Барак и Николас тоже отступили. Близнецы взглянули на свои мечи, лежавшие на земле.

— Эй, мастер Горбун, вы ведь разрешите нам взять наше оружие? Неужели вы допустите, чтобы двое несчастных молодых людей, которые в скором времени останутся круглыми сиротами, разгуливали по ночному Нориджу безоружными? Вы же знаете, в городе полно грабителей и прочего отребья!

— Думаю, без мечей вам будет безопаснее, — усмехнулся Барак.

— Но мы не можем бросить их здесь! — с жаром возразил Барнабас. — Мечи — это наша собственность. И кстати, они стоят немалых денег.

— Клянусь, мы сразу сунем мечи в ножны и уйдем, — заверил Джеральд. — Вам нечего опасаться.

Не дожидаясь ответа, близнецы одновременно наклонились, подняли лежавшие на земле мечи и принялись неспешно засовывать их в ножны.

Мы утратили бдительность, и это было ошибкой. Синхронно, точно по команде, братья выхватили мечи из ножен и набросились на нас. Джеральд, яростно пыхтя, скрестил клинок с Бараком. Тот отразил несколько ударов, однако левая его рука была далеко не так сильна, как когда-то правая; вскоре Джеральду удалось выбить у него меч. Джеральд изо всех сил лягнул противника ногой в живот, и Барак упал. Тогда Джеральд повернулся к Тоби; Барнабас в это время сражался с Николасом. И Николас, и Тоби неплохо владели мечами, однако братья оказались свирепыми бойцами. Джеральду удалось пронзить правую руку своего противника. Тоби пошатнулся, выронил меч и зажал рану здоровой рукой; кровь текла у него между пальцами. Джеральд, с искаженным от злобы лицом, набросился на меня. До ушей моих долетал лязг клинков Барнабаса и Николаса, продолжавших бой; Николас успешно отражал атаки своего противника.

Я не сомневался в том, что Джеральд Болейн не откажет себе в удовольствии проткнуть меня насквозь; но вместо этого он оттеснил меня к стене одного из домов и, касаясь острием меча моего живота, свободной рукой сжал мне горло. Парень оказался чертовски силен. Я и пальцем не мог пошевелить, а сердце мое, казалось, вот-вот выскочит из груди.

Джеральд неотрывно смотрел мне в лицо; глаза его, полыхавшие яростью, едва не вылезали из орбит.

— Ты, старый горбатый урод! — прошипел он. — Неужели ты думаешь, будто мы с Барни убили свою мать? У тебя была когда-нибудь мать, ублюдок, или ты вылупился из поганого яйца? Мы любили свою маму, слышишь, ты! И мы с радостью полюбуемся, как нашего папашу вздернут на виселицу за то, что он с ней сотворил! А тебя я прикончу в наказание за твои паскудные мысли! — Он зашелся жутким безумным смехом. — Сейчас ты почувствуешь, как мой меч проткнет твои вонючие кишки! — Он чуть плотнее прижал острие к моему животу. — Все твое дерьмо вывалится наружу! Ты заслуживаешь мучительной смерти, поганая крыса! И ты будешь умирать медленно, извиваясь от боли!

Лицо Джеральда расплылось в кошмарной улыбке, обнажившей ровные белоснежные зубы. Он слегка пошевелил мечом, готовясь к смертельному удару.

Я закрыл глаза. Кто бы мог подумать, что я, человек, вышедший невредимым из стольких опасных ситуаций, приму смерть от руки восемнадцатилетнего сопляка.

Однако в следующее мгновение Джеральд рухнул на землю как подкошенный. Пальцы его разжались, выпустив меч. В свете фонаря я с изумлением смотрел на его недвижно распростертое тело. Над поверженным Джеральдом, тяжело дыша, стоял Николас; он был без рубашки, поджарая мускулистая фигура белела в темноте. Меч он держал за клинок, обернутый рубашкой. Я недоуменно уставился на него, потом перевел взгляд на Барнабаса, лежавшего на земле и зажимавшего рукой рану на плече. Над ним возвышался Тоби.

— Что… что произошло? — наконец выдавил я из себя.

Николас с усилием перевел дух:

— Мне удалось ранить Барнабаса. Оглянулся и вижу, что Джеральд вот-вот отправит вас на тот свет. Если бы я проткнул мерзавца мечом, он мог бы успеть в последний миг вонзить лезвие в вас. Тогда я обмотал клинок рубашкой и треснул его по башке. — Овертон хрипло рассмеялся. — Надеюсь, я его не прикончил, иначе неприятностей не оберешься. Сейчас посмотрим, жив ли он.

Во многих окнах, выходивших во двор, мелькали любопытные лица, в некоторых зажглись лампы. Лязганье клинков разбудило всех жильцов, но, как и предполагал Тоби, они не собирались вмешиваться в разборку.

Я горячо сжал руку Николаса:

— Благодарю тебя, дружище! Если бы не ты, мне бы пришел конец!

— Я слышал, что тут нес Джеральд. По-моему, он чокнутый, — заметил Николас, указывая на лежавшее на земле тело.

Юный Болейн застонал и пошевелился. Из раны на голове сочилась кровь. Медленно, с трудом, он поднялся на четвереньки, а потом встал на ноги. Николас держал наготове меч. Однако Джеральд явно был не в состоянии возобновить бой. Бросив на нас исполненный ненависти взгляд, он заковылял к бочке с водой.

Тоби стоял, привалившись к стене; из раны на его руке по-прежнему текла кровь.

— Тебе надо поскорее наложить жгут, приятель, — заявил Барак, подойдя к нему. — Николас, помоги ему.

Затем Джек указал острием меча на Барнабаса:

— Эй, ты, хватит разлеживаться. Забирай своего братца, и убирайтесь отсюда оба. Что касается ваших мечей, мы утопим их в реке. Завтра сможете прийти на берег и нырнуть за ними.

Барнабас, чья рана тоже кровоточила, подошел к брату и неожиданно мягким жестом обнял его за плечи.

— Богом клянусь, нам обоим нужно чаще упражняться! — процедил он, оглянувшись на нас. — А то сегодня мы опозорились. Не смогли справиться с компанией уродов — старым горбуном, жирным калекой, долговязым придурком и неотесанным мужланом, который даже не имеет права носить меч. Но ничего, мы еще себя покажем. Будет и на нашей улице праздник!

— Мы еще встретимся! — Глаза Джеральда сверкнули сквозь текущие по лицу струйки крови такой злобой, что я невольно вздрогнул.

Джеральд застонал и схватился за голову. Барнабас метнул в нас исполненный угрозы взгляд и смачно сплюнул. Оба молодчика, оставляя за собой кровавые следы, поплелись к арке.

Николас подошел к Тоби, лицо которого казалось мертвенно-бледным в обрамлении черной бороды и волос. Оторвав рукав от рубашки Тоби, Николас принялся накладывать жгут.

— Кость не задета, — пробормотал Локвуд. — Рану надо зашить, и она скоро заживет. Господи, ну и ловкими же оказались эти прохвосты, — добавил он, повернувшись ко мне. — Надо признать, они обладают изрядной сноровкой в обращении с мечом. Как и положено молодым джентльменам.

Я положил руку ему на плечо:

— Вам тоже не занимать сноровки и ловкости, старина.

Одна из дверей заскрипела, и на пороге появился человек, державший в руках лампу.

— Идемте отсюда, — скомандовал Барак. — Лучше нам здесь не задерживаться. — Он наклонился и поднял мечи близнецов. — Ник, ради бога, надень наконец рубашку.

— Я знаю, каким путем идти, чтобы избежать встречи с констеблями, — сообщил Тоби.

— Когда мы вернемся на постоялый двор, нам придется вызвать для вас лекаря. И сообщить ему, что на нас напали. Богом клянусь, мы уже стали местными знаменитостями, — добавил я с горькой усмешкой. — А это вряд ли можно считать достижением для людей, которым поручена тайная миссия.

Как я и предполагал, наше появление произвело в «Девичьей голове» изрядный переполох. Пришлось сообщить мастеру Теобальду, что на нас напали грабители. Судя по подозрительному взгляду трактирщика, он не слишком нам поверил, но, так или иначе, безотлагательно вызвал лекаря. Медик, невозмутимый пожилой человек, оказался весьма сведущим в своем деле; он смазал рану Тоби лавандовым маслом и зашил ее столь же искусно, как это сделал бы мой старый друг Гай.

После ухода доктора мы вчетвером направились в мою комнату, дабы оправиться после пережитого приключения и поразмыслить над новыми фактами, которые нам удалось добыть.

— Если братья Болейн говорят правду, множество людей знало, что у них имеется ключ от конюшни, — заметил я. — И когда Джеральд оставил свою куртку на скамье, любой из них мог вытащить ключ у него из кармана, при помощи восковой свечи сделать слепок и положить ключ обратно.