ты знаешь толк в еде!
— Это не единственное, в чём я знаю толк, — сказал он и таинственно подмигнул.
Глайдер выплыл из ангара, по стеклу тут же забарабанил ливень. Через мгновение нас уже окружала плотная стена облаков, которую челнок, набирая скорость, разреза͐л, словно нож – масло…
* * *
Планер вынырнул из тучи, и исторгающий воду грозовой фронт оказался прямо над головой. Внизу расстилался океан зелени самых разнообразных оттенков – от юкки до лаймового, от оливок до ментола. Я прильнула к стеклу и наслаждалась красками. По зелёному колышущемуся морю тут и там, извиваясь змеями, ползли бурые речушки и ручейки. Неожиданно и громогласно, заставив меня непроизвольно вздрогнуть, Марк с чувством продекламировал:
— Я удаляюсь от морей в гостеприимные дубровы, земля мне кажется верней, и жалок мне рыбак суровый – живёт на утлом он челне, игралище слепой пучины, а я в надёжной тишине внимаю шум ручья долины…
— Марк, цитирующий Пушкина? — усмехнулась я. — Это что-то новенькое. Скоро ли я увижу Марка, играющего на гитаре Вивальди вместо идиотских дворовых частушек?
— Готов поспорить, ты никогда не видела ничего подобного. И это я не про себя, а про лес. Ни единой прогалинки, полянки не видно. Деревья-то какие вымахали!
Даже с такой высоты зелёные исполины казались огромными. Они переплетались ветвями верхушек, будто многочисленными руками держась друг за друга, и создавали плотный ковёр, надёжно укрывавший от посторонних бурную лесную жизнь. С трудом оторвав взгляд от проплывающих под нами просторов, я заметила:
— Судя по навигатору, это дикая местность. Дорог нет, поселений – тоже. Сюда никто не рискует садиться, даже землекопы. Торжество природы – как оно есть. Приятно смотреть. А ещё приятнее то, что здесь нет людей.
— Да, после трущоб, заводов и пыли родного Пироса такое буйство красок способно выжечь глаза… Знаешь, этот лес похож на стриптизёршу. Смотреть – одно удовольствие, но лучше не трогать. А то подойдёт какой-нибудь чешуйчатый вышибала, ну и дальше – по сценарию… Ах ты ж!
Глайдер вильнул, кабину тёмным опахалом на мгновение накрыла огромная тень. Мощный горбатый клюв, пристально глядящий прямо мне в душу чёрный глаз – и стремительное бордовое тело на четырёх многометровых размашистых крыльях широким виражом пронеслось прямо перед нами. Через секунду птица нырнула вниз и исчезла из виду, а Марк постучал по приборной панели и с едва заметной дрожью в голосе заметил:
— Повезло, что не напала, припугнула только, а ведь могла и глайдер перевернуть – вон какая махина крылатая… Акустический отпугиватель работает, а этой хоть бы что… Земных-то птиц со всех оживлённых маршрутов разгоняют регулярно, а тут природа правит бал.
Я всматривалась в зелёное море, над которым, едва не касаясь ветвей, от нас отдалялся величественный силуэт хищного джангалийского паяро. Казалось, короткий безмолвный взгляд чёрного мудрого глаза несколько секунд назад донёс до меня мысль: «Я не буду воевать с вами, потому что мы – равные. Не охотник и добыча, но соседи».
