Сварили себе суп с тушёнкой и обедали не спеша. Толя краснел и глотал слюнки, но так и не решился подойти и попросить тарелочку.

Юрка рассказал тысячу и одну сплетню. Вера Шишацкая угощала меня конфетами.

Сегодня было замечательное настроение. Спорили с Толей. Я говорил, что если бы был Генеральным секретарём, то руководил бы страной иначе. Толя признался, что не смог бы работать Генеральным секретарём. Сказал правду, что для него не характерно.

Разыскивая Сороку, я нашёл ту маленькую девочку, которая мне напоминает Добрынину. Её зовут Сашенька Рубцова. В домино мы проиграли. Борька остался дежурить.

После работы встретился с Женькой, хотели попасть на фестиваль, но нас не пустили. Перекусили в кооперативном кафе и поехали в «Форум», который стали часто посещать. Там смотрели фильм ЧССР «Оставаться в пижамах». Хороший фильм. Жизненный и с юмором.

Домой вернулся поздно, спать лёг в половине второго.

Утром с Борисом позавтракали, и он отправился домой, отдыхать после смены. Теперь долго его не увижу, следующее дежурство попадает на субботу.

С утра, по звонку, пошёл на Лабораторный. Сегодня весь день провёл там. В обеденный перерыв из телефона-автомата звонил Тане. Поговорили с ней хорошо, но вот встретиться никак не можем. Заскочив в мастерскую, я вместе с Толей и Андреевичем выпил спирта. Выпил немного, грамм пятьдесят. Но от выпитого на душе стало легче.

Пообедав, я снова отправился на Лабораторный корпус, стали переезжать этажи. Перед уходом с работы играли в домино. Я в паре с Константином Андреевичем против Толи и Юры Ломакина. Мы их победили.

Толя напился пьяным и всё порывался ехать со мной. Куда ехать? Ему всё равно. Еле от пьяного начальника отговорился. Встретились с Женькой на «Добрынинской» и пошли в клуб ЗВИ на фестивальные фильмы.

Он в четырнадцать часов смотрел «Жертвоприношение» Андрея Тарковского в кинотеатре «Октябрь». Рассказывал по дороге свои впечатления о фильме.

Билетов в клубе ЗВИ продавать не стали, мы решили подождать. Зашли в кооперативное кафе. В ту дверь, над которой совсем ещё недавно красовалась надпись «Вареники». В кафе играла музыка, кто-то пел песни Розенбаума не хуже самого автора. Мы поели на десять рублей и, получив большое удовольствие, направились снова к кассам клуба. За полчаса до начала сеанса купили два билета и вошли в зал.

Первая картина американская, неприятная, раздражающая неоправданными убийствами. Вторая португальская, глупее первого и очень нудная. О любви юноши к проститутке.

Глава 9 Отче наш. Метиловый спирт. Ссора с Рубцовой

На работу опоздал, но мне сошло с рук. Потому и опаздываю, что с рук сходит. Прямо с утра отправили на Лабораторный корпус. Весь день там проторчал. Перевозил мебель для кабинетов.

В просторной комнате с эхом, мы с Володей Киреевым спели «Отче наш». И так хорошо это у нас получилось, что все слышавшие открыли рты.

На первом этаже, в камере хранения, купил себе спортивный костюм. Седьмой рост, прямо по мне. И всего пятьдесят пять рублей. По теперешним ценам почти даром.

По дороге домой видел Олю-сутенёршу. Ехали в одном вагоне. Одета во всё модное и дорогое. Лицо красивое, но глаза холодные.

Дома взялся за краски и кисточку, рисовал до двух часов ночи.

«Я по-прежнему такой же нежный». Чувствую в себе положительные перемены. Снова стал свеж и молод. С новой силой захотелось стать актёром.

С утра пошёл на Лабораторный корпус. Сделал порученное мне дело и лёг спать в машинном помещении. Сладко спалось, хорошие сны снились.

Разговаривал с Юрой Сидоровым. Тот поведал мне историю Андрея Мельникова «Пограничника». Андрюха выпил метиловый спирт и чуть было не умер. Сидоров вовремя сдал его начальству. Андрей ходит теперь мрачный, готовится к тому, что его рассчитают.

После работы поехал в кинотеатр «Октябрь», там встретился с Женькой. Билетов купить не удалось. Поехали в татарское кафе, что открылось напротив «Ударника». Там подкрепились чаем с беляшами.

Из кафе отправились в клуб ЗВИ, но и там все билеты проданы. День закрытия кинофестиваля, последний фестивальный день. Случилось чудо. К нам подошёл мужчина и предложил два билета. Таким образом мы оказались на просмотре фильмов.

Первая картина мексиканская. Все актёры наигрывали, как собаки. Мы надеялись, что вторая картина будет хорошей. Но и тут нас ожидало разочарование. «Звёздный рыцарь» США. Тоже пустая трата времени.

После фильмов поехали на Арбат. Слушали песни, смотрели картины. Прислушивались вместе с другими зеваками к выступлениям бунтовщиков, которых день ото дня становится всё больше.

Встал в двенадцать часов, позавтракав, позвонил Женьке. Встретились на станции метро «Площадь революции». За пять минут до закрытия зашли в музыкальный магазин. Сегодня я хотел сделать два дела. Купить себе гармонь и краски с кисточками. В музыкальном магазине стояли три гармони за сорок, пятьдесят и шестьдесят рублей. Ни одна не нравилась.

Женька сказал что в Добрынинском универмаге выбор больше. Поехали туда. Там действительно широкий выбор гармоней от саратовской до кубанской и даже казанская гармонь со специальным звуковым рядом.

Выбрал перламутровую красавицу с изящным названием «Ивушка». Но она оказалась без паспорта. Так и не купил я сегодня гармони. А краски купил. И акварельные, и масляные. Купил кисточки и бумагу для акварели. Со всем этим богатством ходили в кинотеатр «Звёздный», на двухсерийный фильм «Джек Восьмёркин — американец». Ели в татарском кафе.

Приехав домой, поужинал и попробовал свои силы в акварельной живописи. Акварельные краски — это чудо. Моим восторгам не было предела. Я очень рад, что взялся за кисточку.

Сегодня день рождения Маяковского. Мы с Женькой встретились на станции метро «Площадь революции», поехали на «Маяковскую» и вышли к памятнику поэту. Там уже были люди, кто-то читал стихи.

Подойдя поближе, в читающем стихи я узнал Геннадия Алёхина, с которым неделю назад познакомился на Арбате. Он читал свои стихи, стихи друзей, манерой исполнения подражая молодому Евгению Евтушенко. В своих стихах ругал Сталина. Одна женщина из слушавших стала протестовать. Но ей заткнули рот. Оказывается, все собравшиеся были согласны с негативной характеристикой Сталина. Некоторые даже подходили и жали руку Геннадию, после того, как он закончил читать свои стихи.

Говорил я с ним недолго, Алёхин был бледным, плохо выглядел. Я обещал позвонить и договориться о встрече.

Искали с Женькой мне гармонь, объездили пол-Москвы. Съездили даже в Салтыковку на электричке, но там универмаг был закрыт. Сегодня работали только главные универмаги. Хотели пойти в театр Станиславского на премьеру спектакля «Собачье сердце», по М. Булгакову. Но премьера у них завтра.

Поехали в «Звёздный» на фильм «Высокий суд», Рижской киностудии. Картина документальная. Человек, приговорённый к смертной казни, всё экранное время рассказывал о себе, о своей жизни. А в конце картины его, не помиловали, на что все рассчитывали, а расстреляли.

Фильм тяжёлый. После просмотра было такое ощущение, что расстреляли твоего родственника. За время просмотра я свыкся, почти сроднился с главным героем. Преступник осознал свою вину, уверовал в Бога, встал на путь исправления. И расстреляли. Где же тут «Высокий суд»? Здесь обычная рутина. Положено — получи. Всё остальное — лирика.

Перед тем, как отправится по домам, прогулялись по Арбату. Там сегодня особенно много пели и плясали.

Холод страшный стоит в Москве, я не помню такого холодного лета.