– Да, красота спасет мир! Ведь вызывает только положительные эмоции. Человек, живущий среди прекрасного, не думает о войнах, об убийстве себе подобных. Душа чиста, наполнена любовью к сущему…

Отвернувшись, я скрестил руки на груди, закинул ногу на ногу. Постарался смотреть куда угодно, но не на академика. Простейшая жестикуляция. Даже человек, не знакомый с опусами психологов, чувствует – собеседник закрылся, не воспринимает сказанное, ему не интересно… Платон заливался соловьем, со вкусом рассуждал о великом: красоте, мироздании, судьбах бытия. Тарахтел без умолку, неутомимый и словоохотливый. Совершенно не обращал внимания на отсутствие должной реакции. А я сидел и с раздражением придумывал повод, чтобы уйти. Ясно же – мужичок дорвался до общения. Теперь не отпустит, пока не изольет душу, не поведает мысли, чаяния, надежды. Потом начнет вспоминать, расскажет о молодости, нравах и культуре. Таким наплевать, что говорить: лишь бы найти свободные уши и грузить, грузить ненужной информацией. А может вампир? Глянуть бы, но после бабушек что-то перехотелось присматриваться.

– …в советское время люди были чище, искренней, – вещал историк. Внезапно запнулся, спросил с хитринкой: – Кстати о душе, молодой человек… Не хотите ли продать?

– Что? – не понял я.

Вопрос застал врасплох, выбил из колеи. Я быстро глянул на Платона, наткнулся на абсолютно холодный и циничный взгляд. Маска – понял я. Корчил из себя безобидного и увлеченного, ждал пока расслаблюсь. И не прогадал, я попался как ребенок.

– Душу, конечно, – серьезно сказал академик. – Я хорошо заплачу. Думаю, тысяча долларов в самый раз. Неплохие деньги за такую безделицу.

Платон полез в карман пиджака, вытащил толстую пачку помятых зеленоватых купюр. Потрусил у меня перед носом, жестом фокусника спрятал обратно. Подмигнул и ухмыльнулся.

– Интересно, – пробормотал я. – А договор?

– Конечно-конечно! – заторопился Платон, вытащил из другого кармана пару жутко измятых листков с мелким текстом. – Я предусмотрел. В двух экземплярах, по закону и никакого обмана.

– Расписываться надо кровью? – полюбопытствовал я.

– Вы поражаете догадливостью, Саша! – восхитился историк, тряхнул козлиной бородой и обнажил кривые желтые зубы в улыбке. – Так что? По рукам? Тысяча долларов на дороге не валяется.

В груди родился гнев, но тут же затух, испарился. В голове замелькали холодные и спокойные мысли. Сохраняя невозмутимый вид, я взял одну бумажонку из рук Платона, просмотрел. Стандартный договор купли-продажи. Покупатель обязывался выплатить должную сумму, продавец – предоставить в полную и безоговорочную собственность покупателю астральную сущность, впредь называемую «душа»… Оторвал взгляд от строчек. Платон напряженно следил за мной затаив дыхание. От образа добродушного прохожего не осталось и следа.

– Хорошая бумажка, мягкая… – хмыкнул я, отдал историку. – Возьмите. Помнете еще немного и пригодится.

Нарочито расслабленно потянулся, зевнул и встал со скамейки. Академик округлил глаза и возмутился:

– А как же деньги, Саша? Вам не нужны деньги?

– Что деньги? – сказал я с гордым и независимым видом, копируя какого-то книжного персонажа. – Пыль! А душа вечная… Извините, Платон Варламович, пойду домой. Загулялся. А баксы себе оставьте, вам нужнее. Больничку оплатить, от шизофрении полечится…

Академик посмотрел на меня с неверием, нервно потеребил листы с договором. Я улыбнулся, развернулся и неспешно пошел по аллейке. Отдалился на достаточное расстояние и сделал вид, будто меня кто-то окликнул. Обернулся, скользнул быстрым взглядом. Платон сидел там же, глядел мне вслед. Уже успел очнуться от шока, окрысился. Лицо пунцовое, зубы ощерены в злобной гримасе. В маленьких черных глазках сверкало бешенство.

Свернув за угол, я сразу перешел на бег. Страха не чувствовал. Больше чем уверен – пожилой чудак не погонится. Однако перестраховаться надо. Пролетел несколько кварталов на одном дыхании. Путал следы, мчался через дворы, глухие переулки. Но перестарался, отклонился от курса и очутился в другом парке. Тут остановился и перевел дыхание. Подергал футболку – совсем взмок.

Парк не такой как предыдущий. Намного меньше, но запущенней, глуше. Деревья стояли одно к одному, свободное пространство оккупировал густой колючий кустарник. Скамеек почти нет. А те, что остались, представляли жалкое зрелище – в лучшем случае проржавевшие скелеты. Асфальт дорожек выкрошен, повсюду колдобины, глубокие ямы. И тишина… Ни смеха детей, ни разговоров. Только воробьи скакали по веткам, чирикали, перекликались. В густых кронах сверкало далекое и чужое здесь солнце. Народ предпочитал гулять в других, более оживленных и окультуренных парках и скверах. Здесь можно встретить лишь влюбленные парочки, ищущие уединения. Экстрим – природа, густые кусты, риск оказаться застигнутыми за интересным занятием.

Я поколебался, пошел по заброшенной аллейке. Если пересечь, то можно выйти как раз к своему району. А там рукой подать до родимой девятиэтажки…

Влип, как муха в варенье… Сначала появились интересные способности. А следом как мухи на мед набежали подозрительные личности. Платон Варламович… Хм… Интересно – просто псих, или некто из колдовской братии? Фиг его знает! Но я правильно сделал, что не купился. Слишком уж темный, слащаво-приторный. И предложение о продаже души… Как понимать? Еще пару дней назад без колебаний согласился. И, правда, неплохие деньги за сущую безделицу, как выразился академик. Обмануть сумасшедшего, хапнуть зелени – что может быть лучше? И что душа? Не потрогать, на зуб не попробовать. А баксы вот они, можно что-то купить, можно оттянуться с друзьями в ночном клубе. Но сам факт настолько фантастичен, что мозг до сих пор отказывается верить. Лишь в фильмах и книгах дьявол ходит по земле в облике смертного, скупает души…

– Эй, братан! – раздался позади грубый голос. – Закурить не найдется?

Остановившись, я рефлекторно хлопнул по карману. Сигареты оставил в офисе. Курю нечасто, вот и не ношу с собой. Держу запас дома и на работе – для того чтобы расслабиться, снять стресс. Обернулся: сзади шел здоровенный лысый парняга, одетый в кожаную куртку и спортивные штаны. Лицо не блистало интеллектом. Низкий лоб, тяжелые надбровные дуги и квадратная челюсть. Толстые щеки в густой черной щетине. На шее тяжелая серебряная цепь, массивный крест… Классический гопник. Но один, значит бояться нечего. Если что – справлюсь, и не таких шкафов опрокидывал.

– Извини, земляк, – ответил я. – Нет сигарет.

Отвернулся и пошел дальше. Шаг не ускорял, постарался расслабиться. С такими пассажирами надо осторожнее. Если почувствует страх или неуверенность, сразу вцепиться в горло. За спиной раздавались тяжелые шаги, пыхтение. Гопо-кид держал дистанцию, не отставал.

– Братан! – позвал еще раз. – А денег на сигареты нет? Потом верну.

Я скривился, скрипнул зубами. И почему ждал вопрос? Что ответить?.. Если пошлю, то бросится в драку. Как же – достоинство оскорбил. Деньги доставать тоже нельзя, как красная тряпка для быка.

«Спортсмен», не дождавшись ответа, догнал, положил тяжелую лапищу на плечо и рванул на себя. Я остановился, повернулся и спокойно, глядя в глаза, ответил:

– Нет у меня денег, земляк. Поищи жертву полегче

На меня дохнуло концентрированной вонью гнилых зубов и перегара, кислого пота. Парень осклабился, поиграл мускулами груди. Да, накачан хорошо. Видать несколько лет не вылезал из тренажерки, жрал стероиды пачками. Работать грузчиком не захотел, решил пойти по легкому пути.

– А если найду? – торжествующе спросил он.

Нахмурил брови и надвинулся на меня. Я невольно попятился, сжал кулаки. От «спортсмена» несло тупой звериной силой. Интуиция разом завопила – беги, дурак, опасность! В кровь брызнул адреналин, я нервно задрожал, глубоко вздохнул. Осторожно повернулся боком, отставил правую ногу немного назад. Носок упер в асфальт, вес перенес на левую. Все как когда-то на тренировках. Тело должно быть пружиной. И бить надо не только рукой, а всем телом, тогда удар свалит и быка.