— Мы их тоже убьём? — спросила я в пустоту.

— Что? — Марк непонимающе уставился на меня.

— Мы, люди. Мы и их истребим, да? Как скатов, зубров, тигров, белых медведей… Из этих гигантов будут делать чучела, перья пускать на карнавальные костюмы, а из клювов – вытачивать какие-нибудь пресс-папье или другой бесполезный хлам.

— Тебя опять потянуло на гуманистическую философию? Не переживай, эта планета сумеет за себя постоять. Судя по тому, что сейчас на ней откапывают, ей уже приходилось делать это в прошлом. Кстати, пока не забыл… — Он перегнулся через сиденье назад, вытащил пару «ледянок» и протянул одну из них мне. — Вот, сразу бери её с собой. А то вдруг мне опять поесть захочется…

Встретив мой горящий взгляд, он засмеялся и замахал руками:

— Шучу-шучу, только не надо на меня так смотреть! Дырку проглядишь.

— Марк, ещё немного – и я сброшу тебя за борт…

Автопилот исправно работал, двигатели мерно гудели. Я машинально вертела в руках «ледянку» – респиратор, насыщающий дыхательную смесь кислородом, из-за чего она становилась холодной как лёд – дышать такой смесью с непривычки было тяжело, но возможно.

Под глайдером проплывало море джунглей, по обтекателю монотонно барабанил дождь, и меня от перепада высот потихоньку начало клонить в сон. Я откинула спинку сиденья, легла на бок, отвернувшись от Марка, и стала разглядывать низкие сизые тучи и причудливые дорожки на стекле, которые рисовали бегущие наискось капли дождя. Через некоторое время глаза закрылись сами собой…

* * *

— Эй, соня, подъём! Приехали!

Марк трепал меня за плечо, и я открыла глаза. Как всегда, после короткого сна в неудобной позе, моё лицо горело, а голова была словно налита чугуном. Над обтекателем темнели сплетённые кроны деревьев, обвитых вьюнами и лианами. Я привстала и поморщилась:

— Ох… Сколько мы летели?

— Минут сорок… Я немножко покружился над этими дикими местами, и, оказывается, мы здесь не одни, что не может не радовать. Тут рядышком просека пробита. А у нас теперь есть возможность прогуляться и подышать свежим воздухом…

Я оглядела место посадки через стеклопластик. Два огромных дерева были выкорчеваны и лежали чуть в стороне, обнажив многочисленные корни. Сама полянка метров тридцати в диаметре, на которой стоял наш глайдер, почти полностью выгорела – земля почернела, а вместо кустов торчали корявые обугленные остовы.

Достав из-под сиденья кобуру с пистолетом, я защёлкнула её на бедре. Натянула «ледянку» вслед за Марком, подняла дверь и выпрыгнула наружу. Воздух был душным и жарким, недостаток кислорода в нём чувствовался даже кожей, и тело как будто сразу потяжелело раза в полтора. Моментально вокруг нас принялся водоворотом кружить какой-то разноцветный гнус размером с монету. Наверху, под кронами деревьев скрипели ветви, а в лесной чаще что-то клекотало, стрекотало и шипело. Мне стало как-то сразу не по себе. Воображение рисовало оскаленные пасти, капающие слюной, и хищные жёлтые глаза, вперившие мне в спину голодный взгляд.

— Марк, в какой, говоришь, стороне просека? — спросила я, отмахиваясь от насекомых.

— Давай за мной и держи ушки на макушке. — Напарник решил проявить инициативу и направился прямиком в лес.

Мысленно приободряя себя, я обогнула поваленное дерево и, аккуратно переступая через расстилавшиеся по земле вьюны, устремилась следом за Марком. Через несколько десятков шагов мы выбрались на просеку, пропаханную двумя бороздами гусеничных следов. Колея уходила в обе стороны, скрываясь в зарослях. Несколько секунд я постояла посреди дороги с закрытыми глазами, привыкая к какофонии лесных звуков. Когда кружившие вокруг мошки набрались смелости и принялись пристраиваться у меня на шее, я раскидала с себя всю эту братию, повернулась влево и зашагала вперёд по колее. Марк следовал позади меня, и я знала – случись что, он не подведёт.

Бугристые стволы циклопических деревьев, обвитые лианами, вздымались ввысь, а понизу, в полумраке, цвели разнообразные кустарники от мала до велика с листьями самых разных форм – круглыми, плоскими, вытянутыми, зубчатыми, покрытыми иглами. В красках недостатка тоже не было. Тут и там желтели и краснели ягоды, обрамлённые лепестками, а в стороне от дороги между стволов бледнело голубоватое свечение. Отсюда было не разобрать, были это цветы, плоды, или какие-то неведомые светлячки.

Никто не выпрыгивал на нас из-за деревьев, в тёмных зарослях кустарника не блестели кровожадные глаза, а клёкот и стрёкот сопровождали нас по мере движения, не приближаясь. Ощущение угрозы, возникшее поначалу, ушло на задний план, и сейчас я старалась двигаться плавно и спокойно, не подпуская мошку слишком близко и одновременно экономя силы –влажная и жаркая атмосфера давила сверху, а респиратор облегчал ощущения лишь отчасти.

Тем временем лесные звуки поутихли, а впереди меж деревьев заблестели силуэты металлических сооружений. Мы сошли с колеи и принялись аккуратно пробираться вдоль неё сквозь кустарник, стараясь издавать как можно меньше шума. Ветви так и норовили зацепиться за одежду, а вокруг меня назойливо нарезал круги большой лиловый жук. Получив пару раз ладонью наотмашь, он обиженно скрылся в зарослях.

Мы незаметно подобрались к небольшой полянке, на которой стояли пара жилых модулей на полутораметровых сваях. Чуть в отдалении, слегка накренившись на ухабе, кабиной в сторону чащи был кое-как брошен огромный геологический вездеход с открытым двигательным отсеком, в котором, погрузившись по пояс, копошился человек в грязном ярко-оранжевом комбинезоне. Кроме него вокруг никого не было – даже насекомые куда-то испарились.

Выждав минуту, мы с Марком молча переглянулись и направились к человеку. Незнакомец глухо насвистывал сквозь респиратор какую-то мелодию и, похоже, даже не предполагал, что здесь может быть кто-то помимо него. Мы подошли вплотную, и Марк демонстративно прокашлялся.

— Едрить твою налево! — От неожиданности человек подпрыгнул и со звоном ударился головой о ржавую крышку.

Металлический лист сорвался с крепления и придавил мужчину, который принялся чертыхаться и вертеться, пытаясь выбраться из двигательного отсека. Марк приподнял и закрепил крышку, освобождая незадачливого механика. Вытаращенными глазами чумазый механик смотрел попеременно то на него, то на меня, то на торчащую из моей кобуры рукоятку пистолета.

— Вы чего так подкрадываетесь?! — воскликнул он, потирая ушибленную голову.

Я оглядывалась по сторонам на случай, если кто-то решит в свою очередь подкрасться к нам.

— Мы пришли с миром. — Марк миролюбиво поднял ладони. — И будем признательны, если вы ответите на пару вопросов. Я – старший следователь межпланетной полиции Сектора, Марк Сантино. — Марк достал из внутреннего кармана куртки фальшивое удостоверение. — С кем имею честь?

Механик несколько секунд всматривался в карточку, хмуря брови. Удостоверение было точной копией настоящего, но не выдержало бы и первой вдумчивой проверки по базам данных, поэтому проделывать такой трюк с кем попало не следовало.

— Свенсон, разнорабочий археологической бригады, — пробурчал механик. — Давайте по-быстрому, у меня много работы.

— Хорошо, — с важным видом кивнул Марк. — Детектив Стилл, будьте добры… — Выудив записную книжку, он протянул её мне. Я приготовилась делать записи, а Марк снова повернулся к механику: — У нас есть информация о том, что в окрестностях недавно приземлялся объявленный в розыск корабль.

— Было дело, садился тут один…

— Вы видели кого-нибудь из его экипажа? Они вступали с вами в контакт?

— Ну, с десяток их было. — Свенсон стянул промасленную рукавицу и утёр пот со лба. — Сели на своём челноке в полукилометре отсюда. Здоровенные такие бойцы в экзоскелетах, все увешаны оружием до макушки, и с ними главный – в бежевой форме.

— Что вы можете о них сказать? Кто это были, как выглядели, что спрашивали?

— Они нас загнали в бытовку, приставили охрану, взяли профессора Мэттлока и уехали вместе с ним на площадку. Часа через четыре вернулись, выпустили нас и улетели… С профессором поговорите, может он чего расскажет. С нами он об этом говорить не хочет, отмахивается, мол, ерунда, ничего страшного. Но человек пожилой уже, его, наверное, чуть до инфаркта не довели…