— Ну ты даешь, паря, — изумился детина, презрительно сплюнул. — Вообще уверен, что по адресу явился? Может, стоит дворником устроиться?! Тут пообещали столько денег, что семьям хватит на оставшуюся жизнь. Но лучше поищи другое место, с твоей-то зубочисткой…

Эрик фыркнул, небрежно указал на мой меч. Я пожал плечами, погладил рукоять… ну да, клинок выглядел чрезмерно тонким и узким. Оружие Выбей Зуба было намного практичнее. Разбивать тяжелые брони топором удобнее, каждое попадание в любом случае нанесет урон. А меч — игрушка рыцарей, символ гордости и тщеславия, благородства. Мечом еще надо уметь владеть, учиться с раннего детства. Теперь ясно — меня приняли за ландскнехта. Подобных вокруг единицы, держались особняком — хоть и обедневшие, но дворяне. У простых же ратников кулаки чесались сбить спесь с чванливых аристократов. Вроде и благородному в рыло дал, но и на суку тебя не повесят — лепота.

— Попробую, — осторожно сказал я. — Если денег много, то да-а-а… деньги это хорошо.

— Не сдюжишь, — вынес вердикт потомок гордых северян, принялся лениво ковыряться в носу. — Хилый. У меня приятель сюда попал, рассказывал немного… будто отбор жесткий, в схватках и покалечить могут, и зашибить.

— Хм… тогда почему столько желающих?

— Так и за участие по три золотых платят, — хохотнул боец. — Хватит и на лечение у служителей, и на пару месяцев безбедного житья.

— Понятно… — протянул я. — Точно надо пробовать.

— Надо, — важно согласился Эрик. Сменил гнев на милость, покровительственно хлопнул по плечу: — Ладно, держись рядом. Вижу, парень ты неплохой, в оруженосцы сгодишься. Если что, прикрою твою задницу или советом помогу. Я немало воевал, ходил и на Запад, и на Юг, с орками в восточных степях сталкивался…

Выбей Зуб бесстыдно хвастался, активно жестикулировал и гримасничал, размахивая топором. Но я уже не слушал, переключил внимание на окружающих и лагерь, размышлял над самой идеей создания легиона. Значит, людей приманивала щедрая оплата, возможность выгадать золота и в случае поражения. В Скифре сейчас дела были ничуть не лучше, чем в Крае: засуха, неурожаи, высокие налоги. И если в Монраде люд еще сводил концы с концами, то в глубинке творились страшные вещи…

Ближайшие полчаса растянулись на целую вечность. Торможению времени способствовал зной, вездесущие мухи и бесконечная болтовня громилы-веринга. Я отстраненно кивал, соглашался и посмеивался грубым шуткам, а сам осторожно ощупывал окрестности заклятиями и с каждой минутой мрачнел. Пустота! То есть не полная: искры жизней, обрывки мыслей, раскаленные частички святой магии. Но того, что я надеялся учуять, не было в помине. Лагерь выглядел тем, чем являлся — обыкновенной перевалочной базой.

В какой-то момент в душу вползло сомнение — что я здесь делаю? Очевидна ошибка, вчера сознание увидело желаемое. Надо было уходить, искать следы Мрона в других местах, проникнуть в императорскую библиотеку. В крайнем случае обратиться к Эр-Илиану. Хотя-а-а… Откуда знать, что под личиной скользкого иерарха не пряталась иная сущность?..

Но прежде чем я убедил себя в бесполезности похода, раздался душераздирающий скрип петель, ворота распахнулись. Наружу вышли два хмурых воина в толстых вороненых латах, деловито уперлись в створки и потащили их в стороны. Разговоры мгновенно затихли, наемники выжидающе уставились в приоткрывшийся проем. Выбей Зуб шумно засопел, пихнул меня локтем и взволнованно проворчал:

— Сейчас! Дождались! Делай как я, паря…

— Угу, — промычал ему. С тоской оглянулся на зеленеющие неподалеку холмы и желтоватую ленту дороги, но нехотя поплелся за Эриком.

Нестройная толпа воинов сгрудилась посреди обширной площадки. Вокруг виднелись множество длинных бревенчатых бараков с двускатными крышами, здания побольше: арсенал, кухня и конюшня, склады и дом командира. На дальней стороне чернели ряды колод в человеческий рост в зарубках и обломках стрел. Слева высились турники, какие-то тренировочные приспособления.

Доски были светлые, в свежих лохмотьях щепок и остатков коры, — следовательно, лагерь ставили недавно. И легионеров оказалось неожиданно мало. Десяток солдат тренировались с луками, троих углядел у арсенала, еще пяток на стенах с арбалетами в руках. На нас поглядывали насмешливо — они-то уже в команде, а мы еще новички. Судя по четкости движений, плавности и силе — правда отличные бойцы.

Не успели мы осмотреться, как из-за дальних казарм вышли двое. Один — не кто иной, как мой знакомец Магнус Ори. Высокий и широкоплечий, в строгих вороненых доспехах, центурион выглядел олицетворением воинской гордости. Второй воин был постарше, убеленный сединами и худой как шест. Глаза неожиданного ярко-изумрудного цвета, но холодные как камень, движения четкие и властные…

Командир, смекнул я. Затесался поглубже в толпу, принялся наблюдать из-за плеча потомка верингов. Вокруг заволновались, стали перешептываться. Но голоса стихли, как только заговорил спутник Магнуса:

— Здравия желаю, бойцы! Мое имя Нумерий Торос, я примул-легат отдельного легиона его святейшества патриарха Эр-Денира. Вы здесь для того, чтобы сражаться за право быть среди нас. Но предупреждаю сразу — слабакам тут не место! Мне нужно всего сорок воинов, сильных и умелых, а главное — верных до мозга костей. Так что приказания должны выполняться беспрекословно. В ином случае — вон!

Взгляд примул-легата прошелся по разношерстной толпе кандидатов, те начали с сомнением переглядываться. Но никто не отступил, возможность получить много денег удержала крепче цепей. Лишь один голос рискнул перекрыть смутный гул:

— Что делать?..

— Десятники разобьют вас по парам, будете сражаться. На один бой — две минуты. Если никто не победит, отходите, и вам снова выберут противников. Ясно?

Ответом стал одобрительный гул. От арсенала подошли три воина в черных латах — десятники — и принялись раздавать приказания. Пришлых заставили сделать полукольцо вокруг площадки. Потом прошлись по толпе и тщательно отобрали пары для боев. На первый взгляд наобум, но каждому второму почему-то попадался неудобный противник. Если боец был низок и широкоплеч, оппонент оказывался высоким и длинноруким. Если солдат был вооружен топором, давали в напарники копейщика.

Мне самому попался крепко сбитый легионер в тяжелых пехотных латах с толстым прямоугольным щитом-корытом и длинным широким мечом. Противник нетерпеливо пританцовывал, сжигал меня взглядом. В толстых доспехах мнил себя достаточно защищенным, а уж мощный клинок должен был мигом переломить мою тростинку…

Я равнодушно глянул на соперника, сразу отвернулся и принялся следить за начальством. Примул-легат бесстрастно наблюдал за приготовлениями, центурион обеспокоенно рыскал взглядом по толпе. Нашел меня и ухмыльнулся, подмигнул: мол, давай же, верю в тебя. Сегодня Ори казался на удивление бледным и болезненным, то и дело щурился на солнце. Но, прощупав заклятием, я быстро убедился — обычное похмелье и недосыпание.

Пока первые пары готовились к поединкам, я еще раз осмотрел лагерь. Планировка обыкновенная, таких перевидал десятки. Обычно разница состояла лишь в количестве казарм, а так все стандартно. Впрочем, тут слишком малый гарнизон для такого количества предполагаемых коек… Стоп! Примул сказал, что контингент почти набран. Где другие воины? Спят в казармах? На учениях?

Подозрения вернулись, я принялся вертеть головой и с каждой минутой находил больше мелких несоответствий. Кухня заперта, а ведь обычно работает сутками — прорву солдат накормить нелегко. Нет рабочих, мелкой прислуги, земля по большей части рыхлая и мягкая. Хотя, как правило, тысячи сапог вытаптывают ее до состояния камня… С другой стороны, бойцы легиона могут располагаться в десятках других лагерей вокруг столицы.

Звон металла вырвал из задумчивости. Рядом взволнованно зашумели, плотная масса тел слитным движением прильнула к краю площадки, где сшиблись первые три пары. Воины натужно хакали, сходились и разбегались, яро размахивали клинками. Минута — и раздался оглушительный удар, жадный вздох толпы. Солдат в простенькой кольчуге распростерся на земле, в пыли расплылась багровая лужица.