— Ничего ты не понимаешь, я не такой как ты.

— Ну, конечно, не такой. Я же не убиваю членов семьи, — с иронией кивнул Джейсон.

— Держись от меня подальше, — угрожающе прорычал Эрик.

— Да я и сам бы рад, да вот только наш папа меня некоторым образом пригласил.

— И тебя тоже? — потрясенно спросил Эрик, привыкший к тому, что Джейсон уже давно не участвовал в семейных собраниях.

— Да, и весьма не традиционным для себя способом, — ответил на невысказанный вопрос Эрика Джейсон.

— Что же должно было произойти, чтобы он поступился своими принципами?

— Думаю, мы об этом узнаем значительно скорее, если войдем в дом и послушаем его вместо того, чтобы стоять на пороге и гадать.

Эрик согласно кивнул и рукой пригласил Джейсона пройти в дверь первым. Будучи даже вооруженным он не рисковал поворачиваться к братьям спиной, а уж к Джейсону тем более.

Пройдя в гостиную, братья удивленно заметили, что в комнате собрали всех из ныне живущих братьев Берг, даже самого младшего пятилетнего Грэга. Отец семейства сидел в своем кресле, задумчиво разглядывая своих семерых таких похожих внешне и таких разных характерами сыновей. Убедившись, что прибывшие последними Эрик и Джейсон молча сели и все в сборе, Мартин тяжело вздохнул.

— Я собрал вас для того, чтобы сообщить вам, что ваша мать была убита.

Братья, все как один, за исключением пятилетнего Грэга, посмотрели на Джейсона.

— Нет, ваш брат к этому не имеет отношения. Вашу мать свели с ума, а при всем моем уважении к талантам Джейсона, он на это не способен.

— Свели с ума? — многозначительно переспросил Джейсон.

— Да, ты все правильно понял.

— Ты знаешь, кто это был?

— У меня есть предположения, но в таком вопросе трудно быть уверенным.

— Ну, надо же, — потрясенно прошептал Джейсон.

— Как вы, наверное, догадываетесь, с уходом матери ваша жизнь несколько изменится.

— Мне казалось, что, по крайней мере, мы с Эриком уже выросли из того возраста, когда смерть родителей коренным образом меняет их жизнь. Я давно не имею никакого отношения к этой семье, — взъерепенился Джейсон.

— Мне жаль развеивать твои иллюзии, но ты всегда был членом этой семьи, и по сей день им остаешься. А помимо всего прочего, ты мой старший сын, и теперь обязанность за воспитание младших братьев ляжет на тебя.

Джейсон посмотрел на отца, как на полоумного.

— Ты понимаешь, что говоришь и кому поручаешь воспитание детей? Не забыл кто я?

— В любом случае, ты не можешь быть худшим воспитателем, чем ваша покойная мать.

— Ты не можешь говорить это серьезно! — пытался убедить себя в том, что это дурной сон Джейсон. — В конце концов, ты их отец, и это твоя прямая обязанность воспитывать своих детей.

— Если бы я был обычным отцом, безусловно, так оно и было бы. Но ты забываешь, что я Корин Темо и у меня достаточно забот и без того, чтобы вытирать вам носы. Это закон, детей Великой Персоны в отсутствии матери воспитывает старший сын. Так что теперь это твоя забота.

— Но ты же… Ты мог нанять им няньку и гувернера…, — теряя какую-либо надежду, пробормотал Джейсон.

— Чтобы на следующее утро найти их с перерезанным горлом? — недобро усмехнулся Мартин, глядя на своих отпрысков. — Боюсь, что для того, чтобы справиться с этими детками потребуется кто-то с навыками наемного убийцы. И я рад, что у нас в семье таковой совершенно случайно нашелся.

Джейсон с ужасом перевел взгляд с отца на братьев, и вздрогнул в душе. Он знал, что либо чувство долга, либо ментальная сила отца не позволят ему избежать этой ответственности. А единожды испытав сегодня силу отца, Джейсон не хотел повторения. Что угодно, лишь бы больше никогда не быть безвольной марионеткой.

— Ну, так что, я могу рассчитывать на тебя? — будучи уверенным в том ответе, который услышит, спросил Мартин.

— Я выполню свой долг перед семьей, — сухо кивнул Джейсон.

— Я всегда знал, что могу на тебя рассчитывать, — довольно улыбнулся сыну Мартин. Он прекрасно понимал, что на самом деле было решающим фактором в принятии решения Джейсоном, но его это вполне устраивало.

— Джинни, где мы? — Пытаясь хоть что-нибудь увидеть в кромешной тьме, спросил Дэми.

— В подсобке Нолика. — Пробираясь в полной темноте, так и не выпуская его руку, ответила Джинни.

— Откуда ты знаешь эту дверь?

— Мне ли не знать ее, если я ее и спроектировала! Как ты думаешь, кто помогал Яго строить и организовывать этот клуб? Конечно, мы с Миной.

— Нолик принадлежит Яго? — изумленно спросил Дэймон.

— Он тебе не сказал? — еще более изумленно переспросила Джинни.

— Нет. Тоже мне, хорош друг!

— Не обижайся. Уверена, он просто забыл, что ты об этом не знаешь.

— Ага!

— Брось, можно подумать, у тебя от него нет никаких тайн.

На мгновение Дэймону показалось, что Джинни все известно… Но это было невозможно, поэтому он успокоился.

— Конечно, есть, но не такие же!

— Ага, уверена, значительно более серьезные.

— А что хранится в этой подсобке? — решил перевести тему в более безопасное русло Дэймон.

— Всякая ерунда типа аптечки, личных вещей Яго. Помолчи минутку, я соображу, где тут должна быть дверь. — Джинни сделала очередной шаг в темноте и, споткнувшись, ударилась о какой-то ящик ногой. Державший за руку девушку Дэймон удержал ее от падения и настороженно спросил.

— Что случилось? — Раздавшееся всхлипывание заставило молодого человека начать волноваться. — Джинни…

— Я ударила ногу! — плачущий голос спутницы потряс Дэймона до глубины души.

— Это я уже понял, но почему ты плачешь?

— Потому что мне больно, болван! А я почти не могу переносить боль! Не могу даже на ногу наступить!

— Все ясно! — усмехнулся молодой человек, с легкостью подхватил хныкающую красотку на руки и тихо пробормотал, — надеюсь, что когда мы навернемся вместе в этой кромешной темноте, мне удастся не покалечить тебя еще больше.

— Что ты сказал? — начав успокаиваться, возмущенно уточнила Джинни. Она не любила темноту закрытых помещений и действительно почти не выносила боль, но чувство спокойствия, которое она испытывала находясь в руках Дэймона, заставило ее сердце биться чуть медленнее, смиряясь с темнотой и привыкая к боли.

— Я сказал, что если так сильно болит, то дабы отвлечь тебя, я готов целовать твои прелестные ножки, пока ты не забудешь обо всем на свете.

Почувствовав, что молодой человек просто шутит, стараясь ее отвлечь, и не пытается соблазнить как его отец, Джинни расслабилась, положила голову ему на плечо и якобы недовольно фыркнув, буркнула.

— Ты лучше следи, чтобы мы не грохнулись, а то ишь размечтался.

Когда в следующий момент в абсолютно темной комнате открылась дверь, и кто-то сдернул колпачок с осветительного кристалла, молодые люди инстинктивно зажмурились от яркого света. Раздавшееся «ой», в исполнении Джельсамины, заставило Дэймона и Джинни резко открыть глаза.

— Мина! — охнула Джинни, — Что ты тут делаешь?

— Ищу средство опохмелки для Яго, — стараясь сделать вид, что нет ничего особенного в том, чтобы застать своего поклонника с лучшей подругой на руках посреди абсолютно темной комнаты, беззаботно ответила Мина.

— У бессмертного похмелье, это что-то новенькое, — удивленно заметил Дэймон.

— Я не знаю, что произошло. Он не пил, но симптомы у него классического похмелья, — кивнула Мина, отметив про себя, что Дэймон не торопиться опускать Джинни на пол. — А что вы забыли в этой подсобке? Не знала, что здесь кто-то есть.

— Мы зашли сюда с заднего двора, — оторвав, наконец, голову от плеча Дэймона, ответила Джинни.

— Понятно, что-то я с вами заболталась, — опомнилась Мина, схватила с полки бутылку, за которой пришла. Подойдя к двери и взявшись за ручку, она ядовито улыбнулась и спросила, — вам свет прикрыть или оставить?

Оценив выпад, Джинни и Дэймон, не выдержав, расхохотались. Дэймон осторожно опустил девушку на пол, боясь, что от смеха точно ее уронит. Джинни встала на одну ножку и, опираясь рукой о плечо Дэймона, безудержно хихикала. Напряжение дня, наконец, заставило разжаться пружину, которая сжимала ее весь день. Пытаясь представить, как по-идиотски они с Дэймоном выглядели стоя в темноте пустой комнаты, она никак не могла остановиться и перестать хихикать. Дэймон явно страдал похожей проблемой.