— Яго, это не смешно, я, кажется, тебя предупредила, — начала злиться Жаннин.

— А кто смеется? Нет, я готов принять все эти несправедливые обвинения, про разбитые девичьи сердца и так далее, но я отказываюсь говорить, что моя светлая, юношеская любовь к тебе была ложью.

— Знаешь, ты, как был шутом, так и остался.

— А какой смысл мне так шутить?

Жаннин на мгновение усомнилась в своей правоте, и с недоверием взглянула на Яго.

— Ну и почему ты тогда не признался в своих чувствах?

— Создатель, подумай сама! Мне было семнадцать лет, я был лучшим другом твоего брата! Разве мог я тогда во всеуслышание объявить, что влюблен в двенадцатилетнюю сестренку Дэймона?

— В таком случае, тебе удавалось очень хорошо скрывать свои чувства, — ехидно продолжила обороняться Жаннин.

— Прости, я все-таки Куори!

— Это просто бред. Хорошо, я допускаю, что я могла не заметить твоих нежных чувств ко мне, но как ты мог не заметить моей детской, чистой любви к тебе?

— Если то, что ты говоришь о своей детской и чистой любви ко мне, правда, то я вижу этому только одно объяснение. Похоже, что от ревности я вообще ничего вокруг не видел! Я столько сил тратил на то, чтобы не поубивать всех твоих сопливых ухажеров!

— У меня никогда не было сопливых ухажеров! Все они были приличными, очаровательными молодыми людьми… В отличие от некоторых!

— Да, и, конечно, общение с ними помогало тебе бороться с твоими нежными чувствами ко мне?

— Это ты о чем?

— Если бы ты была влюблена в меня, как это сейчас пытаешься представить, ты не флиртовала бы со всеми этими придурками.

— Во-первых, они вовсе не были придурками. Во-вторых, можно подумать, что твоя юношеская любовь ко мне сильно мешала тебе сводить с ума бесчисленное множество окружающих тебя девиц! И в-третьих, прости, но я все-таки, Д'Артуа!

После непродолжительной паузы молодые люди, как два драчливых кота, облитых ледяной водой, изумленно уставились друг на друга.

— Похоже, на этот раз ты не шутишь! — еще не до конца, но, все же начиная верить в правдивость слов Яго, покачала головой Жаннин.

— Не шучу, — нежно улыбнувшись, ответил Яго и потеряно спросил: — И что теперь?

— Да, собственно, ничего, — улыбнулась Жаннин, забавляясь растерянному выражению лица Яго. — Я уже давно пережила свое юношеское увлечение, надеюсь, ты тоже. А уж в свете того, что ты помолвлен с Джельсаминой… Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос, что между вами происходит на самом деле.

Яго расплылся в самодовольной улыбке. Судя по тому, как расправились плечи девушки, и каким уверенным стал взгляд, ему удалось ликвидировать последствия своей невнимательности к партнерше. Меньше всего ему хотелось, зародить в сестре Дэймона чувство неуверенности в себе. И хотя, вряд ли подобное грозило одной из сестер Д'Артуа, обременить свою совесть еще одной оскорбленной девичьей душой молодой человек не желал. И если его маленькая ложь помогла сестре друга стать еще более обворожительной и уверенной в себе, его это только радовало. В отличие от того, что Жаннин не растеряла своей железной хватки, и не отстанет, пока не услышит ответа на свой вопрос, какой бы любовной чепухой он ей не забивал голову. Впрочем, ответы бывают разные…

— Прости, это слишком личное, попробуй спросить Мину, о ее чувствах к Дэймону. Это будет правильнее.

Яго своим «приступом откровенности» вызвал ответную реакцию у Жаннин.

— Я ее стесняюсь, она какая-то… Необыкновенная.

— Ну, спасибо, что так тонко намекнула мне, что я обыкновенный!

— Ну что уж тут поделаешь, если это правда? Джельсамина для меня такая же невероятная личность, как и ее отец! А ты просто друг моего брата, которого я знаю, сколько себя помню. Так, что «да», ты вполне обыкновенный.

— Когда в следующий раз мне нужно будет справиться с очередным приступом самомнения, я буду знать, к кому обратиться.

— Всегда, пожалуйста, — с милейшей улыбкой ответила Жаннин.

Смирившись с поражением, Яго решил, что лучшим средством забыть поскорее жестоко-сердечное упоминание о его посредственности, это вернуться к другим тяготящим его проблемам. Похоже, их с Жаннин мысли были на одной волне.

— Почему Мина так внезапно покинула бал? — неожиданность, с которой Жаннин перескочила с игривого на серьезный тон, заставила Яго нервно сглотнуть.

— Она сказала мне, что Эсте и Стэйси знакомы с Эйрин. С этим могут быть проблемы? Насколько близко они знакомы?

Жаннин задумчиво кивнула, нашла взглядом волнующую его парочку, и поморщилась.

— На самом деле могут. Эти трое в детстве были очень дружны. Все они познакомились в одном из этих клубов для детей Персон. Обычно, папа сбагривал нас туда на все лето, чтобы дать немного свободы Пьеру. Там они и подружились.

— Удивительное трио.

— На самом деле не такое уж и удивительное. Кроме них в клубе было не так много одногодок. А эти просто нашли друг друга, и все время были, не разлей вода. Я никогда больше не видела, чтобы Эйрин с кем-то так сходилась. И хотя, последние четыре года мы не посещали клуб…

— Кстати почему?

— Он всегда проходил под патронажем Малкани Химены, а она в какой-то момент перестала интересоваться этим проектом.

— Я даже догадываюсь почему, — с пониманием пробормотал Яго. — Есть кто-то еще, кто может опознать в нашей «Эйрин» Мину?

— Нет, пожалуй, — покачала головой Жаннин.

— Нам надо понять, заподозрил ли что-то Эстебан. Ты могла бы познакомить нас поближе?

— Конечно. Думаешь, он мог узнать Мину? Мне кажется это просто не реально. Я сама частенько не могу понять, кто передо мной.

— От этого может зависеть жизнь Мины. Я не готов пускать этот вопрос на самотек.

— Ты прав. Как только закончится танец, подойдем, я представлю вас друг другу.

Мина и Анри удалились уже на весьма приличное расстояние от здания городского собрания, когда молодой человек внезапно остановился и не решительно начал.

— Мина.

— Анри, меня зовут Эйрин, — устало перебила Джельсамина.

— Прости, прости! Я никак не могу запомнить. Ты, похоже, валишься с ног.

— Да, но мне придется дождаться Яго, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. Так что, возможность упасть и уснуть мне представится не скоро.

— Возможно, тогда мне стоит воспользоваться твоим окном в расписании… Нам надо поговорить.

Джельсамина изумленно подняла голову и заглянула в лицо очаровательного Анри Леклер. Пожалуй, он был последним в этом мире, от кого она ожидала услышать эту фразу и таким серьезным тоном.

— Я как раз хотела поинтересоваться, с какого перепугу ты явился на бал в таком виде, вместо того, чтобы отправиться домой и как следует отдохнуть.

— Я пытался это сделать, но у меня дома собрался целый совет Великих Персон. Начиная с Кейсара Хоакина, и заканчивая Малкани Моникой. А в такой компании под боком мне было крайне не комфортно, и я отправился к Дэймону. А уж побывав у него, понял, что мне срочно нужно с тобой поговорить.

— Что-то случилось?

— Пока нет…, но может.

— Я думаю, Корин Реналь не будет возражать против того, чтобы ты нанес мне немного поздний визит… — Мина не успела договорить, когда в несвойственной ему манере, Анри перебил ее.

— Мне бы не хотелось говорить об этом в их доме. Может, ты сочтешь возможным посидеть где-нибудь со мной в нешумном месте попить кофейку?

Мина поняла, что складывающаяся ситуация все больше и больше интригует ее. И в данный момент она все меньше и меньше вспоминает об усталости.

— Конечно. Мы в двух шагах от Нолика, там есть отдельные кабинеты, о которых мало кто знает.

— Отлично, это идеально.

Мина взяла Анри под руку, и они медленным прогулочным шагом пошли по направлению к любимому детищу Яго. Мину уже съедало любопытство, и она решила не дожидаться прибытия в точку назначения.

— Я не ожидала увидеть тебя в столице так быстро.