Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Катрин и Андрей улыбаются. Они хорошо знают тот уровень, на котором я общаюсь с синтезатором. А Лена откуда-то достает три изящные золотые цепочки, украшенные розовыми жемчужинами. Она подходит к Катрин и застегивает на ней цепочки. Одну — на шее, вторую — на правом запястье и третью — на левой лодыжке. Катрин краснеет от удовольствия и шепчет:

— Большое спасибо, Леночка.

— И сколько же нам сегодня стукнуло? — интересуюсь я.

— Вообще-то такие вопросы женщинам не задают, — делает мне замечание Лена. — Но Кэт у нас в таком нежном возрасте, что в этом плане до секретов дело еще не дошло. Ей исполнилось семнадцать.

— Локальных семнадцать, — уточняет Катрин.

— Ну, разумеется, локальных, — соглашается Лена. — Ведь ты, в отличие от нас, ни разу не бывала в реальных фазах.

Это существенное уточнение. В реальных фазах время течет по-разному. Выражаясь на языке хронофизики, в каждой фазе присутствует индивидуальная хроночастота. Поэтому хроноагенты, проведя в реальной фазе месяц-другой, возвращаются постаревшими на год, а то и два. При наблюдениях компьютеры компенсируют разницу в хроночастотах, и в Монастыре мы все видим в нашем ритме. Но от этого физическая разница во времени не исчезает, и матрица хроноагента либо стареет, либо молодеет относительно фазы Стоуна. Отсюда и идет счет возраста на локальные и относительные годы.

— Хватит годы считать, — говорит Андрей и разливает вино по бокалам. — Лучше выпьем за новорожденную. С днем рождения, Катюша!

Я медленно пью вино и разглядываю Катрин. Она в своем розовом мини-халатике и малиновых туфельках на миниатюрных лапках сейчас кажется мне совсем еще девочкой. Я-то считал ее просто “маломеркой”, а ей, оказывается, еще вчера было только шестнадцать лет. Тем не менее с Андреем она встретилась и стала его женой еще в пятнадцать и уже в это время была неслабым специалистом в области темпоральной математики. В шестнадцать лет создала программу поиска Черного Вектора Противодействия и возглавила аналитический отдел нашего сектора. Далеко пойдет девочка. Мне вспомнились слова Лены: “Здесь совершеннолетие считается с того момента, когда человек становится способным к самостоятельной работе”. Что ж, раз эта девушка созрела во всех отношениях раньше времени, то, как говорится, и флаг ей в руки. Неожиданно мне вспоминаются ее сексуальные подвиги, невольным очевидцем которых я не раз оказывался на Звездном острове. У меня возникают не очень-то лестные ассоциации, но я быстро одергиваю себя. Несмотря ни на что, во мне еще слишком много осталось от “своей” фазы. Нельзя все-таки лезть во все монастыри со своим безнадежно устаревшим уставом. Тем более в наш Монастырь.

Лена берется за бутылку, разливает вино и только хочет произнести второй тост, как раздается сигнал вызова. Отработанным движением кисти руки дистанционно включаю монитор связи, там появляется лицо Магистра.

— Гм! Вот вы где, оказывается. Что это у вас за ночные посиделки?

— У Катрин день рождения, шеф, — докладываю я. — Извините, что в связи с этим мы решились на нарушение спортивного режима и не поставили вас в известность. Готовы понести…

— Хватит болтать! Разошелся, — прерывает меня Магистр. — Меня в компанию примете?

— С удовольствием! — отвечает за всех Катрин.

Через минуту Магистр выходит из нуль-Т. В отличие от нас, он в своей обычной одежде, которую он, как мне кажется, никогда не меняет. Магистр бросает на стол критический взгляд и тут же, не присаживаясь, направляется к синтезатору. Поколдовав несколько минут, он возвращается к столу и выставляет запотевшую бутылку “Столичной”. Мы с Андреем переглядываемся и вздыхаем. Вторым заходом Магистр ставит на стол исходящий вкусным паром горшок. В нем, судя по аромату, жаркое с картошкой. На отдельном блюде красуется почищенная и порезанная селедочка с луком. Я еще раз вздыхаю. Куда мне до Магистра!

Быстро откупорив бутылку, Магистр наливает водки мне с Андреем, себе и тянется за бутылкой вина, чтобы налить Лене и Катрин. Андрей быстро переглядывается со своей подругой. Та кивает. Андрей показывает Магистру на водку:

— И ей тоже налей. Этот напиток она уже освоила.

— Хм! Быстрые вы, как я погляжу. А тебе, Элен, что налить? Неужели тоже водки?

Лена кивает, а Магистр бормочет под нос:

— Да уж. Маловато “сотворил”, не рассчитал. На пятерых одной бутылке и делать нечего, — и продолжает уже в полный голос: — Извини, Кэт. Ты в нашем секторе работаешь совсем недавно, и я еще не успел запомнить, когда твой день рождения. Спасибо, что напомнила. Разреши поздравить тебя.

Когда мы опорожняем рюмки и закусываем селедочкой, Лена раскладывает по тарелкам жаркое и между делом спрашивает Магистра:

— Раз ты не знал, что у Катрин день рождения, с какой целью ты нас всех разыскивал так поздно?

— Стоит ли, Элен, отвлекаться от главного события? — отвечает Магистр, запуская вилку в свою тарелку. — Просто захотелось с вами встретиться, провести приятно вечерок…

— Брось, Фил. Это несерьезно. Такую лапшу можешь вешать на уши вот им, — Лена кивает на нас с Андреем. — Они тебя еще мало знают. А уж я-то и тебя, и твою матрицу изучила досконально. Так что, уважаемый шеф, не мажь нам матрицы майонезом, а колись: с чем пожаловал, что у тебя на уме?

Магистр оглядывает всех нас, подцепляет ложку майонеза и еще раз оглядывает нас. Он словно решает, с кого, по выражению Лены, начать мазать матрицы майонезом. Затем он сдабривает свое жаркое и вздыхает:

— Разве скроешь что-нибудь от профессионального психолога? Что ж, Кэт, извини, буду портить тебе день рождения рабочими разговорами.

При взгляде на Катрин отнюдь незаметно, что она хоть как-то этим огорчена. Наоборот, весь её вид выдает крайнюю заинтересованность. Она вся подобралась, подалась вперед и пожирает Магистра своими неправдоподобно большими синими глазами. Обнаружив такую реакцию “главного действующего лица”, Магистр усмехается, откидывается в кресле, закуривает сигарету и внезапно становится серьезным.

— Видите ли, друзья мои, когда я, после того как вы меня покинули, остался один, я спокойно попытался проанализировать события последних дней и наши разговоры. Особенно разговоры. Сами того не подозревая, вы все высказали несколько очень ценных мыслей. И ты, Элен, и ты, Андрэ, и ты, — он кивает в сторону Злобина. — И вот, продумав все как следует, я пришел вот к такому выводу. Пора ученичества кончилась, начинается серьезная, очень ответственная и очень сложная, даже опасная работа. Я имею в виду не только вас, но и всю нашу организацию в целом. То, чем мы занимались еще вчера, можно рассматривать как тренировку, что ли. Это была разминка, стадия наработки опыта, методик, проба сил перед действительно настоящим делом.

Я вспоминаю битву у голубой звезды и гибель “Конго” вместе со всей командой. Ничего себе — проба сил!

А Магистр продолжает:

— Если до сих пор нам противостояли слепые силы природы и различные деятели, которые не ведали, что творили, то сейчас картина совсем иная. Сейчас, в результате операции “Сумеречные миры”, мы с вами выйдем на организацию людей, которые прекрасно знают, что они творят, и которые весьма не слепо используют силы Природы. Да-да, Элен, ты была права, когда сказала это. Я сейчас полностью уверен. Вот только кто они и какие силы они используют? И ты был прав, Андрэ, когда предположил существование прямых межфазовых переходов. Не сомневаюсь, что наблюдения отдела Ричарда подтвердят твою догадку. Но отсюда вытекает еще один вопрос: какую цель они преследуют? Для чего они используют эти природные силы? Вот тут выступает на сцену и твое предположение, Андрэ. Я уже дал задание сектору Практической Истории отработать все неблагополучные фазы с помощью программы, составленной Кэт. Не исключено, что все эти деятели вроде Чингисхана, Лойолы, Бонапарта, Гитлера, Сталина, Трумэна, Мао Цзэдуна окажутся ставленниками ЧВП. Но Время с ними. То, что они сотворили, каждый в своей истории, мы уже исправить не в состоянии. Но мы можем не допустить появления аналогичных личностей в других фазах. Теперь, зная, как они появляются и что предшествует их появлению, точнее, чья деятельность предшествует им, мы можем своевременно вмешаться и разрушить их планы. Надеюсь, вы все понимаете, какой отпечаток это наложит на всю нашу работу? И почему я сказал, что всю нашу предшествующую деятельность можно рассматривать как пору ученичества?

266
{"b":"859337","o":1}