— Вот, Анри, наша переписка. Но до Шербура её повезёт Нина. Если вас и схватят люди Маринелло, то письма в их руки не попадут. Нина отдаст вам письма, когда вы будете на корабле или на острове Святого Петра.

Герцог смотрит на изящно отделанный ларчик и спрашивает:

— Вместе с ларцом?

— Да.

Нина тоже смотрит на ларчик и словно пытается что-то вспомнить, но никак не может. Но время уже не терпит.

— Нина, — говорю я, — сейчас ты выведешь милорда за пределы дворца и доставишь его ко мне на квартиру. Ровно в десять мы выезжаем.

— Но, кузен, мне надо хотя бы одеться, — смеётся герцог.

— У вас есть для этого время, кузен. Но его остаётся всё меньше и меньше. Не забывайте об этом. Итак, ровно в десять мы отправляемся.

С этими словами я покидаю приёмную. Неподалёку от кордегардии меня ждёт граф де Легар.

— Ну? — коротко спрашивает он.

— Всё в порядке. Выезжаем ровно в десять. Можешь выдвигаться.

— До встречи, — бросает де Легар и быстро уходит.

Мои мушкетеры уже готовы, но я не тороплю их. Захожу к дивизионному каптенармусу и прошу его подобрать мундир моего полка самого маленького размера. Удивлённый каптенармус быстро выполняет просьбу. Он оправдывается:

— К сожалению, господин лейтенант, сапог маленького размера вашей расцветки нет.

— Ничего, и на том спасибо, — благодарю я каптенармуса.

Затем я приказываю де Сен-Реми приготовить ещё одного коня. Через десять минут мы выезжаем из дворца и отправляемся ко мне на квартиру.

Нина с герцогом уже ждут нас у меня дома. Оценивающе смотрю на них. С герцогом всё в порядке: он в полном мундире мушкетера Серебряного полка и не будет бросаться в глаза. Но вот Нина… Но не даром же я донимал каптенармуса. Протягиваю Нине свёрток:

— Ступай в соседнюю комнату и переоденься.

— Зачем? — удивляется Нина.

— Девушка, путешествующая в обществе двенадцати мушкетеров, будет слишком бросаться в глаза. Я подобрал для тебя самый маленький мундир моего полка. Ну, а мужскую одежду тебе не привыкать носить. Я знаю. Серых сапог твоего размера у каптенармуса не нашлось, тебе придётся ехать в своих. Это не страшно. В походе некоторые мушкетеры нарушают форму одежды.

Через несколько минут к нам выходит довольно изящно сложенный молоденький мушкетер, без усов и бороды.

— Хм! Кадет, да и только! Но, ничего, пойдёт.

— Это — Нина Матяш? — удивляется герцог и качает головой, — Несравненная, вам очень идёт этот мундир…

— Но, но, кузен! Воздержись от комплиментов и прибереги своё мастерство в этом плане для британских леди и нашей государыни. Уясни раз и навсегда: Нина Матяш может принадлежать только мне или графу де Легару. Если ты захочешь встать между нами, тебе придётся сначала убить нас, одного за другим. А это, смею тебя заверить, сделать далеко не просто.

Посмеиваясь таким образом, подбираю из своего арсенала шпагу для Нины, две сабли, два мушкета, пистолеты и по паре бомб. Кажется, всё. Пора в дорогу, время уже одиннадцатый час.

— С богом, господа! В путь!

И снова я во главе отряда мушкетеров еду по улицам Лютеции. Здесь ничего не изменилось. А что здесь, собственно, должно было измениться? В средние века перемены не спешили. За заставой пускаем коней рысью. Часа через три будет таверна, где мы пообедаем. Затем, ещё через пять часов будет постоялый двор, где мы поужинаем и отдохнём до ночи, а там продолжим путь. Надеюсь, что на отдыхе Нэнси внедрит Лену в Нину Матяш. Завтра уже могут начаться осложнения. Труднее всего будет в районе Кана. Полагаю, что к этому времени нас усилят ещё одним хроноагентом, внедрив его в герцога Солсбери. Ну, а сегодня, наверное, всё пройдёт спокойно.

Размечтался! Навстречу скачет гвардеец кардинала. Поравнявшись с нами, он останавливается и докладывает:

— Господин лейтенант! Граф де Легар приказал мне передать вам, что, не доезжая таверны, справа от дороги, он обнаружил подозрительный отряд из двадцати человек. Граф остановился у таверны и готов прийти к вам на помощь.

— Передайте графу, чтобы он следовал дальше. Двадцать человек — не двести. Сами справимся.

Однако из предосторожности приказываю Нине перейти на левую сторону, под прикрытие отряда. Храбрая мадьярка дуется, но подчиняется. Впрочем, предосторожность оказалась излишней. Если этот отряд и был авангардом Маринелло или де Шома, то он, судя по всему, состоял из людей, которые уже имели дело с саблями и мушкетами имперской гвардии. Нас они провожают недоброжелательными взглядами, и только. На всякий случай оставляю одного мушкетера проследить, не двинутся ли эти люди за нами.

Тот догоняет нас уже в таверне:

— Они поехали в сторону Лютеции, лейтенант.

Я успокаиваюсь. Мы обедаем, даём передохнуть коням и трогаемся в дальнейший путь. Но оказалось, что успокоился я рано. Через час замечаю далеко впереди два столба дыма. Это — условный сигнал. Де Легар что-то заметил. На всякий случай ставлю герцога и Нину в середину строя.

Дорога идёт лесом, потом выходит на небольшую поляну, и в это время слева гремит мушкетный залп. Один из моих мушкетеров падает с коня.

— К бою!

Строй разворачивается влево и принимает боевой порядок. И тут же справа из леса появляется десяток всадников и атакует нас.

— Противник справа!

Де Сен-Реми и четыре мушкетера разворачиваются вправо и открывают огонь. Я со Степлтоном, оставшимися мушкетерами и герцогом, имея в арьергарде Нину, отражаю атаку слева. Нас оттуда атакуют ещё пятнадцать человек. Гремят мушкеты, но противник уже вот он, рядом. Сверкают обнажаемые клинки и звенят сабли. Эти атакуют всерьёз. Придётся повозиться.

С той стороны, куда мы направлялись, доносится топот копыт. Это де Легар со своими гвардейцами спешит к нам на помощь. Уже легче. Схватка быстро угасает. Поняв, что мушкетеры с гвардейцами им не по зубам, нападающие скрываются в лесу, оставляя на поляне несколько убитых и раненых. Герцог держался превосходно. Недаром у него репутация отважного полководца. Вот только…

— Милорд, вы действовали прекрасно, как и подобает славному потомку рода Черчиллей. Одно только замечание. Мушкетеры действуют шпагой только в пешем бою. На коне они предпочитают работать саблей. Увидев вас на коне со шпагой в руке, люди Маринелло сразу поймут, что вы — не настоящий мушкетер и устроят на вас настоящую охоту. Тогда я просто не смогу довезти вас до Шербура. То же относится и к вам, мадемуазель.

Глаза Нины Матяш горят. В одной руке она держит разряженный мушкет, в другой — обнаженную шпагу. Не знаю, попала она в кого-либо из мушкета, но кончик шпаги окровавлен. Зря я за неё опасался. Эта мадьярка сумеет постоять за себя не хуже Лены. К нам подъезжает де Легар:

— Всё в порядке, граф? Как наши подопечные: герцог и Нина?

— Держались молодцами, я бы с удовольствием зачислил их в свой батальон. У нас потерь почти нет, только один мушкетер ранен. Придётся оставить его в ближайшем селении.

— Однако, граф, если нас в первый же день атакуют такими силами, то что будет дальше?

— Бог не выдаст, свинья не съест! И не из таких переделок выходили. Вспомните, к примеру, ярла Хольмквиста.

— Да, есть что вспомнить. Трогаемся дальше?

Ко мне подъезжает Нина. Она бледная как полотно и чем-то встревожена. Подъехав вплотную, она тихо говорит:

— Беда, Джордж. Я вспомнила, что это за ларец.

— Что ты вспомнила?

— Он с двойной крышкой.

— Ну, и что?

— Ольга в спешке перепутала ларцы и положила свою переписку с герцогом в тот, где в тайнике лежат письма её отца.

Великое Время! Час от часу не легче. Мало того, что Маринелло в случае удачи ожидает двойной успех. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы письма Великого Князя Сергия попали в руки герцога Солсбери. Великий Князь довольно часто давал своей дочери дипломатические поручения, мягко сказать, щекотливого характера. Ох, женщины, женщины! Даже самые трезвые из вас могут потерять голову. Вы, оказывается, далеко не Совы.