Шантэль поджала губы. Этот мальчишка был не так-то прост. Мартин не сильно жаловал тещу, поэтому, заполучить его в детстве ей не удалось. За все время, что она имела возможность пообщаться с Эриком, Шантэль так и не удалось выявить его слабые и сильные стороны.

— Я просто расскажу тебе все, как есть, а ты сам решай, что тебе делать.

Эрик молча приготовился слушать. Обычно болтливость ему была не свойственна, и многим он казался молчуном. Впрочем, вряд ли бы его так охарактеризовал Дэймон.

— Я на самом деле твоя бабушка, мать твоей матери. Но это не вся правда обо мне. Помимо этого, я родная сестра Создателя, я Нифрея.

Ожидая реакции на сказанное, Шантэль сделала торжественную паузу. Осознав, что для приличия надо хоть как-то отреагировать, Эрик напрягся и попытался хоть что-то выразить на лице. Обычно для него это было несколько проблематично, в виду того, что он не знал, как реагируют нормальные люди на некоторые события. В их семье все было несколько по-другому, чем у остальных. Он с трудом представлял себе, какой должна быть реакция на подобное сообщение.

— Гм… И вы действительно такая чокнутая, как об этом гласят легенды? — наконец нашел, что сказать молодой человек.

— Это действительно все, что тебе интересно? — высокомерно задрав бровь, поинтересовалась Нифрея. Эрику показалось, что еще чуть-чуть и бровь бабки убежит за пределы ее лица. Он еле удержался, чтобы не рассмеяться, глядя на этот чрезмерно пафосный вид сестры Создателя.

— А есть еще что-то, что должно быть мне интересно?

— Ну, к примеру, что я делаю в вашем мире.

— Это ваше личное дело, меня оно никоим образом не касается.

— А вот здесь ты ошибаешься, — Шантэль пыталась нащупать ниточку, которая позволит перевести разговор в более доверительную беседу. — Я пришла в ваш мир, чтобы его спасти.

— Спасти от чего? — Наконец-то в голосе Эрика проскользнула заинтересованность, и Нифрея мысленно поздравила себя с этой маленькой победой.

— От гибели.

— И что же угрожает существованию нашего мира?

— Не что, а кто. Мой братец Фарана.

— Чем помешало ему наше бренное существование? — Эрик с трудом мог представить, что могло привлечь в их мире, такую одиозную фигуру.

— Естественно, ваше существование никоим образом не может помешать Фаране. Просто он сошел с ума. Какое-то время назад мой братец пришел к мысли, что больше не желает создавать миры. Он создал их такое количество, что однажды перестал получать удовольствие. Его миры были похожи один на другой, и ни один не был в состоянии его привлечь или заинтересовать. И тогда он начал разрушать их. Он методично уничтожал все, что создал, пока не уничтожил все. И тогда он взялся за миры Фарго. Я узнала о происходящем аккурат, когда он подобрался к вашему. Я просила прекратить его разрушительную деятельность. Но мой братец в своем безумии столь упрям, что переубедить его в чем-то просто невозможно. Я пригрозила рассказать все Фарго, но Фарана тут же выдвинул мне ультиматум, расскажу кому-нибудь о том, что происходит, он расскажет нашему отцу мою тайну. — Понимая, что ждать от своего неадекватного внука законного любопытства к слову «тайна» занятие неблагодарное, Нифрея по собственной инициативе открыла свой секрет. — Я создала свой мир.

— А я слышал, что женщина демиург не может создавать миры.

— Я смогла.

— Поздравляю. — Не выразив особого восхищения, кивнул Эрик. — Так что же было дальше между вами с Фараной?

— Он сказал, что расскажет отцу о моем мире, если я не перестану вмешиваться в его разрушительную деятельность. Я слишком люблю жизнь, и пока не готова с ней расстаться. А если отец узнает о моем мире, он уничтожит и его и меня.

— Но почему? — недоуменно поинтересовался Эрик.

— Ты сам сказал — я женщина. По закону я не могу создавать миры. И если кто-то узнает, что я создала свой мир, меня ждет полное уничтожение.

— Да, перспектива не из веселых. Тогда что же ты здесь делаешь? Разумнее было отступить и оставить Фарану в покое.

— Я была бы рада, так и поступить, но было слишком поздно. Фарана увидел новую возможность развлечься. Он возжелал организовать небольшое соревнование. Ставка — ваш мир. По условиям договора, мы с ним оба поселяемся в вашем мире, как смертные. Он целенаправленно подталкивает ваше общество к саморазрушению, я же пытаюсь спасти. Если побеждаю я, он прекращает уничтожать миры, и возвращается к созиданию. Если побеждает он… Ну, ваш мир, понятное дело, исчезнет, а меня он сдает отцу вместе с моим детищем на тарелочке.

— Ну, как определится победитель, в случае победы Фараны ясно, а как понять, что победила ты? Он же может продолжать свои старания до бесконечности.

— Игра длится три раунда. Один он уже проиграл.

— Так вся это история с Корином Густаво…

— Первая афера Фараны, провалившаяся моими стараниями.

— Ты была слишком близка к провалу, — ехидно заметил Эрик.

— Это только подчеркивает степень опасности, в которой мы все находимся. — Трагично заметила Шантэль, тщетно пытаясь понять, что творится в голове ее внука.

— Так что ты хочешь от меня? — Молодой человек еле заметно напрягся в ожидании ответа.

— Я хочу, чтобы ты пожертвовал своей жизнью, ради спасения вашего мира.

— Каким образом?

Шантэль удивленно про себя отметила, что Эрик воспринял ее заявление абсолютно равнодушно. Будто она предложила ему выпить бокал фари.

— Я уверена, что первый акт игры Фараны был только отвлекающим маневром. Основное блюдо еще впереди. Я с трудом отразила первый удар, боюсь, что с последующим мне не справиться. Поэтому считаю, что пришло время покончить с играми. Мне придется убить брата.

— Теперь я начинаю догадываться, в кого пошла моя мать.

— Если бы ты понимал всю катастрофичность ситуации, ты бы не был так язвителен и высокомерен в своей попытке осудить меня за братоубийство.

— Я все еще продолжаю не понимать, причем здесь я.

— По своей природе Фарана значительно сильнее меня. С тем, что у меня есть от рождения, мне не победить его ни силой, ни хитростью. Мне нужны дополнительные силы.

— И эти силы…

— И эти силы заложены в тебе и твоих кузенах по материнской линии.

— Хочешь сказать, что Дэймон, Анри…

— А так же покойный Касиано… Да-да, все вы, благодаря крови моих детей, получили по наследству от своих родителей-Персон силу.

— Не понимаю, почему так сложно? Ты не могла просто создать наделенных силой людей? Зачем вся эта история с твоими детьми и Персонами?

— Ты меня не слушал! Моей силы недостаточно, для того, чтобы справиться с Фараной. Создавая какое-то существо, и наделяя его силой, а потом отбирая ее, по сути, я ничего не приобретаю, а только трачусь. Мне нужны дополнительные силы. И кроме как от Персон, мне их взять было неоткуда.

— Ну и взяла бы прямо у Персон. Не думаю, что они отказались бы помочь тебе в борьбе с Фараной, готовым уничтожить наш мир.

— Если бы все было так просто, разве я бы сейчас сидела здесь, и распиналась перед тобой? Пойми, жизненная сила позволяет тебе существовать. Если ты мне ее отдашь, то умрешь. С Персоной то же самое. Только вся проблема в том, что если умрет Персона, ваш мир все равно рухнет. Это дурацкое бессмертие Персон весьма серьезно омрачает мне жизнь.

— Ну, Фаране тоже. По логике вещей, пока Персоны живы, мир существует. А так как они бессмертны, то и мир нельзя уничтожить.

— Сложно, да. Невозможного ничего нет. И события трехмесячной давности явно нам на это намекают.

— Не знаю, не знаю. Как-то это все…

— Тебе решать. Насильно я у тебя ничего отбирать не буду.

— Я должен подумать.

— У меня нет времени на твое «подумать»!

— Тебе придется его найти. Не моя вина, что ты решила открыть мне карты в последний момент.

— Ты был не готов.

— К такому нельзя быть готовым. Я уезжаю. Вернусь, когда приму решение. А до этого момента, извини, ничем не могу помочь.

Когда за Эриком закрылась дверь, Нифрея заскрежетала зубами от ярости и остановилась только когда по одной из стен комнаты пробежала трещина.