Впрочем, Алар медлил, оттягивал бой. И, кажется, я догадывался почему. Светлый тоже знал о нашей армии. И пошел в наступление лишь, когда первые две фаланги имперцев перестроились в клинья, тяжеловесно поползли на юг, прямо к нашим порядкам. Это также позволило понять, что и тот, и другой враг в курсе лишь о нашем присутствии. Но не знают о реальной численности.

Лучше, чем полный провал. Хотя в тумане пока тишь да гладь: то ли не заметили, то ли посчитали непонятным маневром. Покричали, пошумели, когда заметили врагов, но замерли в нетерпеливом ожидании.

Их следовало предупредить. Заставить Ирна убрать полог, отдать приказ авангарду изготовиться к бою. Но едва я попытался позвать Альена, встать, как чудовищная боль выжгла внутренности. С губ слетел слабый хрип, в глазах в очередной раз потемнело…

* * *

Как и у остальных предводителей союзной армии, голова Аша раскалывалась и гудела. Он потратил слишком много сил на подготовку похода, последние дни практически не спал, ел на ходу, решал множество проблем и вопросов. К примеру, какие подразделения взять, а какие отправить на защиту городов, западных и южных рубежей. Как наладить снабжение, кого назначить наместником, да так, чтоб ни свои, ни чужие не догадались об отсутствии правителей. Заодно предупредить возможные волнения, позаботиться о соблюдении договоров между гильдиями и торговыми представительствами любимых соседей, организовать взаимодействие с магами Долины, гномами и орками хотя бы на уровне полевых командиров…

Все это – лишь верхушка бревна, тонущего в болоте. На деле братья то метались как блохи по сковороде, то сидели сутками, закопавшись в бумажках, раздавая указания подручным, разговаривая с офицерами и шпионами. Пили кофе, бодрящие зелья, использовали амулеты, любезно предоставленные Птицем, но равно шатались на ветру и нет… уже не молили Творца об избавлении, а просто надеялись, что сделанное не пойдет прахом.

Но в конце концов кошмар наяву как-то незаметно перетек из настоящего в прошлое. Рать собрана, оснащена минимумом необходимых припасов, а затем отправлена через порталы сюда, к пустоши посреди бескрайних лесов на границе Востока и Запада. И много часов окапывалась, рассредоточивалась, готовилась. Но теперь обходилась и без присмотра правителей, инициативу перехватили младшие чины, заставив сложный организм военной машины работать как гномьи часы.

Казалось бы – что еще нужно? Радуйся, отдыхай, спи, ты свое задание выполнил. Ну ладно, открывай изредка глаз и эдак лениво указывай пальчиком, поправляй. Ведь всегда найдутся чрезмерно старательные или напротив ленивые, глупые, самодуры…

Но вместо долгожданного облегчения он маялся и не находил себе места. Безделье оставляло послевкусие потери контроля, а тревоги и прочие мысли, которые приходилось думать, сжигали мозги.

Чтобы отвлечься Аш нарезал круги вокруг шатра и холма, наблюдал за притихшей армейской верхушкой. Кто-то действительно дремал, хотя счастливчиков с железными нервами нашлось немного. Кто-то в тысячный раз прожигал глазами карты, устраивал полкам проверки, учения, срывал злость на солдатах. Большинство же отирались невдалеке от вестовых, пытаясь перехватить если не новость, то слух. Порой играли в светские беседы, но быстро умолкали… слова отдавали фальшью, темы казались избитыми.

Старший Альен понимал их, ибо болел всем сразу. И усталостью, и страхом, и нервозностью. Завидовал оборотню, который, приняв бразды военачальника, остался у дел. Завидовал и Птицу, упорно работающему на заклинательной площадке, Гарам, разбежавшимся по подразделениям.

Правитель жаждал действия. Жаждал как воды в знойный день, хотел переключиться на нечто иное. И наконец, не выдержал, направился к соседнему холму. Отчасти, чтобы укрыться от посторонних глаз, но по существу – дабы разобраться хоть с одной проблемой.

Ну, или попробовать разобраться.

Уже в низине чуть не упал, когда сапоги намертво прилипли к земле. С хрустом выдрал, сбил хрупкие кусочки стекла с носков и каблуков, раздраженно выругался. А затем приблизил руку к глазам, внимательно осмотрел, чуть ослабил ремни и оттянул поруч.

Вены выделялись на запястьях извилистыми черными нитями, кожа казалась плотной как дубленая шкура, приобрела сероватый оттенок. И недалек тот час, когда движения станут скованными. От неудобных вопросов пока спасали перчатки и кольчужное ожерелье, но если ничего не сделать, метаморфозы заметят даже слепые.

Мрон! Изменения начались раньше, чем предполагал. Наверное, виновато волнение, магический фон… да и сам наворотил дел, крупно облажался. Не та ситуация, когда можно спихнуть на обстоятельства. Хотя никто не мешал проклинать тот миг, когда в голову пришла «гениальная» идея поэкспериментировать с Трансформацией. Позже стало хуже, ведь демона искушения выпустили на волю.

По пути к Седым горам и в Долине, Альен не переставал думать о том, что произошло в деревне повстанцев. Вспоминал и невольно прокручивал события перед внутренним взором, разбирал заклятия на составляющие. И в ночь после первого совета в Башне не выдержал. Вместо того, чтобы потратить невеликий запас времени на сон, встал с койки и отправился в горы, отыскал тренировочную площадку студентов.

Пару часов кряду ушло на медитацию, затем начал практиковаться: превращал булыжники и деревья в металл и стекло, развеивал в ржавую труху и песок. Упражнялся и на второй день, старался использовать с толком каждую свободную секунду. Постепенно оттачивал мастерство, увеличивая дальность, мощность, скорость плетений.

Но одних лишь атакующих заклятий мало, и вскоре правитель озадачился проблемой обороны. Загвоздка состояла в том, что магия строителя не позволяла генерировать энергетические оболочки с переменными значениями амплитуд и частот, зовущиеся в колдунском быту просто «куполами», «сферами» и «щитами». Он мог создать артефакт, но сама работа отняла бы дни и месяцы, да и конструкт получился бы громоздкий. Мог зачаровать доспехи, однако сие не давало полной гарантии выживаемости, так как в латах имелись щели…

Нет, требовалось нечто принципиально иное. Например, перестроение кожи, как сделал на кладбище и в бою с Ривзом, но не частично, а в полном объеме. Вот только тем самым Аш ранил себя. И ходил бы сейчас с перевязанными руками, если б не помощь Вита.

Каждый раз обращаться за лечением к серым? Нет, такого унижения вошедший в азарт Альен не хотел. И потому как одержимый продолжал искать новые схемы, алгоритмы реверса. Без толку. Ведь настолько сложные проблемы не решаются с наскоку, а лишь через годы упорного труда, через кипы исписанной бумаги, сотни экспериментов. Сделать живое мертвым легко, вернуть обратно – невероятно трудно.

Казалось бы тупик. Но вскоре его осенило. Зачем биться лбом в закрытую дверь, если можно прыгнуть в окно?

Любое заклинание Трансформы имеет начальную и конечную точку преобразования. Эдакие слепки состояний, в которых находится вещество. Когда изменение совпадает с финишным образом, вернуться назад нельзя, силовые контуры замыкаются. Но если процесс не завершен, можно управлять скоростью, менять структуру, расширять площадь, либо сводить ее к минимуму…

В тот момент Аш чувствовал себя окрыленным. Верно, гениальное – просто. Создай плетение, но не задавай четкого образа, бесконечно растяни по времени. А когда необходимость отпала, просто сузь фокус до ногтя, до кусочка кожи. Отомрет? Да и Мрон с ним! Главное, чтобы узор исчез как из физической оболочки, так и из ауры.

Не откладывая в долгий ящик, Альен занялся разработкой заклинания: набрасывал формулы и графики в перерывах между совещаниями, сидя в седле. А когда вновь оказался в Генте, тотчас направился в одну из закрытых лабораторий Университета. И через час вышел оттуда совсем другим.

Как он себя чувствовал? Странно. Тактильные ощущения притупились, да и поначалу было трудно управляться с изрядно потяжелевшим телом. Но проявился интересный побочный эффект – вместе с кожей метаморфозы задели и мышцы, кости. Правитель с легкостью гнул стальные пруты в палец толщиной, прыгал с огромной высоты без вреда для здоровья. Наверное, мог выдержать и прямое попадание арбалетным болтом, хотя проверять побоялся. При этом по желанию становился обычным человеком.