Сегодня распределяли годовые премии — шестьдесят рублей на четырнадцать человек. Смех, сквозь слёзы. Учили с Борисом отрывки. Гамлетовское «Быть или не быть?» в сносном виде. А Богомолов «Первая любовь» идёт туго.

В обеденный перерыв ездили в мебельный магазин. Хочу купить себе шкаф с антресолью. Видели как раз такой, какой мне нужен, стоит сто восемьдесят семь рублей.

После работы встретились с Женькой и пошли в кинотеатр «Ударник» на фильм «Солярис». Но сеанс отменили в связи с порчей плёнки. Неудачей закончилась попытка купить абонемент в бассейн «Москва» на январь месяц.

За ужином смотрел документальный фильм об американском кино, проникшем на экраны Франции, Италии и других стран Западной Европы и мнения известных режиссёров, актёров, писателей и даже певцов об этом безобразном явлении.

Позвонил сегодня Оле Добрыниной, её отец передал трубку дочке и мы с ней коротко поговорили. Разговор мне не понравился. Я наверно не буду больше поддерживать с ней контакты.

Звонил Ане, она ходила в Ленком на «Гамлета». Принца Датского играл Олег Янковский. Ей спектакль не понравился. Я позвоню ей в пятницу, быть может, в воскресенье встретимся.

Толи всё нет, — лечится после аварии. Максимыч и Коля скучают. Хочется им выпить, да спирт в сейфе под замком.

По просьбе дяди Яши позвонил с работы медсестре Татьяне Перуновой в Красногорск. Договорились, что вечером заеду, заберу у неё люстру для родственников из Каунаса.

Ходили в обеденный перерыв в магазин. Пиво привезли, поставили ящики горой, до потолка и стали с утра торговать. Выстроилась очередь за пивом, все в строительных, рабочих робах.

После работы я поехал в Красногорск. С «Тушинской» на электричке, а там пешком. Через занесённое снегом поле, через госпиталь я вышел к общежитиям медперсонала и без труда отыскал квартиру шестьдесят пять.

Позвонил, мне не открыли. Через дверь сказали, что Татьяна ушла за девочкой в детский сад. Я остался стоять на лестничной площадке. Повторяя про себя монолог Гамлета, я дождался хозяйку.

Люстра оказалась самая обычная. Конечно не моё это дело, но с такими мытарствами и такой кровью, везти её из Москвы в Каунас, где точно таких же, наверное, пруд пруди.

Из дома звонил Юле, сказал, что завтра приеду. Она просила ничего с собой не привозить.

После завтрака я открыл книгу Ю. Мочалова «Первые уроки театра» и сразу вспомнилась студия. Ольга Николаевна эту книгу прочла раньше меня.

В обеденный перерыв ходили в магазин, я накупил продукты для Юлии и оставил их в камере хранения.

Звонил Толя, просил Бориса принести домашнюю настойку в бутылке ёмкостью ноль семь литра. Что-то совсем обнаглел.

После работы ездил в бассейн «Москва», купил наконец абонемент на январь месяц на двенадцать посещений. Пять рублей тридцать копеек.

Дома написал рассказ, поиграл на гитаре и поехал к Юле. Она напоила меня чаем с вишнёвым вареньем и попросила, чтобы в следующий раз продукты я не привозил.

В автобусе по дороге домой, встретил Ольгу Мягкову, она возвращалась с ипподрома. Сказала, что кличка коня, на котором я катался, — Указ. Приглашала посещать занятия, я обещал.

Проснулся поздно, дома вдвоём с отцом. Мама с сестрой ушли на завод трудиться.

Позавтракав, позвонил Женьке, встретились на станции метро «Добрынинская». Пошли в клуб ЗВИ. Смотрели мультфильмы для взрослых, снятые ещё до указа. Водку в мультфильмах продают с одиннадцати часов до двадцати, а сейчас-то с четырнадцати и до девятнадцати. После сеанса поехали на станцию метро «Преображенская площадь» в кинотеатр «им. Моссовета». Решили попробовать прорваться на концерт Александра Розенбаума. Но все билеты проданы.

Заехали в ГУМ. Купили камеру от футбольного мяча, для моей дыхательной гимнастики и разъехались по домам.

Вечером звонил Ане, она заболела гриппом, лежит в постели. Звонил Юле, предложил проводить её домой в Куйбышев, она отказалась. По телевизору смотрел «Музыкальный ринг». Спать ложусь поздно.

С утра, на скорую руку, перекусив чаем и бутербродом с сыром я поехал в кинотеатр «Художественный». Хотел сходить сразу на два фильма подряд. В одиннадцать часов «Воспоминания» про Высоцкого, а следом «Чужая белая и рябой». Для того, чтобы вернуться домой пораньше, сходить в библиотеку, сдать книгу. Но в одиннадцать часов шёл детский фильм. Я купил билеты на тринадцать и пятнадцать часов и отправился гулять по Старому Арбату.

Арбат украшен, наряжен, продавцы на улице торговали сушками и чаем. Жарили шашлыки. Всё это мне казалось показным, искусственным, но после того, как выпил «Сбитень», настроение улучшилось.

Спустившись в вестибюль станции метро «Смоленская», я сел на скамейку и стал записывать в блокнот появившиеся мысли.

Смотрел по второму разу оба эти фильма, про Высоцкого и «Чужая белая и рябой», пошли хорошо. Домой приехал голодный и продрогший.

Вечером по Ленинградской программе смотрел «Монитор».

В автобусе, по дороге на работу, прижали так, что я не смог выйти на остановке «Бородинская панорама». Пришлось ехать до остановки станция метро «Кутузовская». До станции «Фили» добрался на метро.

Валерка написал протокол профсоюзного собрания группы, которого на самом деле не было. Написал речи за тех, кто молчал и всё это дал мне завизировать. Как будто я был секретарём и вёл протокол заседания. Я подписал.

Пришёл Максимыч, он сегодня заступил на смену. Принёс бутыль самогона ёмкостью ноль семь литра и вместе с Саней они стали пить.

Пришла Лена, они и её взяли в свою компанию. Ленку так напоили, что она к обеду уже не могла ходить. Борьке дали оклад — сто восемьдесят рублей. На работе все это восприняли с завистью.

Пришёл Толя, лицо всё в шрамах больших и малых, словно били его кастетами. У него изменилось выражение глаз и голос. Самогон пить не стал. Отпустил себе маленькую бородку, стал похож на шведа.

На группу дали два новогодних заказа, мы решили никому не звонить и отдать их Сане. Он сначала обрадовался, а потом вспомнил своего шурина скверными словами и от заказов отказался. Борька заказы тоже брать не захотел, я взял оба.

После работы, встретился с Женькой на «Добрынинской». Мы отправились в кинотеатр «Ударник» на киноленту «Хорошо сидим». Фильм снят плохо, хотя и собрали хороших артистов.

Возвращаясь домой, я повторял про себя монолог Гамлета «Быть или не быть?» и не заметил дорогу.

С утра остался на работе один. Позвонили из столовой и сказали, что лифт сломался. Пошёл, посмотрел, оказалось, действительно сломан. Вернулся в мастерскую, а там уже Борька и Валерка. Пошли ещё раз в столовую вместе с Борькой. По дороге встретили Васильева. Он сообщил, что двадцать пятого декабря умер Андрей Тарковский. Мне, ни разу не видевшего Тарковского, не знавшего его лично, стало плохо, как будто я получил известие о смерти близкого и родного человека.

Вдвоём с Борькой мы тоже ничего не сделали, то есть он не сделал, так как я и не прикасался к подъёмнику. Борька с Валерой сходили в третий раз и только после этого пустили лифт.

С утра по местному радио объявили, что в клубе будут показывать мультфильмы для взрослых. Мы ходили, смотрели полтора часа в рабочее время.

Почитав вслух книгу Ю. Мочалова, мы принялись за обед. Борька принёс Толе настойку, восемьсот пятьдесят грамм. Мы её сегодня пили. Я, Борис, Чекуров и Саня. Настойка до того всем понравилось, что Саня просил принести добавки.